Сандэр. Владыка теней - Валерий Теоли Страница 4

— Огры, — изумлённо воскликнул кто-то из воинов, инстинктивно принимая боевую стойку.

Дозорные, выставленные в сотне шагов от деревни, и сторожевые чары молчали, точно никого нет в окружающих селение чащобах. О приближении чужаков должны предупредить заранее, но никто не сообщил об этом.

Не дожидаясь приказа, синекожие из числа телохранителей вождей рассредоточились по частоколу с копьями и отравленными дротиками наготове. Рак-Джакал с метательным топором в одной руке и дротиком в другой направился к своим воинам, пытающимся закрыть ворота. Отшельник окриком прекратил подготовку к обороне.

— Стойте, тролли Чёрного Копья! — из леса показались первые громадные фигуры. — Огры Каменного Зуба пришли с миром, отозвавшись на мой зов. Они хотят разделить славу на Валу, разгромив большие дома железошкурых на реке. Так же незаметно, как и к вашей деревне, они подойдут к вражеским селениям озёрников.

Война начиналась, хотел того или нет Рак-Джакал. Он не был уверен в том, что его отца погубил шаман Водяных Крыс. Он не доверял никому и понимал — болотный отшельник делал всё ради уничтожения озёрных племён. Колдун привёл огров не только воевать. Возрази ему будущий вождь, за шаманом кроме авторитета встанут нанятые им в Срединных землях Ксарга громадины. Да и предводители кланов не поймут возражения.

Рак-Джакал бросил взгляд на стоящую в толпе с младенцем на руках Ареллу, его первую и пока единственную жену. Ему не нравилось устроенное отшельником зрелище, но открыто выступить против него он до поры не мог. Вот позднее, разобравшись с обстоятельствами гибели отца и обезопасив любимую женщину и своего первенца, можно будет и бросить вызов. Если, конечно, всё не так, как сказал старый колдун.

Я очнулся от холода, проникшего в каждую клеточку моего тела. Меня словно сковывала ледяная корка, мешая шевелиться и даже дышать. Вдох — и с болью в лёгкие втянулся морозный зимний воздух, наполненный запахами еловых веток, дыма и варящегося мяса.

Твою же дивизию, так и замёрзнуть недолго. Где я вообще нахожусь?

С трудом я разлепил смёрзшиеся веки. Надо мной бледное ясное небо, на востоке слепящий солнечный диск. На севере едва заметны очертания красноватой луны. Вокруг нестерпимо сверкает белизна снега, укрывающего неказистые хижины из брёвен, костей и шкур. Деревня, причём знакомая. Вон, на возвышении неподалёку от тотемного столба стоит разрисованный колдовскими символами дом вождя, рядышком жилище шамана с костяными амулетами над занавешенным меховой завесой входом. Подальше виднеется отстроенный недавно частокол, на обозримом мною участке парочка дозорных троллей с дротиками в трёхпалых руках.

Селение Улиткоголовых, судя по форме тотемного столба, напоминающей сложенных друг на друга озёрных катушек. Что я здесь, спрашивается, делаю, и почему на меня не обращают никакого внимания? Человек валяется на улице, коченеет на холодрыге, а синекожим дела нет. И не просто валяется, а лежит в каком-то углублении наподобие ванны, заполненной — взгляд вниз заставил вздрогнуть — покрытой толстым слоем льда грязью.

Попытка выбраться, разломив лёд, плодов не принесла. Тело отказывалось слушаться, и усилие привело к головокружению. В глазах потемнело, тошнота подкатила к горлу. Мысленно я заматерился, костеря на чём свет стоит пакостных синекожих, поместивших меня в треклятую глыбу грязного льда. Вслух попробовал позвать на помощь. Получилось сипло и тихо, совсем непохоже на мой голос. Проходящий мимо охотник посмотрел на меня с долей интереса в чёрных глазах и пошёл по своим делам.

Разозлившись, я излил на полупустую деревню — видимо, большинство мужчин на рыбалку и охоту ушли, оставив женское население и детишек, — поток отборной ругани на тролльем наречии. Упомянул и засунувшего меня в лужу неведомого субъекта, и равнодушных синекожих.

Реакцию моя тирада вызвала. Из хижины, где живёт верховный шаман племени улиточников Гал-Джин, вылез синекожий старичок с белесым хохолком седых волос на макушке. Кого я вижу! Старейший колдун озёрников Анг-Джин собственной персоной. Исхудал с последней нашей встречи, но в целом выглядит вполне ничего, бодренько. Давно он из комы выбрался, интересно? Помнится, во время моего ухода из деревни Улиткоголовых за ведьмой-оборотнем старикан был в беспамятстве, и никто не мог поручиться за его жизнь. Полнейшее энергетическое истощение вещь серьёзная. Он растратился на бой с ведьмиными миньонами и в результате впал в состояние овоща.

Кутаясь в накидку из медвежьего меха, он сбежал вниз по глинобитным ступенькам, спускающимся от хижины, и с довольной физиономией зашагал ко мне. Из дома шамана выскочили двое молодых троллей с шаманскими жезлами. Ученики Гал-Джина. Имён, правда, не помню.

— Ай, Кан-Джай, радость моя безмерна! — развёл руки в тёплых нарукавниках старый колдун. — С возвращением тебя из Серых Пределов! Эй, чего вы стоите? А ну, быстро освободите славного Кан-Джая. Мейзо, сын дохлой креветки, скорее перебирай ногами! Приготовь свежую похлёбку с целебными травами, как я учил, да побыстрее. И костёр растопи пожарче.

Правильно, мне бы в тепло и горячего мясного бульону. Хоть кого-то в деревне беспокоит моя судьба.

Синьки беспрекословно повиновались старикану. Двое проворно раздолбали ледяную глыбу, в которую превратилась лужа с грязевой жижей, и помогли мне встать. Бывший верховный шаман улиточников со своего плеча сбросил меховую накидку, в неё укутали моё почти окоченевшее голое тело.

— В хижину, скорее, — активно жестикулировал Анг-Джин.

В доме шамана тепло. Я переступил порог, и из внутренностей колдунского жилища пахнуло ароматами жарящегося и варящегося мяса вместе с пряными запахами развешанных под потолком трав. Посреди единственной комнаты горел костёр, дым уносился через отверстие в потолке. В языках пламени коптился бронзовый котёл явно оркского производства с мордами демонов огня на пузатых боках. В посудине кипело и шкворчало, распространяя аппетитные запахи. Их я чуял ещё снаружи.

Меня усадили возле огня и по приказу старика растёрли жиром, затем снова запеленали в меха. Холод понемногу отступал, я начал лучше ощущать конечности и пальцы. Тело ещё плохо слушалось, будто не моё. К тому же, начался жестокий колотун, из-за которого я изо всех сил старался не стучать зубами.

— Выпей, — шаман поднёс к моему рту глиняную кружку с пенящейся зеленоватой жидкостью. — Дрожать перестанешь.

Я выпил и тут же пожалел об этом. Содержимым оказался троллий самогон керац, смешанный с целебными настойками. В желудок по пищеводу будто лава потекла, в мозги ударило прилично. Сосредоточенно хмурящийся шаманюга раздвоился, обстановка хижины поплыла. Единственный положительный момент — дрожь унялась. Точнее, я её уже не чувствовал. По телу разливалось приятное тепло, согревающее изнутри. Вкупе с жировой растиркой и костром, думаю, я скоро приду в себя.

— Керац с грибной настойкой верное средство от простуды и замерзания, — усмехнулся пожилой тролль. Теперь-то я понял, почему меня повело. Кружка самогона на мой организм так не действует. Ну, стоит приготовиться к галлюцинациям, коими грибная настойка славится. Её только шаманы используют для вхождения в иные пласты бытия. — На, заешь травкой. Видений не будет, в себя придёшь. Может быть.