Корона или тьма - Саша Мэри Миллер Страница 40

Флавьель говорила почти шепотом.

Харуза окутал аромат ее духов. Чародейка вытянула палец и зажгла свечу, не прикоснувшись к ней. А потом она помогла ему снять последние слои грязной одежды и подала халат из тонкой шерсти. Прозвенел колокольчик у входа в его личное помещение — сигнал того, что часовой принес обещанную воду. Флавьель дождалась, чтобы солдат ушел, а потом, убедившись в том, что внешнее помещение пусто, внесла горячую воду во внутреннюю комнату.

Чародейка велела Харузу лечь на походную кровать, брызнула несколько капель какого-то эликсира в воду — и по краям таза образовались кристаллики льда. Смочив кусок мягкой ткани в получившемся растворе, она раскрыла халат Харуза и принялась терпеливо омывать его тело. Ледяная вода дивно освежала.

— Ты болен, мой единственный, — проговорила она. — Тебе хуже, чем должно было быть. В чем дело?

— Я боялся, что ты погибла. Там были два дракона, а ты говорила, что будешь следить за боем, за засадой. Но один дракон погиб под лавиной, а второй получил раны…

— Ш-ш… — Она прижала душистые кончики пальцев к его губам. — Дракон, который попал под снег, действительно был моим.

— Но ты жива!

— Неужели ты обо мне такого плохого мнения? Неужели ты решил, что моя сила настолько мала, что я не смогу избежать пустяковой опасности? Мне и более серьезная не угрожала бы!

— Мне никогда не бывает страшно, но на этот раз я испугался — за тебя.

Смыв пот с его тела, Флавьель снова закутала его в халат.

— Ну вот. Скоро тебе будет лучше, — пообещала она.

— Мне уже лучше, хотя не знаю, помогло ли твое зелье или просто твое присутствие.

Флавьель встала и начала перебирать вещи в сундуке в поисках подходящей одежды. Грязные вещи лежали кучей на полу, и она ногой отшвырнула их в угол.

— Когда будешь снова одеваться, тебе надо выбрать что-нибудь полегче, — сказала она.

Он впервые обратил внимание на то, что на ней только тонкая рубашка, завязанная на талии. И даже когда она находилась на улице, то накидывала на себя лишь легкий плащ.

— И все же тебе тепло, несмотря на весь этот снег.

Флавьель поднесла к его губам пузырек — такой же, как тот, из которого он выпил зелье в первый раз. И он снова проглотил все содержимое, не задавая никаких вопросов. Она на секунду прижала руку к его лбу.

— Жар уже прошел, — сказала она. — И если начнется снова, не тревожься. Знай, что это просто сгорает твоя прежняя жизнь. И благодаря этому ты станешь достойным того, чтобы тебя принял Великий, Которому Служат Все. Он — мой господин. Вскоре я сама отведу тебя к нему и расскажу ему о твоих славных деяниях, о том, какой ты ценный союзник и как ты мне дорог. Может быть, он даже благословит наш союз. Но все это позже. Завтра тебе нужно будет провести совещание с твоими генералами.

— Не оставляй меня!

— Я уйду ненадолго. Мне нужно найти моего помощника, Фарода, и других всадников. И Чагги, предводителя наших союзников, фридийцев. Нам тоже нужно будет собрать наши силы, знаешь ли. Ведь хотя ни одна сторона не одержала убедительной победы, были и потери. Я возьму одного из оставшихся драконов. Не ожидала, что мне придется катиться кубарем и чуть не оказаться похороненной под толстым слоем снега. — Ее улыбка получилась невеселой. — Не могла предположить, что твои воины окажутся настолько сообразительными.

— Это дело рук Горина. Он — нордорнец и понял, что снег готов обрушиться.

— Горин. Я запомню это имя.

Флавьель поцеловала его, а потом жестом притушила свечу так, что она не давала света, хотя и продолжала гореть. В полумраке Харуз почувствовал, что чародейка исчезла. А потом свет снова вспыхнул.

Когда ему удалось немного успокоиться, он встал с кровати и начал надевать чистую — и не такую теплую — одежду, которую приготовила для него Флавьель. Потом вызвал часового и распорядился, чтобы грязные вещи отнесли прачке.

Утром он проведет совещание со своими помощниками, а до этого прочтет все рапорты, которые ему скоро принесут. Будет интересно посмотреть, какой план сражения они теперь изобретут, и еще интереснее придумывать, как обратить его против них.

— ЛОРД РОЙАНС, — сказал Горин, — Харуз не ожидает вас увидеть. Может быть, сообщить ему, что вы здесь?

— Всему свое время. Пока я предпочитаю, чтобы мой приезд был для него неожиданностью.

Немного отдохнув и поев горячего, старый аристократ почти восстановил силы и вновь обрел свою привычную властность. Он сидел на походной койке в палатке Гиннела, а рядом с ним дремал боевой кот, пристроив голову ему на колени. Этот кот не был из знакомых Горину пар, но эти независимые животные часто укладывались подремать там, где им хочется.

Горин, Гиннел и Латром уже собрались в палатке, дожидаясь прихода Рохана. Только Горин и Ройанс знали, что именно им предстоит обсуждать, но остальные чувствовали, что будут решаться серьезные вопросы. На их лицах читались любопытство и тревога. Уже через несколько минут в низенький вход поднырнул Морской Бродяга с забинтованной головой.

— Извините за опоздание. Я хотел узнать, как дела у Битты, которую нам пришлось нести в лагерь.

— Она серьезно ранена? — спросил Гиннел.

— Лапа у нее опухла и разбита, — отозвался Рохан. — Врач решил, что сломана одна из маленьких косточек. Наверное, кому-то удалось ударить ее палицей или дубинкой.

Юноша замолчал и стал растирать себе затылок, хмуро сдвинув брови.

— Она еще очень молода и получила важный урок, отделавшись сравнительно легко, — проговорил Горин. — А теперь давайте перейдем к тому, из-за чего мы здесь собрались. Лорд Ройанс, пожалуйста, расскажите нашим доверенным друзьям все то, что вы узнали. Нам нельзя тратить время попусту: необходимо срочно принимать решение.

Быстро и сжато старый аристократ пересказал обвинения, выдвинутые в адрес Харуза, не преминув упомянуть и все смягчающие обстоятельства, которые были ему известны. На несколько мгновений в палатке установилась полная тишина. Сонный боевой кот пошевелился, удобнее устраиваясь около Ройанса.

Латром заговорил первым.

— Я здесь единственный уроженец Рендела, — сказал он, обращаясь к Ройансу, — за исключением вашей милости. Если в нашей стране прежде и случалась подобная измена, то я, во всяком случае, о такой не слышал.

— В северных землях такого не бывало, — подхватил Гиннел.

— И у Морских Бродяг тоже, — отозвался Рохан. Он снова начал растирать себе шею. — Это немыслимо… если это правда.

— В этом и заключается проблема, — проговорил Ройанс. — Как нам это выяснить?

— Ясенка придает большое значение ожерелью, — заметил Горин. — И то, что она видела своими глазами, очень убедительно.