Кошки против собак - Лора Вайс Страница 40

— Ну, привет, — подошла к нему.

— Привет, — промямлил, блуждая взглядом по моему лицу, — шикарно выглядишь.

— Ты тоже ничего.

А этот бес точно оцепенел. О да, он любитель поглазеть, пофантазировать. Увы, все его фантазии имеют свойство таковыми и оставаться. Это Назаров из когорты мужиков, которые «пришли, увидели, победили», а Гаврилов из тех, кто пришел, увидел, просчитал сложности и отошел в сторону. Он не расстарается особенно — то.

— Так, куда пойдем? Я, правда, обошел здесь все, принюхался, присмотрелся. Здесь, — указал как раз на Лерой, — лучше всего.

Но вот чего-чего, а вкус у него есть, еще он любит вкусно пожрать, так что, плохого не выберет.

— Давай.

И Роман подскочил аки горный козел, после чего якобы случайно притерся ко мне со спины и обнюхал. В этом все волки похожи, им важнее всего запах. Уж не знаю, чем именно я пахну, но мой аромат действует на мужчин одинаково — они возбуждаются. Вот и Гаврилов сейчас же прикрыл ширинку пиджаком, а глаза волка на пару секунд засияли оранжевым светом.

— Где хочешь сесть? — открыл для меня стеклянную дверь заведения.

— Где-нибудь на видном месте, — оглядела полупустой зал, — чтобы тебе в голову не пришло распускать лапы.

— Я же не идиот.

— А по телефону говорил, что идиот. Еще сволочь, подонок и урод.

На это он кривенько улыбнулся, но промолчал.

Я же все отчетливее понимала ошибочность решения прийти на эту встречу. Не знаю, чего я хотела. Возможно, показать ему, что у меня все замечательно, что я не страдаю, возможно, все-таки посмотреть на него, удостовериться, что он таки страдает.

— Ром, у меня времени немного, поэтому давай без долгих прелюдий, — повесила жакет на спинку стула, после чего села.

— Ладно, — кивнул, продолжая теребить талон, — я хочу попросить у тебя прощения, Даша. Я ошибся, серьезно ошибся. Ты нужна мне. После того, как мы расстались, все пошло наперекосяк. Абсолютно все.

— Ну, не знаю. Ты был так счастлив со своей Валерией. Неужели не случилось чуда?

— Я люблю тебя, — и положил талончик на стол. — Жаль, что осознал это столь отвратительным способом.

— Ты меня выпер с работы, Рома, хотя знал, что я остро нуждаюсь в деньгах. И не ты ли мне всегда говорил, что мужчину красят его поступки, тогда как слова — это все пустое сотрясание воздуха. Так вот, сейчас ты элементарно сотрясаешь воздух, а поступки твои говорят о многом.

— А ты мои документы уничтожила, из-за чего я пролетел с двумя очень важными сделками. Но я не виню тебя, потому что сам виноват, — и откинулся на спинку стула. Красивый дьявол. Вон, не успели мы войти, как с него уже глаз не спускают гости с официантками.

— Поздно, Ром, уже поздно. У меня есть другой…

— Это еще кто? — сразу нахмурился, черты лица заострились. Ух, ревнивца включил.

И я посмотрела в сторону панорамных окон, что отделяли территорию кафе от общей территории центра. Тут-то мои глаза и увеличились до небывалых размеров, ибо в нашем направлении шел он! И был такой злой, что мне захотелось перекинуться и заползти под барную стойку. Опять нашел! Как, черт побери, он это делает? Да так быстро!

За два часа до…

Андрей вышел из ветеринарной клиники, которой вот уже двадцать пять лет заведует Измаил Петрович, в состоянии крайней задумчивости. Да уж, такого он никак не ожидал, хотя… предположить можно было, все-таки Грановская не настолько хорошая актриса. Зато теперь у него есть отличный козырь в рукаве. Но пригодится ли, большой вопрос.

— Андрей Александрович! — встретил его у двери Сева. — Информация есть. Час назад она покинула квартиру.

— И куда отправилась?

— В торговый центр рядом с домом, где полчаса назад встретилась с нашим объектом.

— Это с каким? — поднял на него суровый взгляд.

— С Гавриловым Романом Евгеньевичем.

— Чего?! — аж побагровел. — Убью пса.

— Вам бы осторожнее.

— Сам разберусь! — рявкнул и поспешил на стоянку. — Не успела приехать, как полетела на свиданку. она что думала, я шучу? — сел за руль. — Удавлю сукиного сына.

Ревность накрыла точно пеленой. Казалось бы, надо держать себя в руках, надо быть осмотрительным, но эта пелена ослепила, напрочь отключила сознание. Даша принадлежит только ему! Ни один мудак не имеет права к ней подходить, даже дышать в ее сторону не должен. Особенно эта падла Гаврилов, с которым у Рамоновой чуть ли не семьей все закончилось. Вовремя опаскудился урод.

Назаров мчался, не обращая внимания ни на сигналы светофоров, ни на камеры, и чем ближе подъезжал, тем сильнее зверь требовал крови соперника. Он и так вторые сутки изнемогает от одиночества, мечтает ощутить Дашку в своих руках, а тут какой-то хмырь выполз, но она тоже хороша, вместо того, чтобы послать ублюдка, пошла с ним по ресторанчикам.

Пока поднимался на третий этаж центра, уже во всех красках успел представить, как будет убивать волчару. И надо же, увидел их двоих, стоило покинуть кабину лифта. Сидят голубки за столиком, чаи гоняют.

— Правильно испугалась, — процедил сквозь зубы, когда встретился с Рамоновой взглядом. — Усы и тебе повыдергиваю.

У столика был через пару минут.

— Кстати, вот и он, — Даша обратилась к Гаврилову, — Андреем зовут, — после чего снова посмотрела на Назарова, но уже очень-очень виноватым взглядом.

— Тоже волк? — и брови Романа взлетели вверх.

— Тоже, тоже, — Назаров уперся кулаками в стол, глаза его зажглись ярко — желтым светом, из-под нижней губы показались клыки, — ты какого хера тут нарисовался? — прорычал негромко.

— А ты кто такой, чтобы я перед тобой отчитывался? — сверкнул своими клыками.

— Мальчики, может, не надо? — пролепетала Даша.

— Надо! — выдали хором.

— Ты свой шанс просрал, — продолжил Андрей, — она теперь со мной. Так что вот тебе совет, хвост в зубы и вали отсюда да поскорей. Иначе шкуру спущу.

— Уверен? — и поднялся.

Что ж, оба оказались схожих габаритов, Гаврилов чуть-чуть пошире, а вот Назаров повыше, но в целом почти одинаковые.

— Уверен. Пойдем, выйдем.

— А пойдем. Даша, — Роман глянул на нее, — я скоро вернусь.

— Ну, уж нет, — подскочила следом, — драться вы не будете, — и загородила собой Андрея, — Ром, давай прощаться. Повидались, все выяснили, друг друга поняли.

— Нет, малыш, — усмехнулся, — мы еще ничего не выяснили. Этот хрен с горы тебе не пара.

— Этот хрен с горы сейчас тебе язык через жопу вытащит, — оскалился Назаров.