Руки Геракла - Фред Томас Саберхаген Страница 44

Поговорив с более миролюбивыми жителями Трои, собравшимися вокруг меня, стоявшего, опершись на палицу, я узнал, за что так поступили с Гесионой. Люди почему-то решили, что Посейдон гневается на жителей города, поскольку Зевс заставил его помогать им в постройке стен. Владыка моря наслал на город чудовище. Каким-то образом царя убедили в том, что чудовище можно задобрить, лишь отдав ему в жертву дочь. Единственной причиной этой уверенности были слова прорицателя. Я подумал, что такой бесхребетный царь долго на престоле не просидит.

Должен заметить, потом я узнал, что после освобождения троянская царевна начала вести себя настолько стервозно, что я начал понимать, почему все так жаждали от нее избавиться.

Как только стало ясно, что местные жители оставили свои попытки на нас напасть, Энкид стал болтать с ними. Люди смотрели на нас почтительно и опасливо – несомненно, они были почти уверены, что он, как и я, обладает божественной силой. Я заметил, что он не сказал ни слова и не сделал ровным счетом ничего, чтобы вывести их из этого заблуждения.

Когда я рассказал троянцам, что мы с племянником приплыли с Крита, кто-то спросил – с чего это мы пустились в такой долгий путь в лодчонке, такой маленькой для торговли. Естественно, я поднял вопрос о яблоках Гесперид.

Меня немного удивило, когда эти слова вызвали недоуменный шепот и предположения, а седовласые советники обменивались многозначительными взглядами. Я воспрянул духом.

– Что это? Что вы можете мне о них поведать?

Наконец некоторые из наших новых знакомцев радостно сообщили мне, что по крайней мере одно из тех самых яблок находится куда ближе, чем я предполагал.

Мы с Энкидом обменялись полными надежды взглядами.

– Как они выглядят, эти самые яблоки? – спросил я.

Старец с самой длинной и самой белой бородой, какие мне пришлось в жизни видеть, очень серьезно принял на себя роль мудрого советника. Он воздел руки.

– Они похожи на обычные яблоки, юноша. Ты яблоки-то в жизни видел?

– Видел.

– Они похожи на обычные плоды, говорю я. Разве только вырастают величиной с человеческую голову.

– Наверное, и яблоня тоже гигантская?

Похоже, с этим все согласились, хотя, задав несколько дополнительных вопросов, я понял, что никто из них не видел этой самой яблони собственными глазами, не знал, на что она похожа, и даже не был уверен, где она растет.

– Но кто-то сейчас сказал мне, где я, по крайней мере, могу найти яблоко?

Еще немного посоветовавшись друг с другом, троянские советники заверили меня, что я могу найти такое яблоко в некоей пещере, которая была жилищем некоего Антея. Когда они произносили это имя, их голос дрожал, а на лицах был страх.

Я тут же попытался вытрясти из них верные сведения.

– Этот Антей держит сад и выращивает яблоки? Он их ест? Кормит ими свой скот? Или что?

Ответы были самые разные. Но в точности не знал никто.

– Понятно, – кивнул я, словно и на самом деле что-то понял. – А вы сами видели этот чудесный плод в его пещере?

Как оказалось, никто из этих людей никогда не бывал рядом с этой пещерой. Они сочли нужным предупредить меня, что никто из тех, кто вошел в это логово, живым из него не выходил.

– А кто-нибудь постоянно следит за входом в пещеру, чтобы чего не случилось?

Похоже, они не слышали моего вопроса. Но в конце концов один из них рассказал мне, что несколько сорвиголов видели издалека, как Антей нес в свое убежище яблоки, и признали в них эти плоды.

– А я могу поговорить с кем-нибудь из этих самых сорвиголов?

– Увы, господин, никого из них сейчас здесь нету. Они на месте не сидят. Один уплыл с аргонавтами.

Если они думали, что это окажет на меня впечатление, то ошиблись. Когда они назвали мне имя, оно ничего мне не сказало.

Они все сходились в одном – логово или пещера, в которой жил ужасный Антей, находилась в нескольких сотнях миль отсюда вдоль по неровному берегу на запад и север.

Я прищурился и посмотрел на горизонт в ту сторону, затем повернулся к троянцам.

– Вы очень сильно затронули мое любопытство, друзья мои. Но скажите же мне теперь, кто такой или что такое этот Антей? Вы говорите о нем так, будто это не простой человек.

Ответы не особенно прояснили этот вопрос, но они уверили меня в том, что любой, кто живет в сотне миль от этого самого Антея, был бы рад избавиться от него.

Проведя половину дня и ночь в шатрах и навесах строителей стен и насладившись гостеприимством троянцев, мы с Энкидом решили немного поспать, вполглаза приглядывая за окружающими – мы часто так спали во время наших странствий. Через час после восхода мы снова были на борту лодки.

Розовоперстая Эос взошла на небо и ушла прежде, чем мы с племянником снова отправились в море, отчалив от берега, что лежал в полумиле от новых стен Трои. Когда мы отплыли, уже взошло солнце. На берегу не осталось и следа от твари. Думаю, его уродливую серую тушу смыло ночным приливом. А в рассказах, которые я подслушал этим утром в Трое от очевидцев нашего боя и тех, кто его не видел, туша выросла в размерах вдвое.

Мы с Энкидом повели «Небесную ладью» более-менее верно вдоль берега в направлении, которое нам указали наши хозяева, выискивая пещеру странного существа, известного им под именем Антея. Мы по очереди стояли у руля. Поначалу шли мы медленно, поскольку путеводный ларчик давал нам противоречивые указания. Это, как мне говорили Дедал и другие, было следствием того, что кормчий не может как следует представить себе цель. Мы оба пытались, и я могу представить, что наша беда была именно в этом, но ничего поделать мы не могли.

Когда мы проползли вдоль берега двадцать миль или около этого, мы стали время от времени причаливать и высматривать пещеры, а также искать людей, которые могли бы нам хоть что-нибудь рассказать по этому поводу. Дело в том, что мы считали, что троянцы, которые нам рассказывали о пещере, могли неверно оценивать расстояние, и их сведения тоже могли оказаться недостоверными.

Легенды о существе, которое мы искали, просто смехотворно расходились друг с другом. Моя короткая остановка в этой дикой малолюдной местности уверила меня в том, что Антей на самом деле никем не правил – ни племенем, ни деревней, ни разбойничьей шайкой – если, конечно, такое тут вообще могло существовать. Думаю, он был разбойником, который отлавливал всех, кого мог, хотя мы не нашли у него в пещере золотого клада, как у Ящера. Но Антей славился отвратительным характером.

Еще одна сказка о нем, которую передавали из уст в уста и в которую верили те, кто никогда не подходил к пещере, говорила о том, что он сын Посейдона и Матери-Земли. Другие врали, что он заставляет путников бороться с ним и ставит черепа убитых им на крышу храма Посейдона. Во время нашего короткого посещения я имел случай осмотреть его пещеру. Да, там действительно были черепа, как человеческие, так и черепа животных, но они были лишь частью того мусора, от которого в пещере страшно смердело. Пещера не напоминала храм, скорее, логово дикого зверя, куда более грязное и мрачное, чем у Ящера.