Таинственные земли - Дэйв Дункан Страница 40

– Я расхаживала по комнате, поджидая кое-кого.

Инос сделала большой глоток. Разговор становился опасным.

Раша вновь нахмурилась, взглянула на коврик и царапнула ногтем шелковую подушку. От этого звука по коже Инос пробежали мурашки.

– Итак, ты желаешь узнать об адептах? Они редко обладают значительной силой, но стоит дать им урок или позволить поупражняться несколько часов, и они приобретают опыт в любом деле. Например, в умении вести себя! Когда я поняла, на что способна, – продолжала Раша, – я направилась в ближайший дворец – им оказался вот этот. Я вошла в него.

– И никто вас не остановил?

– Меня никто не видел. По крайней мере, они не видели то, что должны были узреть. Ты никогда не бывала в трущобах, детка, но можешь мне поверить: жить во дворцах гораздо приятнее!

Это было забавно – портовая блудница вошла во дворец, и никто не остановил ее. Инос рискнула хихикнуть.

Даже Раша заулыбалась.

– Да, я тоже забавлялась. Я получила все, что могла пожелать. Я ела и пила, вступала в разговоры, спала на шелковых простынях, и никто не удивлялся, почему беззубая карга живет среди девушек. Меня считали своего рода наставницей – до тех пор, пока однажды я не наткнулась на султана.

– Султана Зоразака?

– Да. – Раша вздохнула. – Видишь ли, он тоже был адептом.

Внезапно все стало на свои места: веками короли Краснегара знали одно слово силы. А султаны Араккарана – два. Нет, ясно было далеко не все…

– Значит, его вам не удалось обмануть?

– Ни на миг. Он пожелал узнать, кто я такая и что здесь делаю. Я объяснила.

– И что же случилось потом? – спросила Инос, внутренне сжимаясь и опасаясь услышать об еще одном страшном случае, благодаря которому Раша воспылала ненавистью к мужчинам.

– Он сел и смеялся, пока не заплакал. В последовавшем молчании Инос ощутила, как кожа на ее руках покрывается мурашками, и поежилась под игривыми ласками ветра, напоенного ароматами ночных цветов. Два адепта в одном дворце, причем один из них – султан! Не стоит обращать свои подозрения в мысли, если только лицо не выдаст ее. Кому же не следует доверять – Азаку или Раше?

Раша сидела, молча хмурясь.

– Ему подсыпали яд, который действовал медленно, – наконец произнесла она. – Они не знали точно насчет волшебства, но в Араккаране всегда ходили слухи, и убийцы намеревались дать султану время передать преемнику все, что он хотел. В лучшем случае они надеялись на единственное слово.

А старик передал оба своих слова не Азаку, своему явному преемнику, а Раше. Раша стала колдуньей, обладательницей четырех слов. Но кем была Раша для Зоразака? Подругой? Помощницей в волшебстве? Или еще хуже? Сколько она прожила во дворце после того, как султан обнаружил ее, пользовалась ли она своими чарами, чтобы выманить у старика слова силы? Инос задумалась, решится ли она задать хотя бы один из этих вопросов, но в конце концов промолчала.

На приемном коврике возник воин.

Однажды в Кинвэйле, в особенно неудачный день, проконсул Иггинги застал Инос у спинета и прочел ей бесконечную и невыносимо скучную лекцию о воинских знаках различия. Инос запомнила только, что значение имеет цвет гребня на шлеме: белый для центуриона, пурпурный – для самого императора, алый – для командующего армией. Но кто еще, кроме этих двоих, имел право носить кирасу с имперской звездой из золота и драгоценных камней?

Еще больше камней мерцало на его наголенниках и рукоятке короткого меча, но на шлеме, зажатом под мускулистой рукой, красовался гребень, который выглядел скорее золотым, чем сделанным из конского волоса.

Внезапно Инос обнаружила, что стоит на ногах, хотя не могла вспомнить, когда поднялась. Раша небрежно раскинулась на диване, но пристально наблюдала за гостем. Он уже поприветствовал ее. Сняв шлем, он давал понять: он явился с неофициальным визитом. Воин улыбался.

Ростом он был выше импов, с квадратным подбородком, темными глазами, но выглядел на удивление молодо. Блеснув ослепительными зубами, он взглянул на купол и сделал комплимент Раше. Его черные кудри рассыпались по плечам.

Воин казался вполне реальным.

Затем он словно впервые заметил Инос и оборвал разговор на половине фразы. Блестящие глаза удивленно раскрылись.

Банальный, но неплохо исполненный трюк.

– Вы и есть Иносолан?

Инос низко присела. В ответ воин грациозно поклонился – это было не нелепое гимнастическое упражнение, принятое в Зарке, а настоящий имперский поклон. Раша говорила, что волшебник стар, но гость вовсе не выглядел старым. С бронзовой кожей, гибким станом, искрящимися глазами… даже Андор не мог бы соперничать с ним внешностью. Или юношеским обаянием.

– Мне говорили, что вы красавица, но я ожидал, что это обычное преувеличение. Все импы лелеют романтические идеалы. Королевы должны быть прекрасны по определению! – Он усмехнулся. – А вы превзошли все ожидания!

Чудесный комплимент, с достаточной долей юмора.

Проклятье, но Инос вспыхнула как ребенок!

– Вы очень любезны, ваше всемогущество. Он усмехнулся.

– Нет, я и вправду изумлен, а волшебника непросто удивить. – Казалось, он с трудом оторвал от нее взгляд и обратился к Раше: – Вы оказали нам большую честь, догадавшись спасти королеву Иносолан. Только Богам известно, что могло случиться!

– О том, что могло случиться, мне доподлинно известно, – холодно отозвалась Раша.

Волшебник приподнял брови, напомнившие Инос распластанные крылья ворона.

– Боюсь, и мне тоже. Все мы благодарны за то, что вы сделали. И мы, несомненно, должны вмешаться, помочь справедливости восторжествовать, а ее величеству – воцариться на престоле ее предков.

Он повернулся к Инос и испустил долгий вздох изумления.

– Завтра в Хабе наступает День Цветов, и по такому случаю в Опаловом дворце состоится бал. Там будет сам император. Соберется весь город – консулы, сенаторы, вся знать Империи. И вы поразите их! Королева Иносолан, не согласитесь ли вы ради меня завтра нарядиться в это же платье и позволить мне сопровождать вас на Бал Цветов?

Инос застыла в замешательстве. Ее пытались подкупить. Соблазнить. Одурманить лестью. Нельзя забывать: волшебник имеет не больше прав выглядеть юным красавцем, чем Раша. Но при виде его у Инос забилось сердце, и она вспомнила, как обезумел Рэп при виде колдуньи. Может, и она обезумела? Нет, ощущение было странным. Волшебник заставил ее почувствовать себя женщиной. Какое обаяние! Даже его усмешка свидетельствовала: ему известно, какое впечатление он произвел на Инос, и теперь он торжествовал. Надо помнить про Кэйд…

Волшебник протянул руку.

Она сделала шаг, потом еще один. Помни про Кэйд. Он не юноша, а старец. Помни про Кэйд, помни про…