Проект «Оборотень» - Андрей Земляной Страница 4

Через четыре часа по тряской дороге «лендровер» губернаторских конюшен доставил его к облупившимся воротам бывшей усадьбы. Миновав развалины, они подрулили прямо к двухэтажному, все еще крепкому дому из красного кирпича. На автомобильный сигнал из дома степенно вышел высокий и плечистый, почти под два метра ростом, старик, одетый в заношенный китель без знаков различия.

– Валерь Игнатьич, принимайте гостя! – сказал, вылезая из машины, молодой крепыш, сидевший на месте рядом с шофером.

– Это кто гость, – проскрипел старик. – Ты, что ли?

– Не я, – делано рассмеялся парень. – Вот, из столицы привез!

Змей сделал попытку открыть дверцу, но долго сдерживаемый приступ навалился с неотвратимостью тайфуна, и все пропало.

Очнулся он уже под вечер, в небольшой и чисто прибранной горнице. Широкая постель, застланная белоснежными хрустящими простынями, была явно сработана в прошлом веке. «На такой кровати богатырей зачинать», – подумал он вяло, перекатываясь на бок. Страшно хотелось пить. Леонид глазами поискал какую-нибудь емкость, не нашел, встал, преодолевая вязкую дурноту, и пошел к дверям.

В просторной гостиной на первом этаже было пусто. Но стоило ему ступить на скрипучую лестницу, как неведомо откуда появился старик и птицей взлетел по ступенькам.

– Эк ты подхватился. Захотел куда? – участливо спросил он, подставляя свое костистое плечо под руку Змея.

Пересохший язык ворочался с трудом, и Змей смог только прошептать:

– Пить…

– Пить это мы сейчас, – засуетился старик, бережно сводя его по лестнице. Усадив его за широкий стол, он исчез ненадолго, а когда появился, перед Змеем стоял большой глиняный кувшин и такая же кружка. Прозрачная карминно-красная жидкость прохладным потоком полилась по пищеводу, и, отдышавшись немного, он благодарно посмотрел на старика. Змей хотел что-то сказать, но новый приступ смыл его в беспамятство.

Когда он вновь очнулся, перед его кроватью стоял небольшой столик для карточных забав, судя по остаткам зеленого сукна, некогда устилавшего его поверхность. Но теперь на почерневшем от времени дереве красовался давешний кувшин и кружка, до краев наполненная клюквенным морсом.

«Господи, как же он меня дотащил! – покаянно подумал Змей. – Во мне же без малого килограмм сто. Хотя нет, теперь, наверное, поменьше».

И кривая усмешка исказила его рот.

Возвраты в реальность становились все короче. Но вместо мутной пустоты забытья появился странный бред. Полусон-полуявь, тонкая грань между светом и тьмой стала заполнять его мозг.

Какие-то медведи и волки наполняли его бред невнятной, но деятельной возней. В эти моменты мучавшая его боль постепенно отступала. Несколько раз сон был настолько ярким, что запомнился вплоть до запахов и звуков. Тогда ему показалось, что его погружают в огромное корыто с пахучими лесными травами и ягодами, и сладкий сок словно вытягивает из его тела черный яд.

Кошмары закончились резко и внезапно. Он вынырнул из забытья в реальность, когда его окунули в ледяную воду. Он рванулся, пытаясь освободиться, но старик держал его на удивление крепко.

– Ты, мил человек, никак помирать собрался?

«Мил человек» тем временем шумно отплевывался и вяло отбивался от новых попыток засунуть его под бурлящую струю небольшого лесного водопада. Вода была холодная, как лед, и упоительно пахла свежестью и лесом.

– Ты, что, старик, уморить меня решил до срока?

– А срок твой уже давно весь вышел! – И старик зашелся странным клекочущим смехом. – Ты же, почитай, вторую жизнь живешь.

– Давно я так?

– Шестой месяц пошел.

– Странно. Доктора больше месяца не обещали.

– Ну и хрен с ними, с докторами.

Старик проворно отскочил к большому плоскому валуну, на котором бесформенной кучей лежала одежда.

– На вот, – он протянул ее Змею. – Одевайся.

Через некоторое время, когда они уже подходили к дому, старик участливо спросил:

– Ну, как?

Змей прислушался. Вместо тягучего черного комка, к которому он привык за время болезни, внутри его тела гудела нормальная размеренная жизнь. Шелестела селезенка, переминалась, очищая кровь, печень, и ровно, словно нефтяной насос, ухало сердце. Похоже, предсмертная ремиссия, о которой так заботливо предупреждали доктора, все-таки совершилась.

– Хорошо, – ответил Змей на вопрос старика. И почти про себя добавил: – Жаль, не надолго…

– Ну, надолго или нет, – засмеялся старик, – это тебе решать.

– Это как? – поспешил уточнить не любящий неясностей Змей.

– Потом, потом, – старик замахал руками. – Пока спать. Нынче ночью нам не до сна будет. Ты ведь не из пугливых? – поинтересовался он как бы мимоходом.

– Да вроде не замечалось.

– Вот и отлично.

Проснулся Змей резко и сразу. Он буквально кожей чувствовал, как вокруг дома собирается нечто. Черная мгла, сочившаяся из окон, дышала злом и ненавистью. И не человеческой ненавистью за что-то и к кому-то, и даже не дьявольской. Злом без цвета. Ко всему, в чьих жилах течет кровь, а не черный песок.

Змей беззвучно встал и бесплотным облаком скользнул к дверям. Как раз в это время дверь рывком распахнулась.

– Не прячься, я тебя вижу.

Странно покачиваясь, на пороге стоял Валерий Игнатьевич. Лицо его было белее снега, а руками он обнимал себя за плечи, будто не давая вырваться чему-то изнутри.

– Времени у меня мало. Так что слушай. – Он гулко и протяжно закашлялся. – За мной пришли.

– Кто?

Он снова закашлялся или рассмеялся. Не разобрать было в этом клекочущем звуке, который вырвался из его горла.

– Если хочешь увидеть, то держись поближе к окну, но не выходи и не открывай двери.

– Ясно, значит, вас там убивать будут, а я смотреть? – спросил Змей со злой иронией.

– Я сделал для тебя все, что мог. У тебя, возможно, ремиссия, и если будешь экономить жизнь, то проживешь еще месяц-два. Я примерно догадываюсь, какая у тебя болезнь. Но вылечить тебя мне не под силу.

Он остановился, набирая дыхание, и продолжил:

– Если дождешься Зарги, то он тебя залатает. Но он придет только через два месяца. Это твой единственный шанс.

Неожиданно Змей широко улыбнулся.

– Валерий Игнатьевич, да ну их на хрен, все эти шансы. Это, может, последняя драчка в моей жизни, а вы собираетесь лишить меня этого развлечения? Нет. Так не пойдет.

Вместо ответа старик бессильно махнул рукой и, пошатываясь, пошел прочь.

Змей секунду постоял, соображая, что теперь делать, и метнулся к своему чемодану. Легкие, почти невесомые черные брюки из текрона и такая же рубашка. Не фотохромный комбинезон, конечно, но… Главное лежало на дне, заботливо завернутое в масляную тряпочку и полиэтилен.