Эфирный оборотень - Алексей Живой Страница 4

Ответа не последовало. Через секунд пилот повторил свой вызов.

– «Краутон»! «Краутон»! Здесь «Кривая сосна 59».

Спустя еще полминуты из пустоты вечернего эфира наконец возник ответный голос диспетчера вызываемой авиабазы:

– «Кривая сосна 59», здесь «Краутон». Плохая слышимость. Плохая слышимость.

Антон положил пальцы на рычажок подачи команд на пеленг и стал ждать следующего включения самолета. Ожидание было недолгим. Эфир ожил уже через пару секунд.

– «Краутон»! «Краутон»! Здесь «Кривая сосна 59».

– О`Кей, «Кривая сосна», слышу вас.

Антон «кинул» команду на пеленг, крикнув в динамик связи с пеленгатором: «смотри 20.66 работает!»

– Время вылета в 17.00 по Гринвичу. Имеем на борту 45 тонн топлива и шесть членов экипажа. Расчетное время прибытия в район дозаправки истребителей 18.15 по Гринвичу. Как понял?

– Понял, «Кривая сосна». Доклад принят. Желаю удачи!

– Конец связи.

Эфир мгновенно опустел. Из наушников опять понеслось лишь шипение да потрескивание. Антон включил кнопку связи с пеленгатором. На этот раз откликнулись быстро, он даже не успел спросить: «Сколько?».

– 263 градуса. Что это было?

– Заправщик. Позывной «Кривая сосна».

– Понял.

– Так, – сказал Антон уже сам себе, и посмотрел на огромную карту, висевшую на стене за постом, чтобы удостоверится лишний раз, хотя в этом не было нужды. Он уже и так подсчитал, что «косяк», так называли в обиходе летающий танкер, находился севернее Англии.

– Сорок пять тонн, – пробормотал себе под нос Антон, – хватит, чтобы дозаправить три истребителя F-111. Каждому на два часа полета. А это, я так понимаю, и есть «Утро туманное».

Записав «Сосну» в журнал поста, Антон включился на КП. Из вмонтированного в пульт динамика внутренней связи неожиданно вырвался нестройный мужской хор, затянувший последний куплет «Шумел камыш». Антон вспомнил, что у Смурного сегодня был день рождения.

– Да! – рявкнул капитан, явно недовольный тем, что его оторвали от веселой компании и приятного времяпрепровождения.

– Товарищ капитан, – доложил Антон ехидным голосом, – Я конечно понимаю, что вам на это наплевать, но в 21.10 по местному отметился «косяк» «Кривая сосна 59». Летает севернее Англии по учениям «Утро туманное».

С КП послышался громкий звон стаканов, напоминающий перезвон кремлевских курантов. Антон был уверен, что Смурной не разобрал ни единого слова.

– Понял, – ответил Смурной бесцветным голосом, который должен был поддерживать в подчиненных уважение к мундиру при любом состоянии его владельца, – Бодай дальше, Гризов.

И отключился, оставив Антона наедине с эфиром. Правое ухо молчало. В левое, время от времени, прорывались обрывки радиообмена непонятного происхождения с одной из сканирующихся по кругу частот:

– Хр… р… ре… ей… ей… есь… ни… рта… ать… ять…

Антон остановил нужную частоту и услышал:

– «Хрэй»! «Хрэй»! Здесь «Ни черта не видать 25»

«Понятно, – подумал про себя Антон, – Что-то АВАКСы разлетались под вечер. Давно спать пора.»

Команду на пеленг он даже не стал кидать. Эти гробы летели почти всегда на одном и том же месте. Антон записал доклад и откинулся в кресле, пустив частоты по кругу. Когда рядом, за «Роялем», появился резко выздоровевший Малой, в активе у Антона было уже несколько «Свистунов», пара «Привидений», еще один выход «Сосны» с докладом о дозаправке трех истребителей, а также пара назойливых «Топотунов», долбившихся на станцию через каждые двадцать минут и измучивших своими ненужными докладами не только Антона, но и собственную авиабазу.

– Привет «Роялистам»! – крикнул Антон, поворачиваясь в сторону Малого и понимая, что выходящий в эфир в эту секунду «Контейнер с шишками» он брать не будет, хотя и надо бы.

– Привет «Самогонщикам»!

– Не «Самогонщикам», а «Перегонщикам», – поправил его Антон. – У тебя, Малой, все королевы уже улетели в небытие, и от английского командования ты скоро получишь орден первой степени «За содействие».

– Да и хрен с ними, с королевами, – сказал Малой, – усмехаясь и скидывая сапоги, – Я вот домой позвонил. Вот это – да.

– Ну и как там?

– Да все, в общем, нормально. Батя только приболел немного.

– А что с ним?

– Сердце, говорят. Он в больнице две недели лежал, сегодня только выписали.

– Ну, слава Богу, обошлось.

– Да, слава Богу… О-па… погоди… – Малой прислушался к тому, что творилось у него в эфире. – Ты, Тоха, извини. Похоже, она все-таки взлетает. Надо брать, однако.

– Да ничего, – сказал Антон и с разворота шлепнул по ручке команды, послав сигнал на пеленг. – Смотри 60.05, работает!

Зацепив конец очень длинного и очень мутного доклада, Гризов записал в журнал второй выход «Контейнера с шишками». «Контейнер» уже летел обратно в Германию, оставив все шишки в солнечной Италии. Не успев взять один, Антон принимал уже следующий выход:

– «Тирион»! «Тирион»! Здесь борт «ПУП 56 031»!

– «ПУП 56 031»! Здесь «Тирион»! Слышу вас хорошо.

– Авиабаза «Тирион», прошу срочно передать мое сообщение на КП «Волеран». Имею на борту 60 тонн опасного груза, 4 контейнера, два танка и пять пассажиров. Время посадки на авиабазе «Кайро» – 20.00 по Гринвичу. Как понял?

– «ПУП 56 031», вас понял.

– «Тирион», конец связи.

– Завязывай давай, в десять часов в клубе кино начинается, а он все бодает.

За спиной Антона стоял Серж Домино и потягивал сигарету. Увлекшись, Антон даже не заметил как пришла «Смена». Народ бродил по всему залу, здороваясь, обнимаясь и обмениваясь новостями друг с другом.

– А что за фильм? – поинтересовался Антон.

– «Дураки умирают по пятницам».

«Как жаль, что сегодня четверг», – подумал Антон, вспомнив о Фофане и комбате, а вслух спросил:

– Малой, ты уже взял королеву?

Малой снял «уши» и повесил их на крючок сбоку поста.

– Ну, а как же…

– Тогда скажи ей «Гут бай» и пошли смотреть кино.

Истребитель вынырнул из облаков так неожиданно, что боевое охранение спрятанной среди песчаных холмов артиллерийской батареи не успело среагировать. Точнее, не успело бы. Поймав цель в перекрестье электронного прицела, Рассел ни секунды не колеблясь – секунда колебаний это слишком много во время молниеносной атаки, – нажал пуск. Из-под крыльев сорвались две ракеты и, отбрасывая назад длинные белые струи, устремились к скоплению замаскированных меж барханов крупнокалиберных пушек. Ракеты угодили точно в цель. Над песчаными холмами взметнулись два столба огня и дыма, разметавшие артиллерийскую батарею в клочья. Не удержавшись, Рассел Кремп сделал круг почета над поверженной батареей, любуясь делом своих ловких рук. В этот момент заработала рация.