Особо одаренная особа - Мария Вересень Страница 40

— Ой, мама, еще и припадочный! — Я начала в ужасе скрести доски крыльца. Рука исчезла, словно Зорю кто-то выдернул за ногу, и его начали топтать и пинать, визжа по-жеребячьи:

— Я тебе дам девок лапать!

Потом в дыру сунулась Индриковая морда, я рванулась ему навстречу, злая как собака и сунула ему кулаки в ноздри.

— Ты што твоишь?! — закричал единорог, тряся головой, но мне было слишком страшно последний час, чтобы я его так просто отпустила. Меня полночи пугали и гоняли, и мне срочно нужно было снять напряжение, поэтому я вцепилась в нос коню еще и зубами, визжа на весь хутор:

— Предатель!

— Я не пьедатель, я испуался! — орал он в ответ, припадая на задние ноги и пятясь от меня. Я краем глаза заметила Зорю, испуганно жмущегося к забору, и, бросив Индрика, накинулась на детину:

— Что, сидишь? Часу своего дожидаешься, изувер? Ну давай, дави! Надоели вы мне все, с самого утра покоя нет!

Тут я вспомнила про кольцо.

— А вы, два лоботряса, чем занимались все это время? — закричала я. — Меня жрут, а вам Алию лень прислать?!

Зоря провалился внутрь своего тулупа, пуча на меня глаза.

— Слышь, конь, — горячо зашептал он, — а она, часом, не тронутая?

Укушенный Индрик всхлипнул:

— Дура она, ее и ворон так называет!

— А сам-то ты кто? — заинтересовался Зоря.

— Дядька я ее, — пояснил Индрик, потом понял, что разговаривает с тем, кто пытался меня лапать, злобно сощурил глаза и добавил: — Ии смерть твоя!

— Эй! Ты рожище-то убери, — завопил Зоря, — а то пообломаю! — и сжал кулачищи, готовясь к смертному бою.

— Цыц оба! — заорала я и замерла, прислушиваясь, откуда пищит Велий.

Ракушечку изрядно затоптали. Пока я очищала ее от снега, Велий и Аэрон на два голоса оправдывались, я их не слушала, однако для всех желающих внятно описывала тех, кто рядом со мной и где я бы их видала после всего случившегося. Выдохлась, устало привалилась к колодцу и оценивающе посмотрела на Зорю:

— В общем, из живых врагов у меня лишь он остался, сейчас забью и спать лягу, — поведала я небу.

— Дай я его потопчу! — с готовностью сунулся вперед Индрик, но я остудила его пыл:

— Молчи уж, землекоп! Сколько подземных галерей ты тут прорыл? Мы, случаем, туда вместе с постройками не рухнем?

Индрика свело судорогой, словно коня настиг радикулит, и он вдруг всхлипнул. Я удивленно приподнялась, обняла его за шею и заглянула в большие лошадиные глаза:

— Ты чего это? Плачешь?

— Я ж из леса-то уж не одну тысячу лет не выходил. Только вышел — и тут оно! Даже взлететь не догадался!

Я погладила единорога по голове, и тут плачу Индрика стало вторить басистое нытье Зори:

— Не губите меня, госпожа ведьма, я и так за вами с самых Куличиков бегом бегу, уже все ноги до жопы стоптал! Скоро по-лошачьи ржать начну!

— А чего ж ты бежишь-то за мной, душегубец? — Я вспомнила, как он пытался расплющить меня о косяки.

— Дык как деньги ваши проклятущие взял, так ноги сами и несут! — Зоря пустил скупую слезу по щеке и трясущимися лапищами протянул мне мой кошель, о котором я ни разу за дорогу и не вспомнила. Наверное, этот день меня все-таки доконал, потому что я начала так хохотать, что живот заболел. Индрик заискивающе подхихикивал, а Зоря не мог понять причину веселья, хотя честно пытался нас поддержать редкими гуканьями.

— Ты путешествовать любишь? — наконец выдавила я, обращаясь к вору-неудачнику. — Хотя какая разница, все равно придется. Кроме крыса, заклинание не снимет никто.

— Крыса — это еще один ваш дядя?

Я собралась было пуститься в объяснения, но махнула рукой, заявив, что желаю спать немедля, и поплелась на сеновал.

Разбудил меня богатырский храп Индрика. Я натянула себе на голову его крыло, но источник храпа помещался где-то в животе, на котором я лежала головой, я посвистела, почмокала, но конь даже ухом не повел! Где-то в ногах поскуливал Зоря, подрагивая во сне конечностями. Несмотря на то что все тело у меня болело, а ноги просто отваливались, спать я с ними больше не могла. Выползла на свет и ужаснулась: при свете дня хутор выглядел просто кошмарно. Весь двор покрыт брызгами смерзшейся крови, на корню убивая желание идти в дом, искать там съестное или греть чай. Мерзкий рватень уже окоченел и выглядел расплющенной жабой. Я про таких в Школе никогда не слышала! Поизучав его с безопасного расстояния, я поняла, что обедать сегодня точно не буду.

И тут на двор влетел, вздымая снежную пыль, Велий на черном мохноногом коне. Судя по пене на морде скакуна, маг гнал бедную скотинку всю ночь. Едва он соскочил на землю, я набросилась на негодяя, безжалостно относящегося к животным, и пока мы обихаживали скотину, с сеновала выползли Индрик и Зоря. Всхрапнув, единорог как бы невзначай вклинивался между нами, а Зоря взирал на нового визитера, всем своим видом выражая покорность судьбе.

— Еле отыскал тебя в этой глуши. Все тропы замело. — Велий тряхнул головой, сбивая с волос снежинки.

— Вообще-то ты запоздал с помощью, — сказала я, — но если хочешь, можешь попинать своего рватня. Вон он, у крыльца.

И Велий, конечно, пошел. В этом был он весь: сначала скачет сломя голову к девушке, а потом меняет ее на какую-то дохлую дрянь. Я с чувством ревности смотрела, какое пристальное внимание он уделяет этой дохлой жабе. Мои коготки бы он не пересчитывал! А уж в глаза зверюге заглядывает, словно ожидает признания в любви!

— Ты еще поцелуй ее, — проворчала я.

Когда Велий пошел обшаривать дома, я поплелась за ним, но очень быстро выскочила на улицу, хватая ртом воздух и радуясь, что ночью было темно, иначе я прекрасно померла бы и без рватня. Индрик сочувственно похлопал меня крылом. На крыльцо вышел Велий, выглядел он тоже не ахти. Сел на лестницу и заявил, что это действительно рватень, причем с таким упреком, будто я сама этого монстра сюда приволокла.

— Куда воевода местный смотрит? — буркнула я. Велий взвился, словно только этих слов от меня и ждал:

— Да их вообще в природе не существует! Где ты нашла это ископаемое? Из четырех трактов этот самый безопасный был, пока ты тут не появилась! В общем, так — с этого дня идем вместе. Чую, что добром твое путешествие не кончится.

Я чуть не задохнулась от возмущения:

— Эй, я не просила попутчиков!

— Без попутчиков тебя просто сгрызут где-нибудь!

— Да мне и так двоих охламонов на себе волочить приходится, — стала жаловаться я, кивая на Зорю и Индрика, — а теперь еще и ты на шею сядешь!

Велий обиделся и, не зная, что сказать, прицепился к первому, кого увидел. Ткнул пальцем в Зорю:

— А это кто?