Государство в государстве - Сергей Тармашев Страница 4

– Залезай! – Она подвинулась на сиденье, освобождая место для гостя. – Автоматом не зацепись!

Худой человек неуклюже поправил висящий на груди АКС-74У, забрался в кабину и захлопнул за собой дверь. Убедившись, что расхлябанный замок надёжно закрылся, человек снял капюшон и оказался молодой девушкой с копной густых светло-русых волос, сплетённых в косу, заправленную за шиворот. Девушка удобнее устроилась на сиденье и спросила:

– Как всё прошло? Тебе удалось отправить конверт? – Она с надеждой посмотрела на Анну.

– Да! – довольно заявила та. – Танюха, расслабься, я же говорила, что всё будет хорошо! Его, конечно, ФСБ проверит, но там же ничего такого нет! Девушка пишет маме, что находится в полном порядке и так далее. РАО такие письма переправляет с удовольствием! Вот увидишь, дойдёт без проблем. А там всё по плану будет – мама твоя с этим письмом к Абрамову приедет, тут он про тебя и узнает. И устроит здесь всем этим козлам такое, что небо с овчинку покажется!

– Хотелось бы, – грустно улыбнулась Татьяна. – Не знаю, насколько конкретно распространяется влияние Абрамова, но надеюсь, что хотя бы до Прокопенко он добраться сможет. – Она вздохнула и, улыбнувшись, перевела разговор на другую тему: – Как твоя сделка, бизнес-леди?

– Этот жирный пельмень Палыч опять хотел нас надуть! – возмущенно заявила Анна. – Ха! Не тут-то было! Я тем местом, на котором сижу, чувствовала, что он попытается это сделать! Поэтому и считала сама этот долбаный «Икс» чуть ли не по стакану, у меня всё записано! Он ещё и упирался до последнего, пузырь надутый! Рассказывал сказку про ошибку автоматики и втюхивал нам старые УИПы вместо денег. Представляешь, этот слизняк Веня согласился и взял это барахло! Вот тряпка! Не дал мне дожать пельменя, мол, лучше синица в руках, чем журавль в небе! Ничего, я ему устрою, как только наедине останемся! Получит у меня, бизнесмен недоделанный!

– Ну… может, он прав? – предположила Татьяна. – Хоть какой-то товар, а так бы месяц отписками занимались, и ещё неизвестно, чем бы всё закончилось. РАО может и отказать в претензии, и что дальше? Куда потом пойдёшь, тут всё им принадлежит, а разные вывески – это лишь ширма.

– Да отдал бы он деньги, никуда б не делся! – продолжала возмущаться Анна. – Я тебе говорю, ни при чём тут РАО! Это личная афёра Палыча! Сто процентов – он так подворовывает! Там по копейке, здесь по копейке… в общем, с миру по нитке – нищему рубашка! На Нейтралке честных нет. Кто сталкеров обсчитывает, кто кабаки держит, кто «златовласку» от уголовников на большую землю таскает. А то и похуже! Сама-то ты как здесь оказалась?! Небось прокопенковские шестёрки официальный пропуск тебе не выписывали!

– Это точно. – Татьяна зло поморщилась. – Я пока в том подвале сидела, имела возможность понять, что торговля женщинами у них поставлена на поток и Прокопенко к этому относится самым непосредственным образом. Раз уж я тут навсегда, хочется хотя бы других от этого скота уберечь! Маму только жаль, сердце у неё слабое, переживаю я насчёт этого письма, Аня. Может, не надо было посылать на её имя? Отправили бы девчонкам из сборной…

– Ага, так бы оно и дошло! – Анна скептически наморщила нос. – ФСБэшники его быстро в костер определят. Какая-то девица из Ареала пишет подругам аж в Москву. А подруги эти, при первой же проверке, оказываются знаменитыми чемпионками мира и Европы, крутящими шашни с депутатами и часто бывающими за границей! Сама как думаешь, это ни у кого подозрений не вызовет? А так всё спокойно – письмо от лохушки маме в провинциальный городок. Шансы есть!

– Ты права, – вздохнула Татьяна, в который раз соглашаясь с подругой. – В Москву писать бесполезно, Прокопенко наверняка позаботился об этом сразу же, как только узнал о моём побеге. Но я всё равно за маму переживаю. Мы ещё письмо так составили, словно я тут счастливей всех!

– Так надежнее. – Татьяна постучала пальцем по исцарапанному пластику кабины. – У цензоров будет меньше поводов для беспокойства, а мама твоя сразу всё поймет и разыщет Абрамова!

Водительская дверь распахнулась, и на подножку влез Кусок. Он уселся за баранку и заявил:

– Всё, трогаемся в обратный путь. Танюха, ты как, без палева? У патруля на бронетранспортёрах камеры стоят, они всё пишут, что только видят. До сих пор не свалили, всё на нас пялятся!

– Я капюшон не снимала, – ответила Володина. – И в Ареал вернулась, как только они появились, так что ничего там видно не будет, могут записывать, сколько влезет.

– Зачем выходила-то? – Анна посмотрела на подругу. – Надеялась, что Зуда не будет?

– Надеялась, – честно призналась Татьяна. – Я каждый раз на это надеюсь, когда у границы Ареала оказываюсь. Понимаю, что глупо. Но ничего не могу с собой поделать.

– Это у каждого было, – негромко произнёс Кусок, трогаясь вслед за парой квадроциклов с охранниками. – Я только через полгода привык. А многие до сих пор проверять ходят. Для них кабаки и делают. Нам бы такой замутить – очень денежная тема! Но тут без подвязок в ФСБ никак.

Они с Анной заспорили, обсуждая плюсы и минусы кабака, и Татьяна замолчала, задумавшись о своём. С Анной её свела цепь трагических случайностей, сделавших их подругами по несчастью. В день столь неожиданного побега из бандитского подвала Татьяна пыталась уйти от Сосногорска как можно дальше, двигаясь по УИПу в сторону Сателлита. Она помнила предупреждение узницы о погоне на квадроциклах и понимала, что подручные Прокопенко наверняка первым делом будут поджидать её у входа в город, но в тот момент выбирать не приходилось. Сначала необходимо спастись от уголовников, думать о том, что делать дальше, она будет потом.

Бандиты хватились её быстро. Татьяна шла медленно, не сводя глаз с УИПа и лихорадочно вспоминая ту презентацию, ради которой в Москве изучала этот прибор, и каждая встреченная аномалия вызывала у неё острое чувство ужаса. Смертельно опасные участки местности на вид ничем не отличались от окружающего лесного пейзажа, и девушка обходила их, делая огромные крюки, тщательно убеждаясь в том, что УИП не подаёт и малейшего сигнала тревоги. В итоге она успела отойти от развалин Сосногорска едва на три километра, когда позади послышался рев моторов приближающихся квадроциклов. Татьяна панически заметалась, пытаясь найти убежище, но спрятаться было негде, и она предприняла первое, что пришло в голову, – влезла на ближайшее дерево. От страха Татьяна даже не подумала о том, что дерево не самое надёжное, вокруг хватало деревьев и повыше, и покрупнее, да и до самой нижней ветки от земли было чуть ли не три метра. Она рванулась к ней, словно в разбег на чемпионате Европы, и спустя пару секунд уже карабкалась внутрь древесной кроны по усыпанным жёлтой сыпью ветвям, оказавшимся неприятно мягкими и болезненными. Забравшись в тронутую голубыми прожилками листву, Татьяна замерла. Оставалось лишь надеяться на то, что непрочные ветви выдержат, а преследователи окажутся невнимательными.

Погоня показалась почти сразу. Несколько квадроциклов двигались на небольшой скорости, петляя среди деревьев, и ведущие их уголовники внимательно всматривались в УИПы. Судя по их поведению, местность они знали хорошо, но, насколько помнила Володина, местоположение аномалий после Выброса может измениться, вот почему водители осторожничали. Если бы не закончившийся сегодня Выброс, они поймали бы её сразу, но теперь им рисковать явно не хотелось. Взгляды сидящих на пассажирских сиденьях бандитов нервно обшаривали лес в поисках беглянки, и преследователи держали оружие наготове, ожидая возможных атак возбуждённого зверья. Один из них поднял глаза вверх, осматривая деревья, и у Татьяны похолодело внутри от страха. Но уголовник скользнул взглядом по нескольким крупным деревьям и на её дерево внимания не обратил. Квадроциклы ушли дальше, но она просидела на дереве ещё полчаса, не решаясь спуститься вниз. Наконец она слезла наземь и продолжила путь, тщательно сверяясь с УИПом.