Любимая ученица демона - Мила Ваниль Страница 44

Но эту обиду я проглотила.

– Прости, я тебя внимательно слушаю, – пробормотала я, отворачиваясь.

– Это ты прости. – Он внезапно накрыл мою кисть ладонью. – Я привык отталкивать тебя, чтобы держать на расстоянии.

– Да иди ты… – буркнула я.

Мих лишь крепче сжал пальцы.

– Чистильщики – это и есть закон, – продолжил он. – Потому что невозможно следить за выполнением законов и вести себя, как преступник. А еще у нас власть над простыми гражданами, и это большая ответственность. Конечно, идеала не существует, но все же базовые принципы порядочности и соблюдение этических норм обязательны.

– Все равно не понимаю. Во время Саймана проверяют, порядочные ли мы?

– Не вас проверяют, Соль, – улыбнулся Михаэль. – Тех, кто дает вам задания. Вас тоже, но это немного другое. Вообще, вся эта травля спецкурса – миф, поддерживаемый преподавателями. Вы – удобная модель.

– Всегда мечтала, чтобы на мне эксперименты ставили, – проворчала я. – Получается, когда мы приходим в академию, все активно убеждают нас, что спецкурс – это нечто ужасное? И специально травят, проверяя психику?

– Примерно так. И кульминация – Сайман. Новички со спецкурса получают роль «звери», с обычного – «охотники». Вам важнее умение выжить и приспособиться к любой ситуации, найти верное решение, выкрутиться, не сорваться, потому что спецкурс – это спецназ межуровневого совета. Других проверяют на уровень жестокости, дают власть над «слабым», искушают. Если кто–то переходит черту, то его отчисляют.

– А скажи, Мих, – прищурилась я. – Это Кэри велел рассказать все мне?

– Ой–йо! Ты сама спросила, не помнишь?

– Ну и что? С чего это ты делишься тем, что я не должна знать? Тебе за это не попадет?

– Попадет, если ты меня выдашь. – Мих взъерошил рукой волосы. – Очень даже попадет. Но я тебе доверяю, это раз. И два, ты и так показала хорошую стрессоустойчивость. Кэри с тобой такое провернул, что любой крышей тронулся бы.

Я фыркнула, но промолчала. Как же! Мих сам признался, «просто по дружбе», и это я прекрасно запомнила.

– К тому же, ты уже ищешь выход, пытаешься использовать связи и знакомства, чтобы пройти испытание.

– Плюс в карму? – усмехнулась я. – А задание не скажешь?

– Скажу. – Мих ехидно улыбнулся, но смотрел он при этом не на меня. – Уж больно хочется, чтобы ты Кэри обставила. Вдруг получится, а?

– Мое задание связано с Кэри?

– У него в комнате хранятся награды, которые он получил студентом, выигрывая чемпионаты по фехтованию. Тебе нужно будет украсть один из кубков.

– Это вообще реально?! – вырвалось у меня.

– Не–а. Учитывая, что Кэри глаз не сомкнет в ночь Саймана.

– А если меня поймают на воровстве, то наказание будет настоящим?

– Вполне.

– Карцер?

– Нет. Обычная отработка. Карцером вас только пугают. Соль, не сдавайся, подумай. Ты сможешь, я в тебя верю.

Ага, если только Кэри сам не вынесет мне кубок, в чем я что–то сомневаюсь. Хотя…

– Постараюсь, – пообещала я. – А задания для остальных?

– Нет, Соль. Я и так сказал тебе слишком много лишнего.

– Мих…

– А?

– Я могу использовать третье желание?

– Тебе помочь?

– Нет. Я хочу честный ответ на вопрос.

– Задавай без желания. Отвечу.

– Это план Кэри? Он все придумал?

– Нет, Соль. – Михаэль поднялся и потянулся, хрустнув суставами. – Это мой план.

Если верить чутью ангела, то он сказал правду. Что ж, за Кирилла можно не волноваться, и осталась самая малость – придумать, как обхитрить Кэри.

Киаран

Ненавижу Сайман. Между прочим, с первого курса. С того самого момента, как стоял перед перепуганной нимфой из штрафников и лихорадочно придумывал задание, подходящее для девчонки.

Кстати, спасибо деду, это он воспитал во мне неприятие жестокости, а бессмысленной – особенно. Хотя, нет, вру. Основу заложили родители, а он закрепил их уроки. Меня бесило все, что нравилось деду, и мое главное правило – не быть похожим на него. Если это не делает из меня настоящего демона, мне плевать.

Соль – моя боль. Жертва, которую я принес на алтарь собственного эгоизма. И все же успокаиваю себя тем, что поступил с ней жестко, но не жестоко. Она не стала несчастной, попав в академию, а теперь, когда сюда поступил ее брат, я все чаще вижу на ее лице улыбку. Конечно, когда она уверена, что меня нет рядом.

А Сайман я ненавижу. Каждый год – одно и то же. Бессонная ночь на дежурстве и противостояние с загнанными в угол новичками. Преподаватели рассредоточены по всем зданиям академии, но правил немного – не играть со студентами в поддавки и следить, чтобы они не портили имущество академии.

Мне кажется, что в дежурствах нет необходимости. В ночь Саймана академия под контролем у ректора. Он вмешивается в самом крайнем случае, однако не помню, чтобы он хоть раз не успел вовремя. Похоже, Сайман – испытание не только для студентов, но и для преподавателей. Однако я никогда и ни с кем это не обсуждал – тут такое не принято.

В этом году я ненавижу Сайман еще сильнее. Потому что новички спецкурса – мои ребята. Потому что, согласно правилам, я нахожусь в своей комнате и не имею права покидать общежитие. Потому что я ничем не могу помочь Соль, да и остальным – тоже.

И я ничего не могу приказать Михаэлю. У него свое испытание: старшекурсники – наблюдатели, и их задача – пресекать конфликты, но так, чтобы участники об этом не догадались. А еще он может помочь одному из наших подопечных: первому, кто догадается об этом попросить.

Вот только я до конца Саймана останусь в неведении, хватило ли у Соль сообразительности воспользоваться поддержкой.

Ненавижу Сайман!

Сегодня мне, как никогда, хочется напиться. В общежитии, кроме меня, никого нет. Ах, да... Домовой на страже. Позвать его на кружечку эля? Нет, плохая идея. Поддатый дядя Петя поет заунывные песни под гармошку, а я и сам, того гляди, начну выть на луну.

Ночи прохладные, к утру бывают и заморозки, но я все же устроился у открытого окна. Пил маленькими глотками эль и прислушивался к звукам, доносящимся с поляны.

Там сейчас горят костры, и бьют барабаны. Студенты веселятся, пируют и пьют горячий пунш, сваренный в огромных котлах. Ритуал повторяется каждый год. Я знаю, под какую дробь на поляну приводят штрафников. Знаю, сколько времени занимает жеребьевка. Кого–то непременно отправят сюда, в общежитие преподавателей. Жаль, из моего окна не видно крыльцо.

Зато я прекрасно чувствую Соль. И «слышу», как она заходит в здание и идет по коридору – прямо к моей двери.