Помню тебя - Елена Арматина Страница 44

***

Уже наступили сумерки, когда к белому дому начали съезжаться темные машины. Из них выходили по одному, а когда и по двое люди в темных рясах. Соседи шушукались и поспешно закрывались в своих домах. Они знали, что это означает. "Демоны вернулись" — словно молния передавалась новость по городку и окрестностям. Громко хлопали закрывающиеся ставни, скрипели на петлях запиравшиеся двери. Замолчали и забились по углам дворовые псы. Ни птица не пройдет, ни зверь не пробежит.

***

Прибежала домой еще засветло и раньше времени отпущенная служанка священника Кармелита. С ужасом в глазах и заламывая руки, она рассказала своей матери о событиях этого дня. Как привез Сандро, сын священника, подобранную на дороге девочку. Как обожгла малышка руку, а Кармелита ей делала перевязку и укладывала девочку спать. И как не могла потом добудиться опоенного дурманом ребенка. О священниках, готовившихся к проведению страшного ритуала. О том, как выдворил ее из дома хозяин и запер за ней с лязгом дверь.

— Мамми, она не может быть злом. Она же еще ребенок!

Тихо сидела старая мексиканка и только слеза покатилась по морщинистой щеке.

— Он не пожалел свое дитя, не пожалеет и чужое, — только это и промолвила мамми.

***

В самой большой комнате в белом доме уже убрали всю мебель. Только большой овальный стол остался стоять посередине. Пока один мужчина привязывал к ножкам стола кожаные, обшитые нефритовыми пластинами ремни — другой рисовал на деревянном паркете пентаграммы. Третий — расставлял и зажигал свечи. Кто-то готовил старинные книги. Каждый знал и делал свое дело.

Высокий седой старик, облаченный в длинный темный плащ, внимательно оглядел приготовления.

— Запечатайте окна и двери — могут прийти другие демоны. — велел он. Его слушались беспрекословно.

Тяжело шагая, он отправился в комнату, где спала девочка. Доски стонали и плакали под его ногами. Маленькая, худенькая, золотоволосая. Под закрытыми глазами залегли глубокие синяки. Девочка металась во сне и жалобно звала маму. И снова маму. И опять…

— Я не мог ошибиться, — Константин снял повязку с обожженной руки. На ладошке, совершенно отчетливо проступил ожог в виде ящерицы. Рана затягивалась на глазах, но оставалось еще багровое пятно.

— Ну что ж, в путь. — И не по-возрасту легко подхватил девочку на руки и вынес из комнаты.

Мягко и аккуратно, словно сожалея о происходящем, он уложил ее на стол. Привязанные нефритовыми ремнями руки и ноги словно пригвоздило к столу. И только голова металась, разбрасывая во все стороны, словно языки пламени, волосы.

— Глаза закрыты, — проговорил один.

— Не хочу видеть ее глаза, — почти прошептал Константин и остальные с пониманием закивали.

Мужчины дружно запели какие-то тексты, время от времени прерываясь.

— Как твое имя? — задавали один и тот же вопрос

— Мама! — звала в ответ девочка.

— Сильная, — прошептал один. И ему встревоженно кивнул другой. И нервно начали поглядывать на двери и окна остальные. Там сгущалась тьма. Что-то выло, лязгало, бесновалось. А ящерица на камине зашевелилась, задвигалась, и темной тенью поползла к столу с пленницей …

***

Сандро вольготно развалился на огромной кровати. В одной руке он держал баночку с пивом, другой теребил каштановые локоны красотки. Его старая знакомая весьма благосклонно приняла его ухаживания, и сейчас, лежа в ее постели они отходили от жаркого секса. Время от времени он представлял себе на этом месте другую девушку. Но в конце концов, — решил он, — хорошо, что отец выгнал его на эту ночь. А то он не сдержался бы, — и он вздрогнул — острый язычок проложил дорожку от пупка к его соску. Красотка захихикала, а Сандро чуть не сбросил ее с кровати. Соски — это его антиэрогенные зоны. И он безжалостно расставался со всеми, кто посягал на них. А расставался он со всеми своими подружками. Больше, чем на два свидания, его не хватало. В коридоре стукнула дверь и раздались шаги, голоса.

— Ты говорила, дома никого не будет? — лениво спросил он, а красотка уже натягивала шелковый халатик и выходила.

Сандро воспользовался ее отсутствием, и быстро натягивал штаны.

— Пора уезжать, — думал он. — Скучно, на ночь меня не хватит.

Красотка вернулась бледная и испуганная:

— Там… Твой отец… Вы что, демона поймали?

— Ты что, перегрелась?

— У вас там… — и она передала ему услышанную только что новость.

— Что за ерунда. Хорош чепуху городить, — и он обиженный вышел вон.

Но выехав на ночные улицы, Сандро понял, что происходит что-то неладное и поднажал газу. В полной тишине ревел мотор байка, фары разрезали ярким лучом темноту. Возле отцовского дома казалось, что темнота была особенно густой. Или это он уже себя накрутил?

Сандро открыл дверь и только переступил порог — словно обжогся. В груди вспыхнул и погас огонь, оставив жгущую дорожку. За спиной бесновалась тьма.

В центре, в кругу темных фигур, ярким пятном выделялась метавшаяся в дурмане девочка. И звала маму. Сердце так запекло, что невозможно было дышать. Больно было смотреть на малышку. Прямо напротив парня, у изголовья девушки, пристально глядя ему в глаза — стоял отец. Стоял и совершал свой обряд.

И все поплыло у него перед глазами. Он вспомнил все. Вспомнил то, что услужливая память затолкала в самый дальний угол его мозга и надежно заперла там на ключ…

Двадцать лет назад, маленький белокурый мальчик прокрался мимо заснувшей няньки и тихо зашел в большую комнату. В комнату, где прочно плененная на каком-то постаменте, в окружении темных фигур, металась в агонии его мама. А в изголовии у нее — так, чтобы не видеть умоляющих глаз, — стоял отец.

— Пощади! — шептала мама. — Пощади! — громом отдавалось в детском мозгу. Огромные от боли и страдания, темно-синие глаза молили о пощаде того, кто не пожалел ее сына. Того, кто предал ее и ее любовь к нему… И в тот момент, когда маленький мальчик, выронив из рук плюшевого кролика, закричал "Мама!!!" — тело юной женщины вспыхнуло адским огнем. Тем самым, который сейчас горел внутри него и выжигал все на своем пути…

Изнывавшая от ожидания Тамари не находила себе места. Это был тот редкий случай, когда ей не хотелось оставаться одной. И вот сейчас, покинув свой милый сердцу домик, она бродила, путаясь под ногами у слуг и оставшихся в замке домочадцев. Да из домочадцев только и остались Рагнар с Мариэллой, Олесся с Десмоном, да она сама. Все остальные отправились спасать ее дочь.

Минуты тянулись так долго! Мариэлла тоже нервничала. Казалось, что мельтешение Тамари уже начинало ее бесить.

Олессе же переживать было некогда — ее внимание полностью занимал Десмон, который демонстрировал бабуле выученные заклинания и рассказывал ей о своих проделках. Да плюс к тому Рагнар, умудрившийся за ночь избавиться от жуткого колтуна, ходил за бабулей по пятам. Кажется, он был в ввосторге от зеленых волос и кораллового цвета штанишек.