Дорога к себе - Даниил Рубинчик Страница 4

— Мама, расскажи сказку!

— Погоди, сынок, мне некогда. Надо вот эти травы разобрать и отвар приготовить — Филлит просила срочно…

— Мама, расскажи сказку! — требует шестилетний Лоэн упрямо. — А то спать не буду!

— Ну что с тобой делать… — уступает мать и садится на край постели. — Какую же тебе сказку — про огненную кошку и пирожника или про морскую деву с зелеными волосами?

— Хочу новую сказку! Ту, что ты еще не рассказывала!

— Новую? — задумывается мать. — Ну хорошо. Расскажу тебе сказку про эльфийского короля.

— Ух ты!.. Настоящего?

— Самого настоящего. Жил король на острове, во дворце из зеленого камня. Подданных у него было немного, зато не только эльфы — и гномы, и орки, и тейнары, и люди жили на острове в мире и согласии. Король был могущественным магом, на шее носил талисман, в котором была заключена великая сила его народа. Правил король справедливо и мудро, однако тесным казался ему остров, не хотел он провести всю жизнь, не увидев иных краев. Он мог путешествовать по всему свету, если бы захотел, но его манили иные миры, хотел он видеть иные небеса, не похожие на наши. Вместе со своими мудрыми помощниками стал он искать способ выйти за пределы этого мира и наконец нашел, хоть и был опасным и трудным тот способ. Узнал об этом один из его соплеменников и позавидовал черной завистью, что есть у короля тайное знание. Захотел он сам обладать этим знанием, собрал подручных и вероломно напал на зеленый остров. Король и его подданные отчаянно защищались, но силы были неравны. Большая часть обитателей острова погибла, остров провалился в бездонную пропасть. Сам король спасся лишь чудом и едва успел скрыться. С трудом добрался он до суши; у него больше не было дома. С тех пор бродит бывший король по свету, ищет себе новый дом, ищет способ отомстить врагу. Иногда стучится он в двери и просится на ночлег. Никто его не узнаёт, потому что умеет он менять облик, — мать вздыхает и гладит сына по голове. — Может, однажды и к нам заглянет… Спи.

Лоэн очень любил сказки матери и часто представлял, как странствует по неведомым землям, встречает удивительных существ, о которых она рассказывала, становится свидетелем невиданных чудес… В этих сказках шелестела под мокрым ветром золотая трава, ясное небо звенело, подобно струнам гитары, а у солнца был запах — острый, горячий, ни на что не похожий.

В жизни, увы, все было куда печальнее.

Отца своего Лоэн никогда не видел; жил он с матерью и дедом в небольшой деревушке к юго-востоку от Виарена — столицы Арденны. Дед был лесорубом, мать собирала лечебные травы, помогая Филлит, деревенской знахарке, ткала и вышивала. Богатства в доме не водилось, но на жизнь хватало.

Очень рано Лоэн заметил, что его семью в деревне не очень-то жалуют. Сначала он думал, что это из-за дружбы с Филлит (он много раз слышал, как жители говорили о ней со страхом и подозрением), но потом понял — дело не в этом. Стоило матери выйти с ним на улицу, как люди начинали перешептываться, показывать на них пальцами, а иногда вслед Лоэну неслось: «Демоново отродье!..» Это могло значить только одно: он другой, не такой, как они все. И мать, и дед, и Филлит все-таки похожи на них, а он нет. Глядя на свое отражение — в зеркале ли, в реке или просто в бочке с водой, — Лоэн часто недоумевал, почему он так отличается от всех деревенских ребят. Волосы слишком светлые, глаза странной формы… Он никогда не спрашивал о своем отце, видя, как нелегко приходится матери. С детской чуткостью он не хотел причинять ей боль своими вопросами, но любопытство не оставляло его, и он отчаянно надеялся когда-нибудь узнать правду.

Однажды вечером мать, как обычно, уложила сына спать, но сон к нему не шел. Тихо лежа в своем углу, Лоэн невольно услышал разговор деда с матерью.

— Ты видишь? Видишь, что ты наделала, Хельми? — горячился дед. — Из-за твоей глупости теперь страдает невинный ребенок! И занесла же к нам нелегкая того чужака! Я сразу понял: ничего хорошего от него не жди, и тебе говорил! А ты совсем голову потеряла!

— Я любила его, — тихо, но твердо возразила мать.

— Любила? Ты-то, может, и любила (хотя по мне, там была дурь одна), а вот он — вряд ли. Было бы ему до тебя дело — не ушел бы так скоро, остался или уж взял тебя с собой!

— Он не мог, ты же знаешь.

— Не мог? Зачем тогда вообще приходил? — дед плюнул с досады. — Будь у тебя брат, он бы такого не допустил, а с тебя, дурехи, что возьмешь? А с мальчонкой что? Как ему теперь жить? Он ведь растет, скоро понимать начнет, что не такой, как все. Да не просто «не такой», а вообще человек только наполовину! Уж лучше бы ему и вовсе не рождаться, чем мучиться всю жизнь! Да и сколько проживет-то он, не знаю. Тем нелюдям жизни срок не отмерен…

— Он найдет свою дорогу, — убежденно сказала мать. — А его непохожесть рано или поздно обернется благом, вот увидишь.

— Пустые слова! Эх, да что с тобой говорить…

Дед вышел, хлопнув дверью; а мать еще долго сидела у стола и тихо плакала. Лоэн, встревоженный и даже испуганный, украдкой наблюдал за ней. Он почти ничего не понял, кроме одного: он не совсем человек. А кто же он такой? Как это может быть? Эта мысль не давала ему покоя. Дождавшись, когда вернулся дед и они с матерью легли, мальчик тайком выбрался из дома и побежал к Филлит. Уж она-то расскажет правду, она ведь дружна с его матерью много лет и столько знает о мире вокруг! И она добрая, не прогонит.

Выслушав его, Филлит вздохнула:

— Что ж, рано или поздно ты все равно бы спросил, так что лучше я тебе скажу, чем кто другой: я-то знаю, как все было на самом деле…

И Лоэн узнал, что отцом его был самый настоящий эльф! Мальчик не верил своим ушам: он-то думал, что все это сказки! Оказывается, в мире много разных стран и городов, в которых живут разные люди… и не только люди. Есть и эльфы-амдары, и гномы-даэны, и совсем уж диковинные существа — тейнары, морианы. Только вот люди в них не очень-то верят, да и поверишь ли тут, если все эти существа пределов своих стран не покидают уже давно. Эльфы — те вообще живут в потаенном королевстве, надежно укрытом в горах, и во внешний мир не выходят. И если в больших городах еще помнят о том, что есть и другие народы, то в деревнях всех, кто не принадлежит к человеческому роду, считают нечистью. Даже гномы, с которыми торговля шла совсем недавно, два-три поколения назад, и те уже не появлялись в пределах Арденны. Филлит же родилась далеко отсюда, об эльфах знала не понаслышке, а с отцом Лоэна была знакома лично.

— Его судьбе не позавидуешь, — рассказывала она. — Его род и прежде держался в стороне от прочих эльфов, и те его не жаловали. Нынче же эльфов вообще осталось немного, а из его рода кто погиб, а кто и вовсе сгинул неизвестно где. Хоть мы и были друзьями, виделись мы нечасто — он проводил время в странствиях, и жила я тогда не здесь. А потом он разыскал меня уже в этой деревне, здесь и встретил твою мать. Они сразу полюбили друг друга, но остаться он не мог. Если бы ему не грозила опасность, все могло быть иначе…