Возвращение - Игорь Чужин Страница 43

Я стоически вынес все издевательства над здравым смыслом и, обряженный в парадный эльфийский костюм, проследовал в шатер графа Асторского, куда меня повели словно под конвоем. Похоже, за ночь известия о прибытии в лагерь очень крутого Великого князя эльфов и хуманов, который за единственный косой взгляд режет языки самым отмороженным баронам, обросли слухами и небылицами, поэтому посмотреть на эту диковинку сбежались все, кто не был занят в карауле или других работах. Повышенное внимание к моей особе заставило меня выпрямить спину и скроить надменную рожу, какую, по моему разумению, должен иметь персонаж моего ранга. По всей видимости, мне это удалось на все сто процентов, потому что от моего взгляда народ шарахался, словно от взгляда кобры, а за спиной раздавались тихие реплики:

– А ведь барон Арчибальд совсем нюх потерял, когда разинул пасть на этого князя. Я всегда говорил, что он когда-нибудь нарвется, вот и пришло его время платить по счетам. Этот Ингар любого от скуки зарежет, только для того чтобы посмотреть, что у него внутри. Малагдаер на что уж совсем отмороженный, а тоже готов своему князю пятки лизать и побаивается его всерьез. Ты гляди, как он по сторонам зыркает, даже мороз по коже продирает.

Пока я шел по импровизированному человеческому коридору, то узнал о себе много нового. Оказывается, что я убиваю людей одним только взглядом и расправляюсь с толпами нечисти, словно с надоедливыми мухами, а орки вообще мне не противники. Если верить бреду, который озвучивали в толпе, то моя любимая закуска к пиву – соленые уши орков или маринованные баронские языки. Эти идиотские домыслы в очередной раз доказали мне, что нет предела человеческой фантазии и глупости. Поэтому вранье, которого я нагородил вокруг своей персоны, уже не казалось таким уж бессовестным, если людская молва наградила меня совсем уж фантастическими качествами.

На этом мои чествования не окончились, потому что граф Асторский приготовил своему гостю абсолютно неожиданный прием. Перед его шатром меня оглушили фанфары герольдов, или как они здесь называются, а затем толпа в пух и прах разодетых рыцарей начала выплясывать хип-хоп местного разлива. Впечатленный приемом, я тоже изобразил ногами крендель, которому меня обучила Викана перед коронацией, и вошел в шатер, снисходительно кивая далранской знати, среди которой было на удивление много женщин.

Я наивно было решил, что обязан такому пышному приему только собственной исключительности, но ларчик открывался просто. Граф Асторский решил убить сразу двух зайцев: провести генеральную репетицию встречи короля Луи, а заодно загладить свою бестактность, выказанную при нашей первой встрече. Эти сведения мне выдал Малагдаер, которого я усадил рядом с собой во время застолья.

Оказалось, что рыцарский лагерь – не военная крепость на пути орков, а охотничий лагерь далранского короля. Далранская долина вдоль и поперек распахана и плотно заселена людьми, дичь в ней давно уже повыбили, поэтому королевские охотничьи угодья располагались за ее пределами. Лесистая местность межу Туманными горами и Далранской долиной называлась Королевским лесом и служила для развлечений короля и его свиты. На западе Королевского леса раскинулось практически непроходимое болото, надежно защищавшее охотничий заповедник от вторжения орков. Отряды егерей контролировали все тропы через трясину, и внезапного нападения можно было не опасаться. Через неделю должна была состояться большая королевская охота, и практически вся далранская знать мечтала в ней поучаствовать. Наиболее нетерпеливые прибыли в охотничий лагерь заранее, чтобы занять наиболее удобные места и подготовиться к элитному развлечению, которое проводилось два раза в год.

Званый завтрак затянулся почти до полудня, и я реально начал звереть от идиотских разговоров ни о чем и вида чавкающих рож далранской знати, которая сбежалась, чтобы набить себе брюхо на халяву. Особенно меня доставали томные взгляды графинь и баронесс, присутствовавших на приеме в мою честь. Не то чтобы они были особо страшными, среди них мне удалось рассмотреть несколько довольно симпатичных лиц, но дикий макияж и полуметровые прически на голове невольно вызывали улыбку. Наряды дворянства соответствовали странным понятиям о высокой моде и красоте, в результате чего далранские красотки напоминали тряпичных кукол, которых в России надевают на заварные чайники. На женщинах было навешано столько ярких тряпок и украшений, что у меня создалось впечатление, будто они напялили на себя весь личный гардероб, а заодно и всю казну графства или баронства.

Лениво переговариваясь с графом Асторским, я ждал появления за столом Кати и Лены, которые также были приглашены на завтрак. Мне было некомфортно находиться в одиночестве среди этого театра абсурда, но девушки почему-то не спешили. Я отослал за ними гонца, но он вскоре вернулся и доложил, что девушки сказались больными и на завтраке не появятся. Странное поведение моих спутниц меня озадачило, и я, извинившись перед графом, отправился их навестить.

Мне снова пришлось проследовать на другой конец лагеря сквозь толпу любопытных и выслушать очередную порцию небылиц о своей персоне. Я застал девушек в их шатре и был очень удивлен их похоронным настроением и следами недавних слез на лице племянницы. На мой невинный вопрос, что произошло и почему они не пришли на званый завтрак к графу Асторскому, я получил довольно злобный ответ от Кати, от которой совсем не ожидал подобного наезда:

– Ты на себя посмотри! Сам сияешь, как юбилейный рубль, и вырядился, словно на свадьбу, а про нас совсем забыл! Ты думаешь, что можно появляться на людях в наших обносках и с лицами в прыщах? Лена еще прилично выглядит, а я, как Золушка из сказки, вся в золе и с немытой головой! Нас сегодня навестили две эльфийки из свиты Малагдаера, по сравнению с ними мы выглядим как бомжихи!

Я вышел из шатра и обратился к дроу, который не решился войти внутрь без приглашения, и расспросил его об эльфийках из его свиты. Оказалось, что это были полукровки, служившие камеристками в посольстве, и он послал их в помощь моим женщинам. Однако Катя и Лена встретили их весьма недружелюбно, и они решили ретироваться, чтобы не разгневать столь высокородных особ.

Вернувшись в шатер, я разъяснил ситуацию взбунтовавшимся спутницам, но это не помогло мне разрядить обстановку. Обе девушки категорически отказались появляться на людях в таком затрапезном виде, тем более на приеме у далранского короля, который вскоре должен был прибыть в лагерь. Ситуация складывалась неприятная, и я, пообещав девушкам вечером разобраться с их проблемами, вернулся на прием к графу Асторскому.

Граф сразу обратил внимание на мой озабоченный вид и стал выяснять, чем вызвано мое недовольство. Я воспользовался удобным моментом и, сославшись на то, что герцогиня Пореченкова и принцесса Столярова заболели, отпросился для их излечения. Граф принял мои извинения за испорченный прием, но «отряд не заметил потери бойца», и веселое застолье продолжилось после моего отбытия с еще большим размахом. Оказалось, что я зря расшаркивался перед графом, потому что прием в мою честь уже перерос в банальную пьянку с песнями и плясками, которые закончились далеко за полночь.

Женская забастовка, на первый взгляд выглядевшая обычной блажью, не могла серьезно расстроить мои наполеоновские планы. Герцогиня Пореченкова при помощи легкого макияжа и в достойном наряде вполне соответствовала своему титулу, но Катя явно не тянула на титул принцессы. Нет, моя племянница не была дурнушкой, но и красавицей ее назвать тоже было нельзя. К тому же тяжелый поход по лесам негативно отразился на ее внешности и значительно усугубил ситуацию.