Попутчики - Наталья Авербух Страница 43

Пока она думала, что-то свистнуло, чавкнуло и цирюльница с монахом как зачарованные уставились на вонзившуюся в дерево стрелу. Врени посмотрела туда, откуда она прилетела. Из-за деревьев неторопливо выходил Хрольф, держа в руках здоровенный самострел. При свете дня Врени увидела, что у него такие же серые волосы, как и у Вира, а вот глаза голубые. Двигался он сторожко и одновременно размашисто.

— Хороший самострел? — спросил он вместо приветствия. — Не хочешь купить? Это ваш монашек? Собаками несёт. Эй, монах, посмотри. Такого самострела тебе никто не продаст.

— Данные мной обеты… — начал брат Полди.

— У нас нет денег, — оборвала его Врени. — Верю в Освобождение, брат.

— Приблизим Освобождение, сестра, — неохотно отозвался оборотень. — Ты подумай. А, может, меч хочешь? Кинжал? Топор?

— Нам ничего не нужно, — решительно отозвался монах. — Мы — мирные путники.

Он помедлил и всё-таки добавил:

— Но, добрый человек, если ты покажешь нам дорогу к Сетору…

Хрольф не ответил. Он повернулся в ту сторону, откуда пришёл. Врени посмотрела туда же и снова прокляла себя за невнимательность. Между деревьев стояла сумасшедшая сестра оборотня.

— Вы идёте в Сетор? — обрадовалась безумица. — На турнир? Я иду с вами!

— Я провожу вас до Дитлина, — пояснил оборотень. — Короткой дорогой через лес. А дальше присоединитесь к чьему-нибудь обозу.

— Она с нами?! — ахнула Врени. — Но…

— Если он, — оскорблённо кивнула сумасшедшая на брата, — может притворяться человеком, то и я смогу!

Хрольф повернулся к сестре.

— Ты обещала…

— Я ни слова больше не скажу! — торжественно поклялась Марила и хихикнула. — Люди такие смешные. Они не видят ворону, даже когда я стою у них перед носом! А кто этот смешной человечек?

— Это брат Полди, — пояснила Врени.

— Твой брат? — обрадовалась безумица.

— Нет! Он монах.

— Монах? — захлопала глазами Марила. — Ах, это которые бреют головы, плохо едят и боятся женщин?

Брат Полди покраснел и не нашёлся с ответом. Сумасшедшая подошла к нему — она была с ним одного роста и отнюдь не дурна собой, несмотря на сажу на лице и перья на одежде и в волосах. Монах попятился. Марила похлопала его по плечу.

— Не бойся меня, — снисходительно сказала она. — Я не женщина, я ворона.

— Марила… — укоризненно произнёс её брат.

— Но он же должен знать! — возмутилась сумасшедшая. — Иначе он будет бояться всю дорогу.

— Пусть боится, — отозвался Хрольф. — Слушай, монах. Моя сестра хочет повидать мир. Ей тяжело с нами сидеть в лесу. Ты её проводишь до Сетора и позаботишься, чтобы её никто не обидел.

— Но я сам слаб и беспомощен… — удивился монах. — Разве ей не безопасней будет с тобой?

Хрольф только рыкнул.

— Марила привлекает слишком много внимания, — пояснила Врени. — И не может быстро скрываться, если вдруг придётся туго. Так, Хрольф?

— Так, — рыкнул оборотень. — Вы скажете…

— Я скажу, что мы идём поклониться мощам святого Герарда, — нашёлся брат Полди. — Он исцеляет больных и просвещает заблудших.

— Мощам? — подняла брови цирюльница.

— Ты что же, думаешь, — обиделась Марила, — если я ворона, то меня и в церковь не пускали?

Врени опять почувствовала, что сходит с ума.

— И ты за это дашь нам самострел? — скептически уточнила она.

— Я за это оставлю вас в живых, — неприятно усмехнулся оборотень. — И покажу дорогу через лес. По-моему, достаточно.

Он повернулся и пошёл прочь. Марила дёрнула за руки монаха и цирюльницу.

— Пойдём же! — закричала она.

Она пошла следом за братом, потом повернулась к своим будущим товарищам.

— Вы не бойтесь, — сказала она, — он людей не ест.

По лицу сумасшедшей прошла странная тень, но потом она снова просияла.

— Он вообще добрый, — заверила Марила.

Полди и Врени переглянулись. Делать было нечего.

— Мы будем в Сеторе через неделю, — заявила Нора. Как и Вейма, она была одета в чёрное серебром, только вместо простого полотна на ней было бархатное платье с длинным шлейфом. Голова её была прикрыта серебристой вуалью.

— Да, ваша милость, — кивнула вампирша. Они сидели в баронском доме в Тамне. Отсюда верхом было около трёх-четырёх дней до Сетора, но будущая баронесса должна была ехать с помпой.

— Мне не нравится, что Вир с тобой не едет, — проворчала Нора.

— Он присоединится к нам в Сеторе, — ответила вампирша. Нора пристально вгляделась в советницу.

— Вы что-то затеяли, — подозрительно сказала она. — Мне не нравится твой отчёт о Латгавальде. Ты говоришь, что деревня процветает, а привезла так мало. Чем вы занимаетесь? Где подати?

— Мы привезли всё, что могли, — ровным голосом ответила Вейма.

— Ты обещала послать работников в Барберг, — напомнила Нора.

— Пришлю, когда закончится страда, — так же ответила вампирша.

— Отец раньше вернётся из похода, чем мне построят замок! — рассердилась дочь барона. — Ты могла бы помочь.

— Да, ваша милость, — кивнула Вейма. — Я найду мастеров. Но они захотят денег.

— Ты же можешь их заставить! — возмутилась Нора.

— Нет, ваша милость. Люди не забывают такие вещи. Это привлекло бы к вам слишком много внимания.

Нора передёрнула плечами.

— Никакого прока от тебя нет!

— Да, ваша милость.

— Перестань! — вспылила Нора.

Вампирша промолчала. Она втайне ненавидела свою госпожу. За тот день, когда та воспользовалась слабостью наставницы, за ту капельку крови, из-за которой Вейма потеряла сознание и не смогла удержать подопечную от побега. За взятый без боя замок барона, защитники которого открыли ворота перед захватчиками, привезшими под стены связанную дочь властителя. За Магду, которую чуть не сожгли, потому что братья-заступники поймали её в ещё недавно безопасном замке. За всё.

Но больше всего Вейма ненавидела Нору за то, что та захотела обрести власть, недоступную обычным людям, — и обрела её.

— А учитель собирается на турнир? — спросила баронская дочь.

— Мастер Лонгин писал, что там будет, — кивнула Вейма.

— А… его жена? — опасливо спросила Нора.

Женщины обменялись понимающими взглядами. Виринею они не любили обе. Вейма на дух не переносила окутывающий белую волшебницу гибельный для вампиров свет, а Виринея уверяла, что в последнее время Вейма сделалась злой и жестокой. Что касается Норы, то та не выносила жену наставника за то, что волшебница была категорически против её обучения.