Неприятности по алгоритму - Надежда Мамаева Страница 4

– В этом году гонки будут проходить на Земле. Последний победитель – представитель Академии Бореа, что как раз расположена на голубой планете.

Чертыхнулась про себя, недобрым словом помянув Землю. С этой планетой у меня в далеком прошлом была нелюбовь, как подозреваю, взаимная. Хотя знакомство с прародиной длилось всего пару часов, когда я прилетела вместе с отцом на его симпозиум, но впечатление о том, что побывала среди переработанных и красиво упакованных отходов, осталось на всю жизнь.

Колыбель человечества встретила нас совсем не по-матерински: зноем, смогом над космопортом и зелеными стеклопластиковыми колоннами высотой в две сотни этажей. Помню, как увидела их впервые, шестилетней девчушкой: гигантские колбы, внутри которых вода и одноклеточные водоросли, придающие жидкости такой цвет. Их построили полсотни лет назад для поддержания кислородного баланса в атмосфере, заменив газоны, парки и скверы в городах.

Впрочем, и вне городов земля была достаточно ценной, чтобы использовать ее для архаичного сельского хозяйства. Основная часть продовольствия выращивалась на аграрных планетах-колониях и поставлялось на Землю. Лишь в океане еще существовали подводные плантации, где работали аквафермеры. Только пустыни, малопригодные для чего-либо, радовали глаз своим спокойствием и непричастностью к суетному миру. Но и до них периодически добиралось правительство Земли, обремененное проблемой перенаселения. Вот и сейчас гонку среди выпускников академий и летных училищ решили провести в одной из самых жарких точек голубой планеты.

Результат такого постановления – сотня злых, потных пилотов в комбинезонах и подшлемниках, стоящих рядом с флаерами у предстартовой черты.

Вокруг лежала пустыня, где горячие ветра, словно демоны, кружили в инфернальном и завораживающем танце, рождая на песке затейливые узоры. Лишь на горизонте едва виднелся силуэт одинокой горы, увенчанный белой шапкой ледника.

Гонки на флаерах – ежегодное соревнование, проводимое между лучшими пилотами-выпускниками, призванное поднять престиж и боевой дух будущих военных. По мне, это очередная показуха, где большинство мест уже распределено, а от преждевременного восхваления выпестованной выпускной элиты хочется сплюнуть. Я так бы и сделала, забыв про маску, но тут в движение пришла толпа болельщиков, вернее, болельщиц.

– Это же Браен Дранго!

– Такой красавчик!

– Браен, я вся твоя!

– Он лучший пилот Академии Земли!

И прочая и прочая… Выкрики экзальтированных девиц, машущих руками и флажками (вдалеке гордым знаменем реял даже чей-то лифчик), раздражали. Но тут раздался голос Прит.

– Вот это мужчина! – зачарованно прошептала подруга – Да за такими, как этот Браен, как за классными машинами, – всегда очередь…

– …в кассах станций техобслуживания, – закончила я за Прит. – С виду ничего, но в работе то движок забарахлит, то тормоза откажут.

Однако заявление навигатора заставило проявить интерес к пилоту, который одним своим появлением произвел такой фурор.

Но сначала мельком глянула на Прит. Затуманенный взор высокой, стройной, рыжей бестии, слегка приоткрытый рот и идиотская улыбка на лице могли значить только одно – подруга поплыла! Я удостоила вниманием этого самого Браена.

Высокий, скорее интересный, нежели красивый. Широкий лоб, прямой, чуть удлиненный, нос с легкой горбинкой, большие серо-голубые глаза, волосы цвета, который поэты величают «разбавленным золотом» (у меня он почему-то прочно ассоциировался с латунными клеммами), правый уголок очерченных губ чуть приподнят в довольной ухмылке победителя. Типичный альфа-самец, или попросту бабник, хоть и породистый! Я пожала плечами: странный вкус у Прит. И не только у нее, судя по экзальтированным девичьим воплям. И почему все сходят с ума?

Похоже, последнюю фразу я произнесла вслух, потому как Макс, наш механик, хмыкнул и поддержал меня, щелкнув пальцами перед носом Прит, все еще витавшей в облаках:

– Эй, нашей команде навигатор нужен, а не лужа сиропа! Кончай плавать кролем в мире фантазий и включай голову. Он – наш соперник. Главный соперник.

За эту короткую отповедь я была благодарна механику. Подруга, кажется, все-таки взяла себя в руки и начала комментировать трассу, которую предстояло пройти:

– Сначала выстави гравитационную подушку на средние значения, а через сотню километров увеличь до максимума: там будет здорово трясти. Это из-за того, что под тонким слоем песка – выходы материнских горных пород. На подходе к горе лучше использовать маневр два и два или браво-шесть. Уклон трассы… – В подобном режиме Прит могла вещать до бесконечности.

Единственное «но»: в реальной гонке может выйти все с точностью да наоборот. Я несколько раз проходила сегодняшнюю трассу на симуляторе, чтобы запомнить, но там не было кучи соперников.

Прозвучал сигнал. Пора выстраиваться у стартовой черты. Подруга дала последние наставления, после чего мы с ней синхронно нацепили аудиоклипсы и проверили сигнал.

Макс в очередной раз убедился, что дисковые регуляторы на соплах сняты, и, наклонившись так, что едва не перевалился всем телом внутрь кабины, произнес:

– Осторожнее там. Если флаер врежется во что-то на такой скорости, то наверняка останешься калекой при условии, что ты на механике. При прямом подключении вмиг сгорает вся нервная система. Так что береги себя, очень тебя прошу.

Больше он ничего не сказал, просто оттолкнулся, спрыгнул на землю и, развернувшись, пошел к Прит. Да уж, напутствие… Интересно, он знает про порты? Размышлять по этому поводу времени не было.

Взмах сигнальным флажком, и гонка началась.

Едва мы рванули с места, навигатор и подруга в одном лице, вцепившись обеими руками в поляризационный экран, четко и спокойно, как ей казалось, начала давать наставления.

В гонке навигатору иногда приходится доверять больше, чем себе. Потому как он – твои глаза и уши. Ему видна вся трасса целиком, как и моментально меняющиеся позиции соперников. Именно навигатор может оценить и предупредить, где нужно сбросить обороты, если впереди произошло столкновение, когда войти в занос на повороте или выжать из движка максимум чуть прежде, чем придут бортовые данные: «Впереди прямой участок, есть возможность для обгона».

Я стартовала одной из последних. Но все только началось. Нам предстояло пройти две тысячи километров, овеянных неторопливым дыханием барханов.

Когда через порт соединилась с ядром управления, то стала воспринимать действительность абсолютно по-другому. Просто закрыла глаза – зрение было ни к чему, скорее даже отвлекало. Показания датчиков гравитационных сенсоров, энергия активации турбин, данные инерционных гасителей – все это я осознала за доли секунды. В это же время мозг обрабатывал сигналы о направлении, перемещении, ускорении, угле наклона.

Извне звучал лишь голос Прит – очередная отрывистая команда: «Прижми закрылки и еще одну восьмую мощности – на левый майкер!»