Искажение - Вадим Панов Страница 4

Все приключения.

Вспомнившая тьму, что поднялась с поверхности реки и прикоснулась к кончикам её пальцев… и проникшую внутрь… и зажёгшую в душе чёрный огонь…

– До чего интересно…

Ксана захлопнула дверь квартиры и легко сбежала по ступенькам на первый этаж. Как делала всегда, когда у неё было отличное настроение.

– До чего упоительно и странно!

Герман ждал у «Ягуара». Увидев Ксану, улыбнулся, протянул пышную, только распустившуюся розу, предварительно поцеловав бутон, произнёс обязательный комплимент, помог устроиться на сиденье, а когда автомобиль выехал на улицу, заметил:

– Вы словно светитесь изнутри.

– Я видела мир, в котором возможно счастье, – легко ответила Ксана.

– Ваше или вообще?

– Моё… – Она улыбнулась в ответ.

– Мир настоящий?

– Да… – Ксана не сбилась, просто задумалась на мгновение, припоминая свои чувства, и продолжила: – Может стать настоящим. – Перехватила быстрый взгляд спутника и покачала головой: – Нет, ни в коем случае – никаких наркотиков. А из алкоголя – бокал белого за обедом. Я просто… люблю помечтать.

– Настоящий мир не так плох, как порой кажется. Он сложен…

– Иногда жесток…

– Многогранен…

– Равнодушен…

– И никогда не знаешь, кто тебе встретится в следующий миг.

– Ангел или демон?

– Я – человек.

Ксана повернулась, внимательно посмотрела на Германа и кивнула:

– Хорошо, – помолчала, после чего продолжила: – Спасибо, что не стали расспрашивать о вчерашнем.

– Мне показалось, вы расскажете сами, – мягко отозвался мужчина. – Если захотите.

– Вчера мне сделали очень больно.

– Я рад, что оказался рядом.

– А я рада, что рядом оказались именно вы.

– Значит, у нас есть шанс.

«У нас?» Она вздрогнула.

– Шанс на что?

– Для начала – на хороший ужин.

Ксана вспомнила, как Герман поцеловал розу, и вновь улыбнулась. А когда он остановил машину у ресторана, неожиданно – и для себя, и для него, – потянулась и быстро, но нежно поцеловала его в щёку.

И прошептала:

– Это будет замечательный ужин.

В ответ Герман кивнул и на мгновение прикоснулся к её щеке кончиками пальцев. Он не хотел торопить события.

Но оба знали, что события будут.

События предопределены.

И поэтому ужин не затянулся. Они не хотели наедаться и уж тем более – напиваться, не хотели уезжать с тяжёлой сытостью, поскольку знали, что вечер не закончится у подъезда, что они обязательно поднимутся к Герману и там, в прихожей, он нежно поцелует Ксану в шею и легко-легко, словно пёрышком, проведёт пальцами по её обнажённой руке. Ксана чуть сожмёт плечи, повернёт голову и чарующей полуулыбкой проводит соскользнувший на пол шёлк. Его дыхание станет горячим. Они призраками отразятся в тумане тёмного зеркала, и Ксана сожмёт кулачки, погружаясь в накатывающее наслаждение.

Когда остаёшься с новым мужчиной, всегда появляется некая осторожность и одновременно – желание показать себя с лучшей стороны. Иногда эти чувства вырождаются в неловкость, иногда – в развязность, но сейчас, стоя перед Германом в тончайших трусиках, Ксана не испытывала ничего, кроме приятной раскованности и ощущения приближающейся радости. Она откуда-то знала, что Герман окажется прекрасным любовником, и предвкушала дивную ночь.

И не ошиблась.

Расстегнула на нём рубашку, провела ладонями по груди, шее, посмотрела в глаза:

– Так и будем стоять в прихожей?

Её соски сморщились, то ли от холода, то ли от желания, а потом – от влаги, когда Герман коснулся их языком.

Коснулся именно так, как ей хотелось.

– Сейчас… – прошептала Ксана, откидывая голову. Мужчина разорвал белоснежные трусики, и ночь накрыла их с головой.

Время потеряло ход, а многочисленные зеркала отражали кипящую страсть, удесятеряя силы любовников. Зеркала в прихожей и спальне, в ванной комнате и гостиной… Зеркала, в которых Ксана изредка видела не брошенную, униженную женщину слегка за тридцать, а дерзкую, желанную, ослепительную любовницу, способную и удивить, и доставить острое наслаждение опытному мужчине. Ксана видела себя новую, отражённую в зеркале горя, собравшую тьму с водной глади и прикоснувшуюся к миру, лежащему за пределами Дня…

Затем она понимала, что лежит в объятиях мужчины, готового ради неё на всё. Влюбившегося с первого взгляда и мечтающего быть рядом с нею всю жизнь. И тогда Ксана крепко-крепко прижималась к Герману, целовала, царапала, кусала и снова целовала…

Сходила с ума.

А потом, когда Герман отлучился в ванную, а Ксана достала из сумочки пачку тоненьких сигарет и раскурила одну, пуская дым к высокому потолку гостиной, она вдруг подумала, что именно сейчас, возможно, именно в эти минуты, где-то в Париже кудрявый ходок Борис занимается любовью со своей белобрысой дешёвкой. В отеле, который она помогла ему выбрать. Отужинав в ресторане, где им доводилось бывать. Днём они гуляли, возможно, прокатились по Сене или поднялись на Эйфелеву башню, потом вернулись в номер и очутились в постели. Возможно, в той самой, где когда-то и они с Борисом занимались любовью…

Ксана скривилась от отвращения, не понимая, почему размышляет о сожителе после упоительных часов с Германом, а в следующий миг неожиданно представила, как девку тошнит. В постели. В тот самый момент, когда пыхтящий Борис готовится заполучить своё удовольствие. Её тошнит замечательным ужином из дорогого ресторана. Тошнит прямо на Бориса.

Ксана представила это так явственно, что почувствовала кислый запах выделений, но не сморщилась, а рассмеялась. Громко и очень-очень весело.

* * *

– Всё хорошо? – спросил Борис, щёлкая зажигалкой. Потом вспомнил, что в отеле запрещено курить, тихонько выругался, затушил сигарету в бокале с вином и, поскольку не услышал ответа, повторил: – Всё хорошо?

– Да, – всхлипнула из ванной Виталина.

– Точно? Или опять мутит?

– Боря, честное слово: я пришла в себя. – Девушка вышла и остановилась в дверях. Растрёпанная, поникшая, с размазанной вокруг глаз тушью и очень-очень растерянная. Виталина тяжело переживала случившуюся неприятность и тряслась, не зная, что делать. – Прости…

– Не могла потерпеть? – мрачно осведомился мужчина.

– Всё так внезапно… я не хотела…

– Да уж…

Слово «внезапно» идеально описывало случившееся, но не могло передать пережитые Борисом ощущения.

Внезапно…

Они занимались любовью, очень неплохо, надо сказать, занимались, страстно, как всегда с Виталиной, но в тот момент, когда Борис уже готовился насладиться прекрасным финалом, а прыгающая на нём девушка резко задышала, показывая, что тоже близка к оргазму, Виталину… стошнило.