Шаг к удаче - Ярослав Коваль Страница 40

— Ладно. — Динн-Бег зарулил на подходящее для парковки место и дернул хрустнувший от натуги рычаг ручного тормоза. — Ну что, показывайте дорогу, искатели сокровищ.

— Тут твоя работа начинается, Мир, — сказал Илья.

Его подруга приняла лист пергамента и вытащила свою записную книжку.

— Как знала, что не удастся взять с собой все справочники. Вот туда, на холм, — и двинулась вперед, не дожидаясь, пока Абло снарядится, как положено, а Санджиф разберётся с коробкой для пикника и содержимым своих карманов.

Илья, которому нечего было брать с собой, поспешил за ней.

С вершины холма, забраться куда стоило немало времени и сил, открывался вид на равнину, поросшую ростовыми кустами полыни и ещё какой-то травой. Холмики поменьше, как спинки припорошенных зеленью и пылью овец, бежали в долину, где ещё сохранились остатки замковых стен и построек. Со стороны они больше напоминали сглаженные временем, а теперь обнаженные во время раскопок очертания древней твердыни первобытных людей, но по опыту юноша уже знал, что изнутри дереликт смотрится совсем иначе, и почему такая разница, ответить могут только специалисты.

Он обернулся и замахал руками, показывая спутникам, что тем следует поспешить. Санджиф заковылял вверх по склону, его догнала Маша и тоже вцепилась в ручку коробки. Гладиатор шёл налегке, однако даже неопытному человеку, посмотревшему на него в эту минуту, стало бы ясно, что он готов дать отпор врагу в любой момент. Ему явно было не по себе.

— Смотри-ка туда, — сказал Илья другу. — Мы, похоже, не одни.

Сын лорда прищурился, рассматривая дереликт. В этот момент он почему-то стал очень похож на вождя краснокожих, только не красного, а белого, будто мел.

— Да, вижу. — Аргет помедлил, раздумывая.

— Как понимаю, он им всё рассказал.

— Это мог быть и не Ферранайр. Мы же не знаем.

— А кому ещё?!

— Ирбалу, например.

— Один хрен, что Ирбал, что Ферранайр. Одна кодла. Результат один.

— Вы о ком? — полюбопытствовала Маша.

— Да видишь, у нас тут образовались конкуренты. Поскольку разговор наш — это факт — кто-то подслушал, и мы предполагаем, что «кем-то» был Ферранайр, он, вероятно, передал всё подслушанное лорду Ингену.

— Ты думаешь, там господин Инген? — Абло накурился, разглядывая даль. — Вот номер…

— Абло, ты же не уедешь?

— Нет, я вас не брошу, конечно. Просто у меня начинает возникать смутное ощущение, что я вот-вот попаду в очередную неприятную ситуацию. Получается, я твоему отцу, Санджиф, даю повод быть мною недовольным, а заодно ещё обращаю на себя внимание главного роялиста.

— Мне кажется, ты зря думаешь, что у тебя будут проблемы с моим отцом. Ты ведь можешь привезти нас обратно на виллу, сказав, что нашёл нас где-нибудь далеко-далеко, заблудившихся. Тогда мой отец будет тебе очень благодарен.

— А заодно я вам обеспечу алиби. Понял. Идёт.

— И с главным роялистом тебе совсем необязательно встречаться. И нам — тоже. Как понимаю, раз они штурмуют дереликт, значит, самого главного Ферранайр либо не застал, либо не услышал. Мирним, ты нашла, где здесь ещё один вход?

— Уточняю. — Девушка крутила карту и торопливо листала блокнот. — Я так поняла, тут надо наверняка… Илья, нужна твоя помощь. Тут пометка, что вход отмечен чуть большей, чем в других местах, концентрацией энергии устойчивости. Энергией устойчивости называют…

— Я знаю, мы с Родераном это уже изучали.

— Тогда ищи. Только ты и можешь это определить.

— И не тяни, хорошо? — добавил Санджиф. — Уверен, у команды Ингена уйма опытных специалистов, уж они раскурочат дереликт в минуты.

— Только почему же вы уверены, что там именно Инген? — засомневался Динн-Бег.

— А кому ещё?

— Отпадная логика. Ладно, мне всё равно.

До Ильи все эти разговоры доносились словно из-за грани наркотической полудремы или из глубин сна — он уже погрузился в мир элементов энергий, и пространство вокруг него представляло собой помесь охапки пёстрого расчёсанного волокна и компьютерной программы — такой, какой её представляют себе некоторые программисты. Надо было разобраться, какой элемент или волосинка к чему относятся, как между собой связаны и за какую надо потянуть, чтобы развернуть систему в нужном направлении.

Он быстро сумел отыскать место входа, однако труднее было разобраться, что нужно сделать, чтоб он открылся. Мирним словно догадывалась о том, какие затруднения возникнут перед ним, стола рядом с листом пергамента. Илье с трудом удавалось сосредоточиться на ней, на её голосе, не теряя в то же время связи с видимой магической структурой этого места, но, догадываясь об этих затруднениях, девушка повторяла каждую фразу по несколько раз, медленно, размеренно, выделяя ударные слоги — удивительное дело, но это помогало пониманию. Ещё процесс восприятия облегчал тот факт, что бабушкин перстень — магический инструмент юноши — почему-то здорово нагрелся. Это привязывало петербуржца к реальности.

Она, естественно, не могла понимать, о чём говорит, поэтому лишь изредка случайно выделяла голосом именно то главное, что, по её мнению, могло ему помочь. К тому же, не уверенная точно в своем толковании, озвучивала по очереди два или три значения. Это сбивало с толку. Но через некоторое время Илья всё-таки начал понимать, о чем идет речь.

А в нескольких шагах, за валуном, чтоб не привлекать внимание дозорных из группы лорда Ингена, если, конечно, это действительно был он, Санджиф пытался объяснить Маше, как именно следует действовать в паре, если один обладает большим запасом энергии, а другой — худо-бедно — знаниями.

— Смотри, ставишь руки вот так… Тебе нужно сосредоточиться, представить, что твоя энергетика в одном из аспектов действия составляет единое целое с моей…

— Честно сказать, ты объясняешь ещё непонятнее, чем Фредел, — призналась девушка.

— Само собой, я же не учитель. Но тут главное в том, чтобы представить себе, что ты при этом должна чувствовать. Наверное, это похоже на поддерживание ребенка, который ещё не умеет ходить. Ты должна разрешить себе отдавать мне энергию. Потому что забрать её у тебя силой мне не удастся.

— Это я уже поняла. — Он положил руку на её ладонь, пытаясь точнее объяснить, что и как нужно делать, и она, обернувшись, улыбнулась ему. — Давай попробуем потихоньку, потому что без практики я не могу догадаться, правильно ли я тебя поняла.

— Давайте не здесь, — сквозь зубы, с затруднением, потому что невыносимо трудно было выделять хоть какую-то часть своего сознания, чтоб и обдумывать задачу, и говорить. — Не надо обращать… на себя… внимание.

— Как ты? — осведомилась Мирним.

— Почти… Я, кажется, понял… Да, всё! — и осторожно поднялся на ноги. Перстень постепенно остывал и уже не грел палец.