Тьма уже внутри - Алана Русс Страница 44

— Я вдоль и поперек его перечитала, — оправдывалась она. — Там нет и слова!

Бранов сделал короткое взмах рукой. Молча. Сверля взглядом женщину. И Роза сдалась. Подчинилась, протянув записи Лилии. Ян пролистал их, не читая и строчки, захлопнул, приложив ладонь к некогда красивой обложке.

— Родион знал? — Роза кивнула, и Ян зло хмыкнул. — Теперь понятно, почему он так меня ненавидел.

— Не говори так! Он тебя любил! Очень любил! Как и я.

С сомнением хмыкнув, Бранов поднялся и, захватив дневник, направился к выходу.

— По пьяни он совсем другое говорил. Думаю, теперь ясно, почему он умер так скоро, — обернулся напоследок Ян, ухмыльнувшись. — Аура. Наверняка это я. Это моих рук дело.

Повисло жгучее молчание, в котором шаги аспиранта по деревянной лестнице, словно гром среди ясного неба звучали.

— Мам, — обняла Марта вновь залившуюся слезами Розу, — все хорошо. Я не слышу его, а значит, Ян еще не один из них. Его Хаос молчит. И все эти годы молчал. Он не мог ранить папу. Иначе, я бы слышала его, поверь. Постоянно.

— Я знаю, милая, знаю. Но как же нам теперь…

Сидя все это время в уголке на стуле тише воды, я стиснула кулаки. Поднялась на ноги и тенью выскользнула в коридор, подальше от кухни. Остановилась у лестницы.

Сердце, казалось до этой секунды переставшее подавать признаки жизни, задолбилось где-то в горле.

Больше всего я пыталась не думать. Старалась не прислушиваться, чтобы ненароком не услышать этот странный, граничащий с сумасшествием шепот вновь. И лишь осознание, что Марта, Слышащий продвинутого уровня, не слышит Хаос, удерживало от порыва в панике начать драть волосы. Раз она сказала, что не слышит Яна до сих пор, то, быть может, и мне больше не посчастливится?

Хотя, странно. Странно, но голос внутри Яна был всего один. В этом я на сотню процентов была уверена.

Я замерла на секунду, закусив губу в раздумье, оглядывая свои ноги в носках. И дернул же меня черт после нашего путешествия в закулисье разуться!

Вновь стиснув кулаки, я на цыпочках рванула к двери, на ходу подцепив с вешалки пуховик.

«Пусть голос и один, — размышляла я, не дыша застегивая замки на ботинках. — Этого хватает, чтобы понять: Бранов не человек».

Он та же тварь, что и Хаос в «Императоре». Да он сам сказал, что убил своего приемного отца! Возможно…

Выскользнув в прихожую, я с замиранием сердца прикрыла дверь и быстрым шагом ринулась к воротам. Боб в вольере, завидев меня, залился лаем, но я не оборачивалась. Только молилась, чтобы Бранов, будучи наверху, по несчастливой для меня случайности, не оказался у окна, созерцая в раздумьях окрестности. Иначе, мне конец.

Я едва ускорила шаг и побежала, а в памяти, будто подгоняя, тут же зашевелились голоса.

"Такие, как ты, называют нас Хаос…

Сомнений быть не может. Между именем «Ян» и наименованием твари, что питается жизненными силами через бреши в ауре, прекрасно вписывается знак тождества.

… Хаос…

Будто наконец охваченная осознанием, хватая воздух через раз, я побежала так скоро, как только могла, перепрыгивая через наполненные влагой колеи и снежные колдобины.

…называют нас Хаос. Значит, мы есть Хаос"

***

Снег, превратившись в ледяные сахарные крупинки, ловко выскальзывал из-под ног. Ботинки промокли, а я все бежала и бежала, до тех пор, пока горло не начало жечь, а во рту не поселился привкус металла.

В таком состоянии останавливаться нельзя. Стоит прекратить движение, и все тело окаменеет, а слабость накроет с головой. Чуть сбавив темп, я перешла на быстрый шаг и теперь спотыкалась и катилась по раскисшему снегу с удвоенной силой.

Не в состоянии больше бороться, я прильнула к высокому забору, но тут же с тяжёлым «ох» отскочила. Псина во дворе, всяким не меньше Боба, вскочила по ту сторону, вбившись лапами в деревянною ограду.

Сделав еще пару шагов, я остановилась, сложившись пополам. Огляделась. В преследование за мной не пустились, а быть может, только пока. Хотя решение свернуть с основной дороги все же было верным. У Яна машина. И наверняка он, а вернее, то, что у него внутри, не позволит мне уйти с его тайной так просто.

Превозмогая боль и горькие слезы страха с привкусом будто бы чужого отчаяния, я вновь сделала пару шагов, заставляя тело подчиняться.

Начинало смеркаться. И пусть обманчивое, неестественное для времени года тепло позволяло дышать глубже и не околевать, совсем скоро солнце сядет. Станет холоднее. А я в незнакомом месте, мне некуда идти и негде укрыться.

Пару улиц спустя все же посчастливилось наткнуться на невзрачный сельский магазинчик, снаружи сплошь увешанный плакатами с рекламой газировки и всевозможной пакетированный снеди.

— Здравствуйте, — дверь скрипнула.

Скрипнул и стул, на котором перед небольшим телевизором скучал в ожидании посетителей чернявый, но с явной проседью на висках мужчина.

— Добрый вечер.

Лёгкий южный акцент и нестройная речь заставили меня насторожиться и застегнуть распахнутые полы пуховика.

— Прошу прощения, я могу здесь позвонить и дождаться машину?

Мужчина, уже протерший прилавок, озадаченно приподнял кустистые брови.

— Конечно, — вновь уселся он на стул и уставился в выпуклый экран, то и дело покрывающийся рябью.

Чуть успокоившись, я достала телефон и в который раз набрала Оксану. На сей раз повезло больше.

— Оксана! — воскликнула, заслышав голос подруги, но тут же воровато огляделась, умерив пыл. — Наконец дозвонилась! Оксаночка, ты где сейчас? У тебя машина на ходу?

Машину Оксане подарил отец еще на совершеннолетие. Правда соседка подарок не оценила. Затрат и забот слишком много, да и ездить ей некуда, институт в двух шагах. Разве что шопиться пару раз катались, да и то ее навыки вождения оставляют желать лучшего. В городской среде уж точно.

— Естественно на ходу, — отозвалась с растущим недоумением соседка. — Была, по крайней мере. Мик, а чего стряслось-то?

— Ничего, — искоса глянула я не мужчину за прилавком и подступила поближе к одному единственному оконцу без занавесок. — Слушай, я позже все объясню. Забери меня, пожалуйста!

— Забрать? Ты же с Бранищей сегодня, — Оксана охнула. — Он что… Что там стряслось? Он тебя обидел?

— Нет! Ян меня не обидел. Оксан, забери меня, пожалуйста! — слезы сдерживать становилось все сложнее. — Забери! Я заправлю. Полный бак залью!

— Хорошо, хорошо! — зачастила подруга. — Я сейчас же приеду. Адрес говори.

Я растерянно уставилась на десяток крохотных сушеных мушек на окне.

— А я… не знаю.

— Что еще за новости? Так, не паникуй! — таким голосом завопила Оксанка, будто у нее на глазах полсотни детей сейчас аллигаторы сожрут. — Мика, без паники! Опиши, что видишь вокруг себя! Дома, знаки, вывески, я позвоню в полицию…