Бывших не бывает - Елена Кароль Страница 4

Судя по едва слышному раздраженному выдоху, мужчина не привык к роли просителя, поэтому его ответ прозвучал с легкой долей недовольства:

— Я буду через двадцать минут.

И отключился.

Тихо хмыкнула себе под нос, на всякий случай проверила гаджет на предмет звонков от других абонентов, но двадцать семь эсэмэсок и тринадцать пропущенных звонков были лишь от одного лица.

Один.

Забавно. Сокращенное от Одинцов, полагаю? Не самое умное сокращение. Верховный бог скандинавов вряд ли такое одобрил бы.

Но какое мне дело?

Через несколько минут часы показали восемь вечера, я закрыла дверь на щеколду, чтобы меня не побеспокоили припозднившиеся покупатели, скинула рабочую тунику, оставшись в футболке и джинсах, обошла главный торговый зал, как иногда величественно именовала основную комнату своей лавочки, поправила кое-что из ассортимента, смахнула несколько заблудившихся пылинок с бычьего черепа, служившего мне оберегом-привратником, зажгла ночную аромопалочку и перешла к своему рабочему месту. Пересчитала выручку, занесла сумму в бухгалтерскую программу, в которой вела учет, убрала деньги в неприметный сейф и мельком глянула на наручные часы. До назначенного времени оставалось меньше минуты, и я отправилась на кухню, где заварила себе чай с мелиссой и задумалась, баловать ли себя пирожным на ночь глядя или повременить до утра. Жила я здесь же, благо предусмотрительно выкупила лавочку не в одном из многочисленных торговых центров, коими буквально пестрела столица, а в обычном жилом доме. И теперь достаточно было перейти из одной комнаты в другую, чтобы оказаться не на работе, а дома. Попасть в мои владения можно было двумя способами: в жилую часть — из подъезда, а в лавочку — с улицы через крыльцо с коваными перилами, что было очень удобно во всех отношениях.

Звонок со стороны крыльца, который я установила на случай припозднившихся поставщиков, оповестил о прибытии гостя через двадцать три минуты после нашего разговора. В итоге пирожное так и осталось в холодильнике, а я, отпив чай и пожалев, что к тому времени, когда я освобожусь, он снова остынет, отправилась встречать господина Одинцова, искренне надеясь, что он будет вменяемее своей юной родственницы. По крайней мере, судя по короткой беседе, он показался мне культурным.

Звонок потревожил тишину весеннего вечера вновь, и мне послышалось в нем откровенное нетерпение. Такое же нетерпение отразилось и на лице молодого мужчины, когда я распахнула входную дверь. Лет тридцати, может, чуть больше. Высокий, худощавый, одетый в светло-серый строгий деловой костюм и бледно-голубую рубашку с расстегнутым воротом. Темно-русые волосы, недельная щетина, говорящая об отсутствии привередливой женщины, пронзительно-синие глаза и еще более пронзительный взгляд, буквально забравшийся под кожу в попытке просканировать меня без дополнительных вопросов.

Взгляд-то мне и не пришелся по душе. А еще не понравился оберег «глаз Одина», висящий на шее на вощеном кожаном шнуре. Ведьмак?

— Айя Айлин?

Я опознала по голосу своего телефонного собеседника, но все равно задала встречный вопрос:

— Виктор Одинцов?

В глазах мужчины, который был выше меня почти на полголовы, промелькнуло недовольство, и взгляд стал еще проницательнее и холоднее. От него практически ощутимо потянуло холодом, и я пожалела, что не захватила кофту, хотя градусник неизменно показывал майские восемнадцать градусов тепла. Точно ведьмак.

Как же я их не люблю…

День не задался с самого утра. Сначала едва не сорвалась сделка, но Виктору удалось совершить невозможное, и клиент поставил свою подпись в договоре. Затем секретарша Ирочка, только-только выйдя с больничного по уходу за ребенком, снова с дрожью в голосе отпросилась домой, так как ей позвонили из садика и потребовали забрать сопливого сынишку.

После обеда отчебучила уже Ольга, оторвав его от просмотра деловых бумаг требованием проверить какую-то магическую лавочку в центре на предмет легальности и налогов. В иной другой день ему бы не составило труда перекинуть вопрос на кого-нибудь из подчиненных, но в этот раз все, как назло, были заняты его собственными поручениями, не терпящими отлагательств, и Виктор торопливо пробил адрес по базе сам. Телефон находился у уха, поэтому он услышал каждое слово, сказанное Ольгой и той, что называла себя хозяйкой лавки. Это, а также отсутствие информации о каких-либо нарушениях по указанному адресу стало причиной нескольких резких слов уже в адрес Ольги.

Рекомендация не дурить и хотя бы сегодня проявить благоразумие воспринялась, как всегда, в штыки, и племянница сбросила вызов, не дослушав. Не стала и ладно, у Виктора и без нее хватало дел, так что забеспокоился он лишь к вечеру, когда заметил отсутствие новых звонков с требованием выполнить очередную блажь. Обычно Ольга не упускала случая позвонить и нажаловаться на всех подряд, и несвойственное ей молчание заставило Виктора набрать номер самому.

Молчание. Игнор. Снова и снова. Такое бывало и раньше, но после случившегося недавно разговора на эту тему Виктору казалось, что Ольга уяснила — так делать нельзя. И снова игнор…

Когда же на вызов наконец ответили, оказалось, что эта пигалица выкинула очередной фортель и вовсе забыла телефон в лавке, где ее пытались научить уму-разуму. Голос хозяйки был молодым, и в нем проскальзывал едва уловимый акцент, но реальность превзошла все мыслимые ожидания.

Виктор ожидал увидеть цыганку, от которой придется серьезно откупаться за очередную безобразную выходку Ольги, но это…

Айя явно имела восточные корни: темно-каштановые волосы тугими локонами ниспадали на небольшую высокую грудь, почти черные глаза с невероятно густыми и длинными ресницами, казалось, глядели прямо в душу, а пухлые розовые губы без единого намека на помаду недовольно поджимались, словно их хозяйка, одетая в самые обычные голубые джинсы и белую футболку, была принцессой, получившей вместо принца плешивого коня.

Сравнение Виктору не понравилось, как и вопрос вместо ответа. Но по сравнению с тем, каким насыщенным был сегодня день, эта мимолетная встреча была лишь эпизодом, не более. Заберет телефон племянницы и забудет об этой Айе.

— Верно, — подтвердил Виктор. — Могу я получить телефон?

Мне понравилось, как Виктор подавил желание сказать какую-нибудь резкость, хотя видела, как ему хотелось, так что губы тронула одобрительная улыбка, и я протянула ему пострадавший от рук своей хозяйки гаджет.

— Конечно, держите. К сожалению, он слегка повредился от броска в витрину, но, думаю, все поправимо. Это всего лишь вещь, не правда ли?

— Да, всего лишь, — согласился со мной Виктор, беря в руки телефон и рассматривая его с непередаваемой гримасой. — Пятый за пол года…

— Сочувствую, — произнесла я без тени сочувствия и тихо хмыкнула. Легко разбрасываться деньгами, заработанными кем-то другим…

— Не стоит, — раздраженно отрезал Виктор, словно прекрасно расслышал мои мысли. — Надеюсь, витрины не пострадали? Или, может, вы сами? Я слышал, как она разговаривала с вами, и думаю, определенная сумма сможет сгладить конфликт…