Академия для строптивой - Анна Одувалова Страница 4

— И ты… — Риз, щеки которой вспыхнули, даже рот ладошкой прикрыла.

— Ну а что я? — Мне внезапно стало стыдно, и краска прилила к лицу. — Не было ничего. Я же время подгадывала под папин приезд, но не учла двух моментов… слишком тщательно выбирала парня — хотела, чтобы уж точно сработало. Нашла взрослого и красивого. Наврать, конечно, с три короба пришлось…

— Это был… — На лице Сильвены мелькнул ужас.

— Представляете! — в сердцах выдохнула я и потерла виски руками.

— А отец знает? — сглотнула побледневшая Риз.

— Нет, конечно. — Я даже поперхнулась. — Этот ваш препод как только понял, что я ни разу не куратор младших курсов, а сама первокурсница, сразу же дал деру. Сейчас я понимаю, как повезло, что застукала нас комендантша, а папа видел только растрепанную меня и убегающего через сад парня. Войди он на миг раньше… — Я замолчала, чувствуя, как холодеют пальцы. — Наверное, не было бы больше в академии молодого и талантливого преподавателя. Папочка у меня суров.

— Но своего-то ты добилась… — уточнила Лира, которая не изменила своей привычке и постаралась найти положительный момент в непростой ситуации.

— Ага, — мрачно заявила я и задрала юбку, демонстрируя Труселя. — Только, так сказать, с обременением.

Риз сразу же захихикала, зажав ладошкой рот. Лира наклонилась чуть ближе, два раза моргнула, но так и не смогла понять, в чем тут дело, а Сильвена задумчиво произнесла:

— Касс… ну я, конечно, не особенно слежу за модой, но мне кажется, сейчас такое не носят… ты уж извини. Это твое дело, но…

— Знаю, что не носят! — Я раздраженно одернула юбку и посмотрела на подруг несчастным взглядом. — Это папочка постарался. Его тонкая душевная организация не выдержала. Он в красках представил, как далеко я могу зайти в следующий раз, и обезопасил меня таким вот причудливым образом. Я их назвала… — голос понизился до шепота, — «Труселя верности». Как вам подарочек?

— Ужас! — Лира даже от меня отодвинулась, словно от прокаженной. — Как же ты в туалет…

— Да с этим все нормально! Тут заклинание предусматривает! Но вот об отношениях с противоположным полом придется забыть! Не то чтобы есть с кем… Но сам факт возмущает! Мне кажется, эти шушелевы Труселя разумны! Они… — Я даже покраснела. — Они один раз меня даже за попу ущипнули, когда Крисс ко мне сзади в столовке прижался! Вот скажите, я-то тут при чем?! Едва сдержалась тогда, чтобы не заорать. Короче, девочки, нужно придумать, как их снять и уничтожить, и поскорее. Это изобретение — угроза всем нам. Не снимем сейчас с меня — в следующем году пол-академии будет разгуливать в подобной красоте. У кого слоники, у кого мишки, ну или, как у меня, клубнички, шушель их побери!

— Как он мог?! — Сильвена даже попыталась всплакнуть и, увидев недоуменные взгляды, пояснила: — Как твой папа мог так поступить! Это же ущемление прав!

— Сильв, — отрезала Лира, — ты сейчас в курсе, о ком говоришь? Он в прошлом году Эриссу фон Зирру приковал наручниками к кафедре, так как она сказала, что не намерена терпеть этот беспредел и уходит тотчас. А вести аромагию было некому. И его не смутили даже клятвы написать в совет магов! О каких правах ты говоришь?

— Папа может… — вздохнула я, признавая правоту Лиры, а она мрачно заметила:

— Чую, скоро нас всех так ущемят, Кассандра права. С этим нужно что-то делать!

— Что именно? — воскликнула я. — Против лома нет приема. Поверьте. Я испробовала все. Не в этом конкретном случае, а вообще. Если папа что-то решил, сложно настоять на своем.

— Я знаю, что нужно! — Риз подскочила и кинулась в кладовку.

— Только не говори, что и по этому случаю у тебя есть настойка! — страдальчески взвыла Сильвена.

— Ты же пифия, должна знать! — пробухтела Риз. Из кладовки доносились грохот, лязганье и неразборчивое бухтение, которое складывалось в многократно повторяющуюся фразу: «Ну где же она?»

Встрепанная, раскрасневшаяся Риз появилась минут через пять. Под мышкой у нее была зажата бутыль, на этот раз — с темно-вишневой настойкой, а в руках — пухлый, изрядно зачитанный томик.

— Вот! — Она гордо водрузила на стол потрепанную книгу, на которой золотистыми буквами было написано: «Сорок семь оттенков свежести». На некогда красочной обложке в упоительном поцелуе слились два не очень свежих мертвяка. — Первое издание, — и погладила засаленную обложку. Похоже, книгу перечитывали, и не один раз.

— Ты это читаешь? — презрительно поджала губки Сильвена, но глаза ее алчно заблестели, когда она косилась на хит прошлого сезона — зомбо-эротический прорыв бульварной литературы.

Я не знала, ругали его больше или хвалили. И совсем не понимала, как он поможет избавиться от Труселей. Причем не понимала не одна я.

— И зачем ты притащила свое сокровище? — скептически хмыкнула Лира, приподняв томик двумя пальчиками за корешок.

Риз тут же возмущенно фыркнула на соседку и отобрала книгу, нежно прижав ее к пышной груди.

— Мы будем на ней клясться! — торжественно заявила подруга.

— В чем? — подозрительно уточнила Сильвена.

— Ну… — Риз оказалась не готова к этому вопросу. — Ну, например, в том, что не будем целоваться, пока не поможем Кассандре избавиться от этих… от… панталон! — торжественно заключила она.

— От Труселей! — поправили девчонки хором и придвинулись ближе. Теперь они смотрели на книгу с гораздо большим интересом.

Настойка была разлита по рюмкам. Лира достала толстые свечи, и их установили на полу, образовав пентаграмму. Мы встали в центр и торжественно произнесли слова тут же придуманной клятвы, возложив руки на замацанную обложку эротического бестселлера.

— Во имя бутылки с наливкой, святого кастета и романтики, аминь! — торжественно закончила Риз и первой опустошила стопку с настойкой.

Я с опаской последовала ее примеру. По желудку прокатился теплый комок, и сразу стало как-то уж слишком хорошо.

После того как я выпила еще немного настоечки и поплакалась в жилетку девочкам, поняла, что жизнь в общем-то начинает налаживаться. Только вот вряд ли теперь стоит рассчитывать на снисходительное отношение папиного аспиранта. Угораздил же меня шушель изо всех имеющихся в городе представителей противоположного пола выбрать именно этого проклятого блондина. Леонэлла фон Сирр, оказывается, замещала моего несостоявшегося синеглазого любовника. Досада. Теперь не получится, как я планировала, валять дурака на неинтересном и сложном предмете. Демион, скорее всего, отыграется на мне, даже если будет бояться папиного гнева. А папа и гневаться не станет, только по головке погладит своего младшего коллегу, так как считает: если уж учиться, то хорошо и с усердием, а не как я привыкла.

Эти мысли я и озвучила девчонкам. Быть отстающей не хотелось, позориться — тоже, тем более несданные предметы — это хвосты и отчисление. Почему-то я была твердо уверена: папа мне помогать не станет. Нет, я была далека от мысли, что он намеренно начнет меня топить. Но и спуску не даст. Просто так, из принципа и спортивного интереса.