Ректорша со шпаргалкой - Ксения Мур Страница 45

— Мне приятно, что ты считаешь, что меня не надо было изгонять, — улыбнулся Ингирис тепло и еще раз погладил мою руку, — но это не так.

– Кстати, об этом, – лорд уже полностью собой овладел и со спокойным выражением лица начал спрашивать. — Я здесь некоторую информацию нашел, о твоем прошлом, парень. Скажи мне, почему не было суда? Королевский племянник это конечно не простой прохожий, но ведь и ты из знатного рода. Так в чем дело было?

В комнате повисло нервное молчание. Ингирис буравил отца Алиссии сердитым и осуждающим взглядом. Очевидно, не понравилось мужчине, что кто-то полез в его прошлое, а тем более тот, кого долго ненавидел всей душой.

– Не ваше дело, – огрызнулся он.

— Может, и не мое, — согласился лорд, но то, что он сказал дальше, заставило уже меня волноваться. — Если теперь ты глава рода, как думаешь на это отреагирует весь высший свет? Думаешь, твои родные не попадут в опалу?

Как бы ни хотелось этого признавать, лорд был прав. Да и судя по изменению выражения лица Ингириса, он тоже это прекрасно понимал, наверное, даже лучше меня. Ибо если я черпала знания только из памяти Алиссии, которая не очень добросовестно все учила, в том числе законы этикета и прочее, то мужчина был в более выгодной позиции.

— Кроме осуждения общества, чем еще может грозить эта новость?

Оба мужчины перевели на меня задумчивые взгляды. Интересно, о чем они думали?

– Честно говоря, трудно спрогнозировать, – грустно выдохнул Ингирис, а лорд только кивал головой в знак солидарности. — Могут просто говорить разное, косточки мыть, а могут и разорвать любые связи. Рабочие, личные, даже сделки по поставке продовольственных товаров могут не соблюдать.

— Да что у вас за мир припадочный? Глупость же!

– Глупость, не стану спорить, – согласился лорд. – Но ты не сможешь изменить все устои, как бы ни хотела. Так что вопрос остается открытым — почему не было суда?

Ингирис очень не хотел отвечать. Он поморщился, в глазах отразилась давняя боль, о которой и вспоминать не хотелось. Руки мужчина сжал в кулаки, слишком сильно, что даже вены надулись.

— Из-за Луизы не было суда.

– Это кто? – спросила я.

– Та самая девушка, о которой я тебе рассказывал, – ответил лорд вместо Ингирса, пытавшегося, видимо, найти в себе силы рассказать правду. – Ты хотел сохранить ее репутацию?

– Честно говоря, я хотел спасти репутацию своей семьи. Потому что они пострадали из-за моего глупого характера.

Я хотела как-то поддержать мужчину, заглушить ту боль, которая бурлила в его глазах и вероятно разрывала душу. Только никак не могла понять, почему же он корил себя так сильно?

– Ты защищал честь своей подруги, – как можно мягче обратилась к Ингирису, даже слегка улыбнулась.

– Только защищать нечего было, – прикрыв глаза ответил мужчина. — Племянник короля не соблазнял ее. Напротив, Луиза затащила его в постель и собиралась использовать этот факт, чтобы стать его женой. К сожалению, я это узнал уже после того, как распустил руки.

Почти сразу после признания Ингириса, мы оставили его в одиночестве, чтобы он мог отдохнуть. Как бы он ни пытался доказать, что силы у него есть и все хорошо, было заметно по глазам, что это не совсем правда, а скорее бравада.

– Поспи, хорошо? – сказала мужчине я, прежде чем выйти из комнаты. — Я скоро вернусь, только сообщу госпоже Перлигор, что с тобой все хорошо и скажу Констанции, чтобы принесла тебе поесть чуть позже.

— Констанции? Это кто еще?

Ингирис удивленно хлопал усталыми глазами, даже напрягся весь, очевидно, ожидая от меня новых выходок. Пришлось объяснять, что я дала лэйре имя и произошло это событие еще в первый день моего перемещения.

Мужчина слушал внимательно, хмурил брови и впивался в меня любознательным взглядом, видимо считал, что я шучу. А когда понял, что все сказанное мною правда, громко расхохотался, даже слезы от смеха выступили.

— Знаешь, ты умеешь удивлять, — сказал он, как только немного успокоился, — привязать к себе лэйру настолько сильно не каждый рискнул бы.

— У девочки должно быть имя, — гордо задрав подбородок, отрезала я. — И мне все равно, что там об этом и обо мне думаете вы.

— Ну, лично я считаю тебя очаровательной, — с теплой улыбкой на губах сказал Ингирис.

А я в этот момент поняла, как же сильно у нас изменились отношения. Впервые за все время, мужчина назвал меня не сумасшедшей, не глупой и не невыносимой, а очаровательной. И впервые в его глазах я увидела ласку, искренность и не увидела враждебности и превосходства.

– Посмотрим, что ты скажешь, когда я тебе выпишу пилюлей после того, как тебе станет лучше, – притворно угрожала мужу пальцем, – за то, что перед тем, как отправиться домой, меня об этом не предупредил.

– Ты даже не представляешь, как сильно мне греют душу эти слова.

Я только улыбнулась этой фразе и тихонько прикрыв дверь, оставила Ингириса отдыхать.

Мужчина ошибался, если думал, что не представляю. Как раз я и понимала, как важно для человека знать, что о нем беспокоятся и волнуются. Каждому из нас нужно подтверждение того, что ты не одинок, что ты важен для кого-нибудь. А я знаю лучше всех, как ощущается, когда кажется, что рядом никого нет, что ты один против всего мира и как от этого болезненно сжимается сердце.

– Что ж, такого я не ожидал, – лорд Ваэльский, отец Алиссии, все еще под впечатлением от истории Ингириса, понемногу потягивал остывший чай. – Теперь даже не знаю, как помочь.

— А если не говорить никому, кто сейчас занимает пост главы рода? – предложила я, усевшись с ногами в кресло. Делать это в платье я не могла, а поскольку последние дни носила мужскую одежду, то и проблемы не видела. Главное, сидеть так было гораздо удобнее.

– Это будет очень трудно скрыть, – покачал головой лорд. — Кроме того, возможно, и не надо этого делать.

— Разве вы не говорили, что семья Ингириса попадет в опалу?

Я не могла понять логику мужчины. Вот он говорит, что надо помочь, а в следующий момент уже рассказывает, что к черту все, оно не важно. Что вообще происходит в этой голове?

– Говорил и не отказываюсь от своих слов. Я веду к тому, что, возможно, стоит не пытаться скрыть статус Ингириса, а наоборот — говорить о нем. Единственное, что может вернуть ему честное имя – это королевский суд. Или хотя бы королевское прощение.

— Если бы племянник Его величества держал кое-что в штанах, то и этой ужасной ситуации не было бы.

— Если бы Ингирис не полез драться, ее тоже не было бы.

Справедливое замечание. Это мне сердито, потому что я знала Ингириса и совершенно не знала этого королевского родственника. А Его величеству ближе к сердцу, если оно у него есть, как раз родной племянник. Или двоюродный, какой он там? Неважно, суть в другом.