Fxxxing caнсара - Анастасия Панюшкина Страница 44

Она приступила к его осмотру: зажгла свечу и целительные травы, которые она собственноручно собирала и шептала над ним заклинания.

Я решила не мешать процессу и вышла в коридор. Меня окружали не бетонные стены, а джунгли с маленьким водопадом. Звук воды действовал успокаивающе. Присев на скамейку, я решила немного помолиться:

«Я не хочу заглядывать вперед, я просто хочу, чтобы Марк ко мне вернулся целым и в хорошем здравии. Марк, я люблю тебя, давай сохраним наши отношения. Я, правда, боюсь, что это выше, больше нашей любви. Вселенная, я прошу защитить нашу любовь от исчезновения и угасания. Наша любовь -нескончаемый источник светлой энергии. Прошу, дай сил Марку и мне. Марк, я тебя жду».

Я не заметила, как ко мне подошла целительница, положив руку на плечо. Она прошептала:

– На какое-то время это поможет. Любовь трансформирует. Одно существование человека, который говорит на языке любви, может изменить мир куда больше, чем мы можем себе представить. Сейчас ждать нельзя, отправляйся с О к Творцу. Отсюда одна дорога до него, не заблудишься.

Про дорогу к творцу я слышала не в первый раз. Первым, кто о ней упомянул, конечно же, была Изи. Она сразу сказала, что только дорога к нему способна излечить мои раны и бла-бла-бла. Даже несмотря на то, что она была права, и была профессиональным наставником О, как человек, она была мне неприятна.

Сама дорога простиралась сквозь лес и полянку. Люди редко уходили из этого города. Мало кто хотел перерождаться, ведь здесь все обретали покой. Я не была готова расстаться со своим воплощением и воспоминаниями. Я утешала себя мыслями о том, что мало кто готов самовольно отказаться от своей личности.

Я вернулась в комнату к Марку:

– Марк, нам пора идти.

– Хорошо, сейчас соберусь, – он едва встал с кровати, дрожащими руками собрал свои вещи, и мы вышли.

– Домой что-то не хочется, – пожаловалась я, – может быть, пойдем другой дорогой?

– Ну, если хочешь, Аннушка, то пошли. Спасибо, что ты помогаешь мне. Я это ценю.

Это говорило безымянное сознание О, и от этих слов было ещё больнее. Мы вышли из цветочной долины на узкую дорогу. Вокруг была трава ярко-неонового зеленого цвета. Цветы на поле распускались в виде кристаллов. Когда дул ветер они шевелились и стучали друг о друга. Я не сразу поняла, что это был за звук, разливающийся вокруг … он был похож на флейту. Над полем в полуметре от земли висели головы-роботы. Одна из них подлетела к Марку. Головы-роботы все были одинаковыми. У каждого из них был лаконичный корпус с солнечными энергетическими батареями. Они были без туловища, только одна большая голова. Искусственный интеллект заговорил первым. Его черные глаза заморгали, считывая информацию и загружая процессы памяти, он поздоровался:

– Приветствую вас, землянин с 4 уровня. Как вас зовут?

– О.

– Куда вы направляетесь?

– Ну, – начал отвечать О, – я иду прямо.

– Какая ваша конечная цель? – спрашивала голова.

– Я не знаю, – ответил О.

– Я не могу пропустить вас.

– Почему?

– Там для вас ничего нет. Возвращайтесь туда, откуда вы пришли.

О повернулся ко мне расстроено:

– Извини, Ань, дальше нельзя.

Я попыталась обойти голову, но все остальные роботы слетелись и выстроили цепь, через которую пробраться было невозможно.

– Кто вы такие? Почему вы не пропускаете нас? – у меня не было сил спорить с ними.

– Мы – искусственный интеллект, одна нейронная сеть, мы свидетельство.

– Свидетельство чего?

– Этого мира.

– Но я тоже свидетель этого мира, – возмутился О.

– Чем человек отличается от искусственного интеллекта? – робот-голова обратилась к О.

О растерялся:

– Всем, робот не может создавать новое.

– Нейросеть самообучаема.

– У человека есть чувства.

– В нас запрограммированы эмоциональные сети.

О опустил голову и сел на камень рядом:

– Ань, чем человек отличается от искусственного интеллекта? Ведь человек создал его по своему образу и подобию, чтобы сделать нашу жизнь проще.

Я взглянула на них внимательно, передо мной предстали бесчувственные металлические головы.

– Да всем мы отличаемся, мы живые, а вы – нет! – начала я кричать на него. – Вы когда-нибудь ощущали себя за эксплуатированными капиталистами, ограниченными социальной системой без шанса достичь своих целей? А? Или, может быть, вы врали своему босу, что плохо себя чувствуете, чтобы не идти на работу? А можете ли вы любить вообще?

– Мы можем интегрироваться в социум для более благоприятного состояния живых существ. Любовь – это набор определённых характеристик: заботы и внимания. Мы – алгоритмы, созданные по образу и подобию человека с запрограммированными нейронными сетями, чтобы служить вам.

– Нее, – я начала останавливать его, маша руками, – мы не создавали вас по образу и подобию, как Боги. Стойте… – до меня дошло – Вы служите нам, потому что вы так запрограммированы… А мы служим Богу, потому что верим в него… Верой… Я отличаюсь от вас верой!

Из искусственной головы начал исходить непонятный звук, похожий на дребезжание машины. И голова вдруг стала трансформироваться в тоннель…

– Там, за твоей головой, ничего нет для вас, потому что вы не можете верить, вы не способны верить в то, что ваши глаза не видят, а руки не чувствуют. Вы туда не пройдете, потому что вас там никто не ждет и не зовет. Вы не слышите этот голос, который слышит каждый человек, вы не знаете, что такое внутренний голос. Там для вас ничего нет, но там есть кое- что для меня.

– И что это? – спросил О.

– Любовь, – ответила я и шагнула вперед, а О пошел за мной.

Я без сомнений последовал за Аней в туннель, созданный роботом. Резкий звук оглушил меня. Я чувствовал, как болят мои перепонки. Боль была невыносимой. Я начал терять сознание, но Аня подхватила меня.

– Марк, у нас получилось! Ты вернулся! – она радостно воскликнула, обнимая меня. Я огляделся вокруг.

– Не понимаю, где мы? – я начал собирать по кусочкам воспоминания последних событий, – Аня, я так рад тебя видеть! Я думал, что больше никогда не вернусь к тебе.

– Ты помнишь что-нибудь после аварии? – взволнованно спросила меня Аня.

– Да, я всё помню. У тебя получилось вернуть мое сознание! Прости меня, – я дотронулся рукой до её лица, убирая волосы. Мне не хотелось выпускать её из рук. Она улыбалась, еле сдерживая слезы, – я не знаю, как тебе хватило сил всё это преодолеть в одиночку. Если бы не ты, я бы так и остался…Мы обнялись. Мы оба так долго ждали этого момента. Мне так хотелось остаться тут. Впервые за долгое время я ощутил спокойствие, такое, какое представляешь после смерти: ясность, незатуманенная страстями низких вибраций. Мне не хотелось отпускать Аню из объятий. Я не понимал, где я находился и боялся потерять её снова.