Сладкие цепи для Ястреба - Элис Айт Страница 4

Но кто? После смерти мужа я отпустила почти всех его невольников и оставила в доме только тех, кому доверяла. Раньше прислуга в доме исчислялась десятками, сейчас ее можно было сосчитать по пальцам двух рук. Сам Кефар, кухарка Шефанна, ее муж — садовник, их сын с женой и младенцем, сторож и одновременно привратник Шухназ, его жена и подросток-сын. В сезон я нанимала еще пару крепких мужчин для ухода за небольшой банановой плантацией позади дома, но сейчас их помощь не требовалась.

Всего семь подозреваемых, если не брать в расчет детей. И ни одного, на кого я могла бы без сомнений указать пальцем. Все, кроме Кефара, который освободился от рабского ошейника еще при моих родителях, получили от меня вольные. Все сами выбрали возможность остаться со мной. А кое-кто еще и жизнью мне был обязан.

Как могла среди них затесаться крыса?

Мне не хотелось думать о том, что кто-то из близких, почти родных людей меня предал. Легче представить, что один из них слишком беспечен и сболтнул лишнего при гостях. Только вот и гостей в доме за последние дни я не припоминала.

Я посмотрела на сжатый в ладони платок и на обод с золотыми нитями. Такой могли иметь только мужчины — главы семей. И вдовы, у которых не осталось близких родственников-мужчин. Это был настолько редкий случай, что женщин вроде меня — с правом ношения обода, золотой цепи и мужской приставки «ун-» к имени — в Хелгайе еще пришлось бы днем с огнем поискать.

Иртуласское общество было закоснелым в этом отношении. Неужели кого-то так покоробила моя самостоятельность, что стало не зазорно замарать руки кровью?

Ладонь с платком и ободом тяжело опустилась. Я на несколько мгновений закрыла веки.

Можно убедить себя, что дело в беспечности слуг и никто из них не хотел мне вреда, но это будет глупо и самоубийственно. Отныне единственный, на кого можно положиться,— это час назад купленный раб, нахал, который считает себя красавчиком и сходу предложил с ним переспать. Смешно.

О, Богиня-мать, на что я только надеюсь?

—Подготовьте мне ванну в моих покоях,— приказала я застывшим рядом слугам и мотнула головой в ту сторону, где исчез Ястреб.— А этого приведете ко мне только после того, как я буду готова.

В кабинет я пришла посвежевшая и отдохнувшая, хотя времени миновало совсем немного. Просто было приятно смыть с себя пот и пыль пустыни, которая окружала Хелгайю. Настроение снова улучшилось, и на предстоящий разговор с рабом я уже смотрела не так пессимистично.

Хотя мысль позвать Кефара, чтобы он своим присутствием придал беседе веса, все же проскочила. Я ее сразу отмела.

Мало я, что ли, старалась ради того, чтобы закрепить свою самостоятельность? Если во всем полагаться на управляющего только потому, что он мужчина, тогда следовало сразу принять предложение ун-Фатиха и не страдать весь последний год.

В дверь постучали. Я выпрямилась, придала себе деловой вид и строгим голосом ответила:

—Входите.

Кефар сам привел ко мне Ястреба. Уж не знаю, делал ли он рабу какое-то внушение по дороге, но тот почему-то опять усмехался, а управляющий, наоборот, сердито поджимал губы.

—Спасибо, Кефар,— поблагодарила я.— А теперь оставь нас, пожалуйста.

Если он и надеялся, что его все-таки пригласят на разговор, то виду не подал. Не стал спорить, поклонился и вышел, плотно закрыв за собой дверь.

Я перевела взгляд на Ястреба.

Когда он оделся, смотреть на него стало… легче. Впрочем, наряд раб выбрал себе вполне пиратский — обтягивающие штаны и темная свободная рубаха с закатанными рукавами, распахнутая так, чтобы грудь оставалась открытой. Вещи, которые ничего в целом и не прятали.

Длинные волосы Ястреба еще не успели высохнуть после мытья, и с них на грудь текла вода. Капли медленно стекали по рельефным мышцам на живот и вниз. Я завороженно понаблюдала за этим несколько мгновений и, очнувшись, прокашлялась.

Раб ехидно улыбался. Мой взгляд он, несомненно, заметил. Я прикинулась, будто не поняла этого.

—Итак, Пустынный Ястреб, меня зовут ун-Суана из дома Малих. С сегодняшнего дня ты будешь выполнять обязанности моего телохранителя.

—В постели тебя понадобится охранять?— перебил он.

Я нахмурилась.

—Не «тебя», а «вас, госпожа ун-Суана». Не зарывайся, раб. Иначе отведаешь плетей.

Он так хмыкнул и отвел глаза, как будто считал себя ровней мне, аристократке. Вот уж верно подметил Кефар, проблем с ним будет уйма…

В первую очередь потому, что никого избивать я не собиралась. Но и как воздействовать на наглеца, не представляла. Могла только повторять фразы, которыми когда-то грозил многочисленной челяди муж.

Я нахмурилась, подбирая слова. Однако Ястреб неожиданно заговорил сам.

—Тот мужчина, который набросился на тебя… вас, госпожа ун-Суана,— выразительно произнес он,— его кто-то подослал?

—Да. Поэтому тебя и наняли. Как ты догадался, что этот человек подослан?

—Я пират и знаю, как обстряпывают такие делишки,— пожал он плечами.— На ограбление это не походило — убийца не пытался сорвать кошелек или золотую цепь. Особых примет у него не было. Костлявый, изможденный, но бегал быстро. Таких всадить кому-нибудь нож и отправляют — он достаточно отчаялся, чтобы согласиться на убийство, и при этом способен тут же сделать ноги. А если и попадется, то концов все равно не найдешь, потому что наняли его через третьих людей. Одного не могу понять…

Ястреб скучающим взглядом огляделся и продолжил:

—Если это кабинет главы дома, то впечатления он не производит.

К моим щекам прилила кровь.

—Объяснись!

—Одни книги на полках,— спокойно ответил он.— Вы явно умная, начитанная женщина, госпожа ун-Суана, но с деньгами у вас плохо. Слуг — раз-два и обчелся, ни паланкинами, ни тем более северными каретами не пользуетесь, предпочитая изнывать под солнцем. У дома вид богатый, но только внешне, как будто он знавал лучшие времена, причем сравнительно недавно. Я бы предположил, что кто-то позарился на ваше состояние, но вряд ли оно могло кого-то заинтересовать. Так в чем дело? От кого я должен вас защищать?

Я откинулась на спинку кресла. Слава Чете и святой семерке! Наконец-то хоть что-то, похожее на деловой разговор, а не на попытки склеить портовую шлюху.

—Тебе известен человек по имени ун-Фатих из дома Беналет?

—Впервые слышу,— признался Ястреб.— В Хелгайе я всего две недели — ровно столько, сколько на невольничьем рынке. Пока ходил в море, с аристократами отсюда дел почти не имел, промышлял севернее.

—Тогда тебе придется выслушать достаточно длинную историю о земельных тяжбах.

Он вновь пожал плечами и так дернул за ошейник, будто еще не успел к нему привыкнуть.