Обитель чародеев - Дэвид Эддингс Страница 41

Они рассмеялись и продолжили разговор под мерное колебаниепламени свечи. Спустя час шторм понемногу стих, и их снова потянуло ко сну.

– Почему бы нам не попытаться опять заснуть? –предложил Гарион.

– Я задую свечу, – сказал Леллдорин. Он встал инаправился к столу. – Ты готов? – спросил он Гариона.

Гарион почти мгновенно уснул и почти мгновенно почувствовалчье-то легкое прикосновение и еле слышимый шепот над ухом.

– Ты готов? – он повернул голову и увидел передсобой королеву Солмиссру, которая принимала облик то женщины, то змеи…

…Затем он очутился под мерцающим куполом пещеры богов и, неотдавая себе отчета, направился к чистокровному и родившемуся мертвымжеребенку, вытянув вперед руку.

– Ты готов? – торжественно спросил его Белгарат.

– Мне кажется, да.

– Хорошо. Собери свою волю и направь на него.

– Мне очень тяжело, дедушка.

– Ни о чем не думай. Только направь её. Он перевернетсяна другой бок, если ты сделаешь все правильно. Торопись. У нас еще многоработы…

Гарион начал напрягать силу воли.

…В следующий раз он очутился на склоне холма с Адарой, своейдвоюродной сестрой. В руке у него была засохшая ветка.

– Ты готов? – спросил его голос из глубиныподсознания.

– Это имеет какое-то значение? – в свою очередьспросил Гарион. – Я хочу сказать, есть ли тут какая-нибудь разница?

– Все зависит от тебя и как ты с этим справишься.

– Это не очень хороший ответ.

– Это не очень хороший вопрос. Если ты готов, превративетку в цветок.

Гарион сделал, как ему было сказано, и внимательно осмотрелрезультат своей работы.

– Он не очень удачный, – как бы оправдываясь,сказал он.

– Так и должно было случиться, – вторил ему голос.

– Разреши, я попытаюсь еще раз.

– Что ты собираешься с ним делать?

– Я как раз хотел… – Гарион поднял руку, чтобыуничтожить неудавшийся цветок.

– Это запрещено, ты же знаешь, – напомнил ему всетот же голос.

– Разве не я сделал его?

– При чем здесь ты? Ничего нельзя переделывать. Онрасцветет пышным цветом. А теперь пошли. Нам надо торопиться.

– Я пока не готов.

– Очень плохо. Мы больше не можем ждать…

…Гарион проснулся. В голове ощущалась странная легкость –видимо, от беспокойного сна. Леллдорин крепко спал. Гарион в темноте нащупалсвою одежду, оделся и вышел. Необычайные сновидения продолжали преследовать егои в полутемных коридорах цитадели, воздвигнутой Железной хваткой. Ему даже сталоказаться, что все ждут не дождутся от него каких-то подвигов.

Он вышел в продуваемый ветрами внутренний двор, в углахкоторого намело сугробы, а черные каменные плиты блестели ото льда. Забрезжилазаря, и на фоне плывущих облаков уже были различимы зубчатые стены, окружающиедвор.

За двором располагалась конюшня, где пахло теплым сеном илошадьми. Дерник был уже на ногах. Как всегда, он стеснялся присутствияименитых дворян и предпочитал побольше времени проводить с животными.

– Тебе тоже не спится? – спросил кузнец Гариона,когда тот вошел в конюшню.

– От сна только муторно на душе, – ответилГарион. – У меня такое чувство, будто моя голова набита соломой.

– Веселого Эрастайда, Гарион, – поздравил егоДерник.

– Да, да. – Из-за сновидений он совершенно забыл онаступлении праздника. – Веселого Эрастайда, Дерник.

Его жеребенок, спавший в дальнем стойле, проснулся инегромко заржал, почуяв запах Гариона.

– Веселого Эрастайда, маленький, – улыбаясь,приветствовал тыкающегося в него мордой жеребенка Гарион. – Как тыдумаешь, шторм совсем прекратился? – спросил он Дерника, почесывая ушиживотного. – Или вернется?

– Подозреваю, что ушел в сторону, – ответилДерник. – Хотя на этом острове погода меняется неожиданно.

Гарион кивнул головой в знак согласия, потрепал жеребенка погриве и пошел к двери.

– Пожалуй, пойду проведаю тетю Пол. Вечером онаговорила, что хочет починить мою одежду. Если она примется меня разыскивать,можно нарваться на неприятности, сам понимаешь.

– С годами ты, как я вижу, мудреешь, – усмехнулсяДерник. – Если я кому-нибудь понадоблюсь, то я тут.

Гарион коснулся плеча кузнеца и, выйдя из конюшни, сталискать тетю Пол.

Он нашел её в окружении женщин в апартаментах, которые вотуже много столетий отводились только для неё одной. Там также были Адара,королева Лейла, Ариана и мимбратская девушка, обступившие принцессу Се'Недру,на которой было кремовое платье.

– Ты пришел рано, – заявила тетя Пол, быстроорудуя иголкой.

– Плохо спалось, – ответил он, оглядывая принцессус некоторым удивлением, словно не узнавая.

– Не смотри так на меня, Гарион.

– Что ты сделала с волосами?

Пышная копна волос Се'Недры была тщательно уложена иукрашена диадемой из сплетающихся дубовых листьев. На затылке волосыперехватывали красивые ленты, и вся отливающая медью масса ниспадала черезплечо.

– Нравится? – спросила она

– У тебя обычно другая прическа, – заметил Гарион.

– Обычно – да, – ответила она высокомерно, затемповернулась и, взглянув критически на себя в зеркало, недовольно протянула:

– Мне все-таки не нравятся эти ленты, леди Полгара.Толнедрийские женщины не вплетают их в волосы. А так я выгляжу, как самаянастоящая олорнка.

– Не совсем, Се'Недра, – пробормотала Адара.

– Ты знаешь, кого я имею в виду, Адара, – этихполногрудых блондинок с лентами и цветом лица, как у крестьянок.

– Не рано ли вы начали готовиться? – спросилГарион. – Дедушка сказал, что Око будет в тронном зале только в полдень

– До него не так уж далеко, – ответила тетя Пол,перекусывая нитку и делая шаг назад, чтобы еще раз взглянуть на результат своейработы. – Что ты думаешь, Лейла?