Смертоносная Зима - Роберт Линн Асприн Страница 43

Лицо человечка засветилось, он ответил легким кивком.

— Слава обо мне опережает меня!

Сморщив нос, Ченая передразнила его.

— Правда ли, что во всем Санктуарии вы внушаете наибольшее отвращение?

У человечка взлетели вверх брови. Но девушка удалилась прежде, чем разговор получил продолжение. Она увидела, что к ней приближается Ластел.

«Странно, — подумала она. — Все произошло совсем не так, как я предполагала». Она победила, но победа была горькой. Девушка вспомнила то, что говорила Дафне: «Даже победа может стоить слишком дорого».

Не сказав никому ни слова, она поднялась по лестнице и, кивнув Ле Броку, покинула зал. Кто-то слонялся по площади Вашанки возле дворца. Сразу за Главными воротами у паланкина ее ждала четверка гладиаторов. Слишком поздно Ченая вспомнила, что оставила во дворце отличный плащ. Неважно, она пошлет за ним завтра. А сейчас поскорее домой, переодеться в кожу и прогуляться с Рейком. Сокол — единственное общество, которого она желала в данный момент.

Паланкин тронулся. Вздохнув, Ченая задернула занавеску и укуталась, спасаясь от холода.

Необычная встреча двух бывших пасынков произошла как-то ночью на пороге зимы у заросшего сорняками сада при маленьком с виду домике на берегу реки, домике, внешние размеры которого не слишком соответствовали величине помещения, что было внутри. Принадлежат он Ишад. Эта встреча состоялась в полночь, когда вампирка занималась внутри этого «небольшого» дома с неким посетителем, а у фасада дремала в ожидании гнедая лошадь.

— Стилчо, — прошептал пасынок-призрак.

Стилчо, всеми отвергнутый, вел уединенное существование в обители ведьмы. Этой ночью он был вынужден покинуть свою постель в домике и пребывал от этого в унылом расположении духа. Вот поднял голову от укутанных плащом рук и открыл глаза. Лишь один из них видел.

У черной лестницы маячил Джанни в одном из самых неаппетитных своих обличий — покрытый запекшейся кровью, с ребрами, торчащими сквозь лохмотья кожи. Стилчо заставил себя подняться, плотнее завернулся в плащ и отодвинулся подальше — он сам хоть и не был призраком (он был мертвецом), но понимал их настроение довольно хорошо и сразу мог распознавать тех, что находятся в возбужденном состоянии — будь то в реальном или загробном мире.

— Я хочу поговорить с тобой, — сказал Джанни. — Мне просто необходимо поговорить с тобой.

— Уходи.

Стилчо остро ощущал присутствие живых в доме, присутствие живых заполняло весь двор. Он произнес «уходи» мысленно, ибо Джанни находился у него в голове в той же степени, что и у входа в дом. Стилчо знал это. Он сам вызвал его. Стилчо однажды просто прошептал: «Месть», и призрак, бесцельно скитавшийся среди других потерянных душ по бескрайним просторам пустоты, тотчас же явился, поднял лицо и облизал свои окровавленные губы. «Месть и Роксана». Этого было достаточно, чтобы вернуть Джанни в мир живых.

У таких, как он, выходцев с того света, были свои проблемы. Одна из них — память. Другая — привязанности. Ад существует не только по ту сторону. Подобные Джанни мертвецы приносят Ад с собой, создавая его повсюду, где появляются, даже если движимы самыми лучшими побуждениями. А этот покинул Ад слишком давно и бродил по городу, где хотел, игнорируя приказы.

Его вид стал еще отвратительней. На ступеньки закапала кровь. Воздух наполнился смрадом. Его не изгонишь, он не исчезнет! Стилчо пошел вниз по петляющей тропе туда, где деревья, кустарник и даже сама земля уступали место темной пустоте черной реки, которая с рокотом вгрызалась в берег, на котором угнездился домик. Не питая ни малейшей надежды, что призрак исчез, Стилчо оглянулся:

— Малый, ради бога…

— Он в беде, — сказал Джанни. — Черт побери, мой партнер в беде…

— Какой партнер? У тебя больше нет партнера. Ты же мертв, неужели до сих пор не понял? — Прищурившись, Стилчо провел рукой по волосам. Призрак выглядел совсем плохо, и Стилчо скривился. У него самого было настоящее тело, пусть покрытое шрамами и истерзанное, а у Джанни и того не было. Тело Джанни, как это всегда происходило с призраками, выглядело в зависимости от его настроения в данный момент. — Если Она обнаружит, что ты опять слоняешься…

— И что же она мне сделает? Убьет меня? Слушай-ка, приятель…

— Я тебе не приятель. В Аду появилось множество новых призраков. Ты их знаешь. И знаешь, кто тому причиной…

— Давно пора было. — На лице Джанни появились глаза, подернутые красной пленкой и блестевшие в свете луны. — Давно пора было навести в доме порядок. Что тебе до них? Ничтожества, полуранканцы… Они упустили свой шанс.

Стилчо, повернувшись спиной к реке, уставился на него в упор.

— Это мои мертвые друзья, слышишь, ты, болтливый лицемер? Мои мертвые… — Пасынки, убитые другими пасынками, товарищи по оружию, с которыми жестоко расправились, даже не объяснив причин. Это их призраки негодовали этой ночью у ворот Ада. И повинны в этом были Ишад и Стратон, но сейчас негодование Стилчо было обращено не в их адрес. — Ничего удивительного в том, что тебе не хочется возвращаться туда, верно, Джанни-мясник? Тебе, подручному других мясников, в Аду, надо думать, уготована теплая встреча?!

Джанни в бешенстве потянулся к нему, и Стилчо отступил к низким воротам. Они висели над самой бездной и неожиданно подались. У Стилчо подпрыгнуло сердце. Он «испугался, что ограждение сломается. Ему стало страшно при мысли о крутом склоне, по которому вдоль реки бежала тропка. Он вспомнил, что может окончательно покинуть мир живых.

— Не смей ко мне прикасаться! А то я отправлю тебя туда, откуда вызвал. Прямо сейчас. Общество проклятой ведьмы Роксаны покажется тебе даже приятным. Всем, кто попадает в Ад, там самое место, Джанни-призрак. Там очень обрадуются при виде тебя, проклятый! Тебя будут ждать у самого входа. С нетерпением. Может, назвать тебе имена? Я знаю их, лицемер. Но не думаю, что ты потрудился их выучить…

Джанни наконец остановился. Он молча стоял на тропе и казался совсем живым, несмотря на кровь, размазанную по лицу. Джанни очень хотелось вернуться обратно в мир живых, и побуждения его были не самые красивые. Да, среди них была любовь. Хотя что красивого в любви мертвого к живым? Джанни так этого и не понял.

А Стилчо понял. Понял, что живые вытесняют его из этого «невероятно маленького» домика, и, похоже, с этим ничего не поделаешь.

— Ты ранканец, — сказал Джанни. — Или ты забыл об этом, парень?

— Я ничего не забываю. Посмотри на меня — разве я могу забыть хоть что-нибудь? Видишь, что с нами случилось по твоей милости в то время, когда ты отсутствовал, изображая из себя героя, а нам предоставил копаться в выгребной яме? Теперь ты вернулся сюда, чтобы поблагодарить нас, не так ли? Вот только перебил Стратон моих товарищей по оружию, ибо они не соблюли твою драгоценную чистоту, а твой Нико, этот образец добродетели, оказался прямо в постели у нисийской ведьмы…