Лик короля. Перемены - Ольга Вознесенская Страница 43

– Нет, – строго ответил, – я серьезно. У меня мало сейчас времени. Ты можешь подумать, сколько хочешь, а потом дашь ответ. А пока, может, скажешь, зачем звала? Или вправду соскучилась?

– Я хотела попросить разрешения пожить Марте в замке, мы после все убытки возместим, – сказала на автомате. Сегодняшнее утро просто из ряд вон выходящее.

– А, ты об этом? – усмехнулся маг. – Ну, конечно, мой цветок. Родственники моей невесты в моем доме – хозяева.

– Я еще не дала ответ, – тут же прошипела.

– Да, но ты ведь любишь свою сестренку? – посмеялся Олман.

– Я думала, вы благородный человек, а вы самый настоящий аферист!

Он рассмеялся гортанно. Если бы не наш разговор, я сказала бы, что у него красивый смех, душевный. Но ведь…

– Я благородный, но боюсь, с моим положением афер никак не избежать. Только без вреда окружающим, а напротив.

На этом наш разговор закончился. Олман извинился и попрощался, сказав, что его срочно вызывают. А я так и осталась озадаченной после нашего разговора. Слишком он меня удивил своими ответами.

***

После этой встречи прошло больше месяца.

Гости задержались из-за сильных дождей. Дороги жутко размыло, поэтому они ждали первого снега, чтобы до столицы добраться на санях. Ну, или как сказал Нари, хотя бы чтобы холод достаточно проморозил землю.

Не скажу, что за это время произошло много событий, но было несколько моментов, которые меня беспокоили.

Первое, Марта и Леон как-то слишком скоротечно сблизились. Где Марта, там и этот помощник мага… точнее Олмана. И вроде ничего плохого, Леон даже чем-то мне нравился, хороший молодой человек. Но Марта ведь совсем юная еще. И возразить ничего не могу, когда пытаюсь объяснить ей, что нужно быть осторожней. Сама ведь тоже хороша – связалась непонятно с кем. Марта с Олманом еще даже не знакома.

Но это еще не все. Гости меня тоже настораживают. Не все, конечно. Каира, допустим, слишком странная – тихая, но я заметила ее взгляды в сторону Леона и Марты. Обвинить, конечно, не в чем, но что, если она завидует? Вроде мелочи, но она такая тихая, что просто неизвестно, что у нее на уме.

Или вот тот же мистер Нари Осторг. Все это время он вроде как за мной ухаживал. Не скажу, что вел себя как-то некорректно, но иногда довольно навязчиво —то и дело предлагал помощь, если я работала, или норовил проводить, хотя тут и ходить особо некуда.

Зато Сион вел себя обычно, поэтому не понимаю, почему Олман ему не доверяет.

Я так напряжена в последнее время, что возможно, все эти глупые подозрения как раз из-за этого.

Олман около месяца приходил достаточно часто, то гулял со мной, то просто помогал книги перебирать. Приглашал на ужин иногда, бывало даже танцевали. Еще его подарки постоянные: цветы, сладости, пару раз украшения. Беседы у нас тоже были интересные. Я открыла для себя в Олмане новую черту – приятного и интересного собеседника. Он очень умен и находчив. Темы того разговора, у картин королей, мы больше не касались, поэтому я расслабилась.

Но потом все прекратилось.

Последние две недели его просто след простыл. Как это называется? Я не спрашиваю ничего у духа-хранителя и не зову сама, но часто бросаю на Гровта взгляды, а он учтиво делает вид, будто эти взгляды не замечает: либо продолжает заниматься своим делом, либо просто уходит.

За это время я успела собрать информацию об Эстер из тех книг, что мне дал Олман. Конечно, в них не так много, как хотелось бы, но кое-что уже стало известным. К тому же, в замке я нашла одну интересную вещицу, причем случайно. Это произошло, когда подвалы затопило. Я наткнулась на тайник, в котором был старый амулет-переходник. На нем шесть красных камней, четыре из которых уже поблекли, что означает – осталось всего два перемещения. Не знаю, куда он открывает портал, на какие места настроен. По центру расположен самый большой, серебряный камень, если нажать на него, то и случится переход.

Информация о подобных переходниках – не секрет, раньше достаточно часто такими пользовались, это сейчас перешли на более удобные и современные варианты. Поэтому я прекрасно знаю, как он работает.

О находке никому не сказала, да и Олман как раз пропал. Поэтому лишь закинула вещицу подальше у себя в покоях.

Мы с Мартой часто играли на инструментах в музыкальной комнате. Иногда вечерами все гости танцевали – хоть какое-то развлечение. Вот и сейчас я села за знакомую арфу, а сестра за пианино. Правда, на этот раз без лишних глаз – остались вдвоем.

– Ты какая-то поникшая в последнее время, – заметила Марта.

– Зато ты очень весела, – намекнула на ее общение с Леоном. Марта слегка покраснела. – Только не говори мне, что ты влюбилась в него, – сняла я со струн руки. Марта тоже прекратила играть и опустила глаза. – Марта, – встала я. Она глянула на меня через плечо.

Ох… влюбилась!

– Что такого?! – поднялась она тоже, переживая, что я догадалась о ее чувствах. – Между прочим, Роза, Леон больше внушает доверия, чем просто темный силуэт.

– Ты видела? – прошептала я.

– Видела, – кивнула она и уверенно добавила, – прости, подглядела один раз. Я ничего не сказала, но ты, Роза, сама не знаешь, в кого влюбилась. Я хотя бы знаю.

После этих слов Марта поспешила выйти из зала, я же упала на стул и с обидой сжала кулаки. Она права, я действительно не знаю, кого полюбила… Закрыла лицо руками.

Вечер провела у себя, не было настроения поддерживать разговор с Лисией, пусть она и здорово иногда отвлекала от тяжелых раздумий. Девушка изредка меня раздражала: либо когда чрезмерно болтала, либо когда задавала глупые вопросы. В остальном же я нашла с ней общий язык. С Самирой мы тоже неплохо общались – отстраненно, но вежливо.

Я обратила внимание на голубое кольцо на пальце, которое мне в лесу дал Олман. Оно такое удобное, и так сливается, как ни странно, что даже мысли не было его снять.

В дверь постучались, и на пороге показалась Марта.

– Роз, – позвала меня тихо и, не дождавшись моего ответа, подошла и села рядом на диванчик. – Прости меня, а, Роз. Я знаю, что ты за меня волнуешься. Честно, понимаю. И мне не стоило так говорить про хозяина замка, он ведь столь великодушно нам помог. Леон рассказал как-то, что ты чуть не погибла в лесу, а он спас.

Я глянула на сестру – серые глаза наполнены грустью и раскаяньем – закрыла и отложила книгу. Вздохнула, обижаться на нее я не умею, поэтому не сдержалась и улыбнулась. Марта тут же вцепилась мне в шею и поцеловала в щеку.

– Ты самая лучшая в мире сестра, – прошептала она, и моя улыбка поникла. Я вспомнила слова Олмана – предложение выйти за него замуж ради спасения Марты. Кто так делает предложение руки и сердца?!

– Я вот с кухни глинтвейн сперла, – захихикала сестра и всунула мне небольшую бутылку еще теплого напитка.