Арлекин - Лорел Гамильтон Страница 41

Его сила отталкивала моего зверя назад, как кипящая водаотбрасывает назад лесной пожар. Это работало, он загонял моего зверя на место,но впечатление было такое, будто моя кожа пылает и дымится. Он загнал волчицуобратно внутрь меня. Он загнал ее обратно, и она принялась скулить. Я скулилавместе с ней, поскольку чувствовала себя обожженной силой изнутри. Я попыталасьпосмотреть на свое тело, и мир вокруг поплыл, в глазах зарябило, нахлынулатошнота. Мне приходилось видеть, как Ричард загоняет зверей обратно в других,но я раньше не могла представить, насколько это больно.

Когда зрение слегка прояснилось, я увидела, что Ричардулыбается мне. Он выглядел довольным.

- Я не был уверен, что это сработает, - сказал он, и поголосу я почувствовала, что для него это тоже даром не прошло.

Я прошептала сорванным от крика голосом:

- Это больно.

Его улыбка потускнела, но у меня не было временибеспокоиться о его задетых чувствах, потому что во мне оживилась леопардиха,словно капля яда, старающаяся найти дорогу на поверхность и просочиться наружусквозь мою кожу.

Руки Натаниэля нашли меня, но Мика был уже тут как тут. Онобнял меня и прижал к себе. Мой зверь знал его леопарда, знал его запах и вкус.Энергия полилась в него, словно могучее горячее дыхание. Оно смыло с Микичеловеческий облик, оставляя на своем пути темную шерсть, - словно рубашкунаизнанку выворачивали. Превращение у Мики происходило так плавно и гладко, какни у кого из когда-либо виденных мною оборотней. Только Химера мог превращатьсялегче, чем он.

Я осталась прижатой к его покрытому шерстью телу. Наполовинучеловеческому, наполовину звериному телу. У Тревиса было всего две формы:львиная и человеческая. У всех остальных в комнате форм было по три: животная,человеческая и промежуточная. Раньше я думала, что принять промежуточную формуможет только очень сильный оборотень. Но я очень много времени проводила вобществе сильных оборотней. И теперь мне казалось, что только слабые не могутпринять ее.

Мне не хватало сил даже на то, чтобы обнять сжимавшего меняМику. Он аккуратно положил меня на пол и сам лег рядом, приподнявшись на локте.Я уставилась на его покрытое черной шерстью лицо, на необычно приятное глазусмешение человеческой и звериной формы. Его кошачьи глаза смотрелись так жеуместно в этой форме, как и в любой другой.

- Ты это специально сделал? - с яростью в голосе спросилРичард.

Мика поднял на него взгляд и переспросил тем мурлыкающимголосом, который бывал у него в звериной форме:

- Специально? Для чего же?

- Чтобы показать, что я причинил ей больше боли, заставив еепроглотить ее зверя, чем ты, приняв его.

- Я забрал ее зверя потому, что я недостаточно силен, чтобызаставить проглотить его. А еще потому, что проглатывать зверя очень больно.

- Значит, я причинил ей боль, а ты типа герой.

Если бы я не была так истощена и все тело зверски не болело,я бы попросила Ричарда остановиться, не завязывать ссору, но я слишком устала.Он разделил со мной сон. Он помог с Марми Нуар. Все так хорошо шло. Я нехотела, чтобы теперь все пошло наперекосяк. Черт, черт возьми.

- Я призвал ее леопарда, не позволив сделать это Натаниэлю,потому что я это умею.

Он отодвинулся от меня настолько, что теперь не прикасалсяко мне, а потом произошло нечто чудесное.

Казалось, будто черная шерсть, словно маленькие язычки огня,разлеталась огоньками и уносилась ветром его силы, и везде, где исчезалашерсть, оказывалась гладкая кожа. Другие оборотни при превращении выгляделитак, словно их разрывает и корежит, или выворачивает наизнанку. В лучшемслучае, казалось, будто тело - человеческое или звериное - таяло, и изнутрипроявлялась вторая форма. Но у Мики не так, Мика просто изменялся. Вот он был впромежуточной форме, а в следующую минуту уже человек. Если бы я не видела, какХимера меняет формы, как перчатки, то сказала бы, что Мика - лучший в этом деле.

Мика посмотрел на Ричарда и сказал:

- Натаниэль застрял бы в теле леопарда на несколько часов.

Я не видела лица Ричарда, потому что была повернута к Мике иподозревала, что поворот головы отнимет слишком много сил. Но я слышаланедоверие в голосе Ричарда, когда он сказал:

- Обратное превращение раньше, чем через шесть часов, аиногда и больше, может плохо сказаться. Ты не чувствуешь себя обессиленным?

- Нет, - просто ответил Мика.

- Ты что, совсем сбит с толку?

- Я еще не готов вскочить на ноги, но дай мне пару минут, ия буду в полном порядке.

- Никогда не видел никого, кто мог бы так быстропревращаться туда и обратно.

- А я видел одного, - сказал Мика.

- Кто?

- Химера, - одно только упоминание этого имени заставилолицо Мики принять серьезное, исполненное тихой скорби выражение, которое язнала слишком хорошо.

Я потянулась, чтобы дотронуться до его руки. Хотелосьприкоснуться к лицу, но несколько лишних дюймов показались непреодолимымрасстоянием. Мика улыбнулся мне, словно зная, чего мне стоило даже этонебольшое усилие.

Женский голос произнес:

- Хотелось бы мне посмотреть на того парня, что мог быпревращаться быстрее, чем этот.

Солидат подошла и встала рядом с нами. Ростом она была нижебольшинства охранников, хотя сантиметров за сто семьдесят в ней точно было, такчто она была достаточно высокой. Она была худенькой, но с довольно пышнымиформами, коротко стриженными под мальчика волосами, окрашенными в желтый цвет,в природе не встречающийся. С такой прической обычно делают броский макияж, ноона пользовалась только помадой и слегка подводила глаза карандашом, чтобыоттенить свои карие глаза. Она смотрела на меня со свойственным ей выражениемлица, словно ситуация ее забавляла и она могла в любую минуту рассмеяться. Лишьнесколько дней назад я поняла, что это была ее версия ничего не выражающеголица.

Я могла бы спросить ее, о чем она думала, глядя на меня, нотут во мне встрепенулась тигрица. Нет, только не это, пожалуйста…

Солидат продолжала смотреть на меня. Улыбка соскользнула сее губ, и на мгновение я увидела то, чего никак не ожидала: страх. Я могла быспросить, что ее напугало, но тигрица уже бежала вверх по тоннелю. Я потянуласьк Солидат.

Она застыла в замешательстве.

- Делай свою работу, Солидат, - приказала ей Клодия.

Девушка наклонилась, чтобы взять меня за руку, и сказала:

- В этом мире я предпочту два дня прожить тигрицей, чемсотни лет овцой.

Я хотела спросить, откуда цитата, но, едва ее рука коснуласьмоей, как тигрица побежала быстрее. Она устремилась к выходу, и я приготовиласьпринять удар.