Стальной дрозд - Владислав Русанов Страница 4

– Возьми этого червя, Сонный Кот. Отныне его жизнь это не только твоя честь, но и честь всего клана.

Когда остроухий увел Пальо, вождь повернулся к барону:

– Ты, должно быть, хотел поговорить с человеком, которого стерегут воины моего клана?

– Не раньше, чем выкурю пару трубок у твоего костра, Черный Клык. – Фальм вытащил из-за пояса кожаный мешочек величиной с кулак, подкинул его на ладони.

Дроу довольно улыбнулся. Табак попадал к ним редко. В основном, его доставляли в обход, из Итунии, через перевалы. Имперские купцы, даже самые жадные до выгоды и отчаянные, с карликами торговать побаивались.

Они молча курили, сидя у обложенного угловатыми камнями костра под защитой растянутой шкуры матерого оленя-трубача. Наслаждались мьельским табаком. Фальм не проявлял любопытства, поскольку эта черта характера не в чести среди горцев. А Черный Клык не торопился просто потому, что не спешил никогда. Он привык делать все основательно: снаряжать стрелы наконечниками, плести тетиву лука, устраивать засады для врагов, жечь поселения барнцев и отдыхать в кругу соплеменников. И поэтому он втягивал сизоватый дым, выпускал клубы из широких вывернутых ноздрей, цокал языком от восхищения.

Наконец карлик со вздохом отложил выкуренную трубку (третью или четвертую). Сказал, блаженно жмуря глаза:

– Он назвал тебя Змеиным Языком. Если бы не это, сам понимаешь… – Черный Клык лениво чиркнул ногтем поперек кадыка.

Фальм задумчиво смотрел на пламя костра.

– Сам понимаешь, пришел он с юга, из Империи. – Дроу даже сплюнул, упомянув Сасандру.

– Да. Оттуда проще ждать недруга, – согласился барон. – Не многие в Империи могут похвастаться знакомством со мной.

– И мы так подумали. Даже если это враг, то наверняка хитрый и коварный, – остроухий произнес последние слова с нескрываемым уважением. – Глупо убивать такого, не допросив, как полагается.

– Золотые слова! – Фальм потянулся. – Вот мы сейчас и разберемся, кто тут друг, а кто – враг. Пускай приведут этого умника.

Черный Клык отложил трубку, едва слышно хлопнул в ладоши. Тут же под пологом возникла вымоченная дождем голова воина из числа младших, не совершившего еще военного подвига, не убившего ни одного человека. Их удел – прислуживать вождям и старшим воинам в походе.

– Приведи лазутчика, – лениво распорядился вождь.

Воин кивнул и скрылся.

– Еще по одной? – потянулся за кисетом Черный Клык.

– Кури… – отмахнулся Фальм. – А с меня хватит.

Пока дроу набивал трубку и выуживал из костра подходящий уголек, барон увлеченно разглядывал закопченный полог, закинув ногу на ногу и болтая туда-сюда носком сапога. Казалось, созерцание потолка заняло все его внимание.

Мгновения бежали за мгновениями. Вождь клана Можжевельника курил, блаженно прикрыв глаза. Фальм скучал.

Наконец осторожные шаги городского человека, оказавшегося вдруг в лесу, и едва слышный шелест босых ступней дроу возвестили о появлении пленника с охраной. Человек, согнувшись, нырнул под кожаный навес. Быстро осмотрелся и уселся у костра, скрестив ноги, словно у себя дома. Воины-дроу, сопровождавшие его, застыли у входа, не обращая внимания на усилившийся дождь.

Барон окинул незнакомца пристальным взглядом. На вид лет сорок – сорок пять. Некогда ухоженная, но сейчас запущенная остроконечная бородка (почти такая же, как и у самого Фальма), подкрученные усы, длинные русые с проседью волосы. В правом ухе слегка поблескивала серебряная серьга с синим камушком – возможно, сапфир. Одежда добротная, и видно, что не дешевая. Голенища сапог потерты с внутренней стороны – значит, долго ехал верхом.

Внезапно Фальм почувствовал, что его рассматривают не менее внимательно. Цепкие серые глаза пробежали сверху вниз по его лицу и одежде с ловкостью, достойной пальцев умелого карманника. Похоже, выделили каждую черточку, каждый шов на куртке, каждое пятнышко грязи на сапогах. Вот это дерзость! Холодная ярость вскипела в груди барона. Кто он такой, чтобы так бесцеремонно…

– Барон Фальм, я полагаю? – невозмутимо произнес человек, почесывая через штанину колено.

Барон прищурился, готовый уже выплеснуть накопившуюся злость за позорное бегство из Медрена, за упущенного Халльберна – графенка малолетнего, за придурка-попутчика, за ненастную погоду, но пленник его опередил, сказав с улыбкой:

– То есть я, конечно, имел в виду – Змеиный Язык, – и с некоторым усилием добавил: – Н’атээр-Тьян’ге. Я правильно выговорил?

– Достаточно правильно, чтобы не быть зарезанным после первых слов, – превозмогая себя, сказал барон. – Кто ты и что тебе надо?

Человек бросил быстрый взгляд на Черного Клыка. Сказал:

– Признаться, я думал поговорить наедине… Хотя чего уж там! Когда тонешь, переживать, что ноги промочил, – сущая нелепица. Не так ли?

– Может, и так. – Краем глаза Фальм заметил, что слова пленника произвели благоприятное впечатление на дроу. Отважных врагов они уважали. Могли даже подарить быструю смерть. – Но я повторяю cвой вопрос…

– Не ответив на мой? Я буду разговаривать только со Змеиным Языком.

– Хорошо! Змеиный Язык – это я, – процедил барон сквозь зубы, с трудом сдерживаясь, чтобы не пырнуть наглеца кордом.

– Очень рад встрече.

– Да неужели? А я вот – не очень.

– Почему?.. – словно обиженный ребенок, вытянул губы трубочкой незнакомец. И тут же хлопнул себя по колену. – Ах да! Я ведь не представился! Позвольте, ваша милость, исправить эту досадную ошибку. Меня зовут т’Исельн дель Гуэлла. – Он клонил голову набок, наслаждаясь произведенным впечатлением.

Фальм не смог сдержать смех. Как же ему везет в последнее время на сумасшедших! Конечно же, он слышал это имя. Глава тайного сыска Аксамалы. Один из приближенных к правящей верхушке Сасандры. Люди, чьим отличительным знаком была бронзовая бляха с гравировкой инога, [4]старательно разрушали плоды трудов барона и ему подобных. Ловили шпионов западных королевств и Айшасы, пресекали возмущение порядками внутри самой страны, уничтожали общества вольнодумцев, раскрывали заговоры… В общем, у Фальма не было и не могло быть врага более заклятого, чем начальник аксамалианского тайного сыска. И кто бы мог предположить, что он сам добровольно отдастся ему в руки? Самоубийца? Или просто пустая голова?

– Я вижу, вы озадачены, господин барон? – проговорил дель Гуэлла.

– Я думаю, какая смерть подойдет тебе больше, – показал клыки Фальм.

– О… Недурно. Тогда позвольте представиться еще раз. Вы могли слышать обо мне как о Министре.

– О каком министре? Министре чего?

Теперь настал черед сыщика хохотать.