Превращение - Кэрол Берг Страница 45

Айвон поднял руку, давая знак музыкантам умолкнуть.

– Встань, Александр, принц дерзийцев, – его глубокий голос разнесся по всему залу, не осталось ни одного человека, который не услышал бы его, а тот, кто услышал, не мог и на миг усомниться, что этот голос принадлежит самому могущественному человеку в мире.

Принц встал с грацией, которая несколько напоминала движения шенгара, и церемония началась.

Я не следил за начавшимся представлением: дерзийскими танцорами, движущимися под барабанный бой, детскими хорами, одетыми в золото, флейтистами, бритоголовыми жрецами в белых одеждах, чьи речи возносились к сводам зала. Вместо этого я искал в толпе гостей тех, кого не могла радовать церемония. Слева от трона сидели самые знатные гости, те, кому позволялось сидеть в присутствии Императора. И хотя я не мог разглядеть с моего высокого насеста холодных голубых глаз, я узнал тех двоих по их светлым прямым волосам. Зазвучали фанфары, и Александр снова склонился перед своим отцом, его длинный белый плащ, спускающийся по ступеням помоста, поддерживали за его спиной пятнадцать юных пажей. К Императору приблизился юноша, затянутый в расшитый золотом костюм, он нес небольшую шкатулку. Дурное предчувствие, густое как дым, пришло откуда-то, но я не мог понять, откуда. Знал только, что сейчас что-то произойдет.

И как первый удар грома после затишья перед бурей, в благоговейной тишине зала зазвучал голос:

– Убийца!

Пальцы Императора замерли в воздухе. Тысячи людей выдохнули разом и повернули головы, ища глазами безумца, который посмел нарушить самый серьезный и священный из дерзийских ритуалов. Я тоже пытался найти крикнувшего, заметив только, что две светлых головы не повернулись вместе со всеми. Эти двое не спускали глаз с Императора и его сына. Александр вскочил на ноги, дернув плащ так, что несколько пажей упали.

– Предатель! – Слово повисло в воздухе как клуб дыма. – Славный правитель, кого ты называешь своим преемником? В чьи окровавленные руки передаешь ты печать государства? Под защиту чьего оскверненного меча ты отдаешь Империю?

Толпа в центре зала отхлынула от какого-то человека в сером плаще с надвинутым на лицо капюшоном. Незнакомец двинулся вперед и остановился у ведущих на помост ступеней.

– Кто смеет говорить о предательстве в это святое утро? – Длинный нос Императора дрожал от ярости. – Покажись, – к человеку в капюшоне кинулись солдаты, но остановились по жесту Императора.

Незнакомец поднял руку и указал на Александра.

– Я свидетель преступления, совершенного принцем, я принес доказательства столь низкого проступка, что вы сами отречетесь от него, повелитель.

– Покажись, кто ты, и потом ты умрешь, дурак, – произнес Император.

– Как пожелаете, господин, – человек откинул капюшон, и стоявшие рядом с ним ахнули и отшатнулись. Перешептывания и бормотание разошлись волнами по всему залу. Я тоже вскрикнул и прижался лбом к холодной бронзовой решетке. У человека было только пол-лица. Левой части рта не было, виднелись оскаленные в усмешке смерти зубы. То, что осталось от его щеки – багровые куски плоти – складывалось в изображение сокола и льва. Вейни.

Александр не дрогнул, он только шагнул к отцу и что-то сказал ему негромко.

– Ты преступник, покусившийся на собственность своего принца, – сказал Император. – Тебя следовало бы умертвить или заковать в цепи, обречь твою жену и детей на голодную смерть. Ты ждешь, чтобы я произнес приговор, который мой сын милостиво отклонил?

– Нет, господин, я пришел обвинить принца в убийстве, – стоявшие рядом с Вейни люди в очередной раз отшатнулись.

– Я рассмотрел дело. Лорд Сьерж был казнен справедливо, как предатель и шпион. Здесь не о чем спорить. Стража!

– Нет, ваше величество, речь идет не о моем зяте. О том, кто более ценен, чем сын Дома Мезраха. О маршале Дерзи, Дмитрии Денискаре. Он мертв, и сделал это не кто иной, как принц.

– Лжец! – Александр схватился за меч.

– Нет! – прошептал я. – Не трогай его, Александр.

Он, конечно, не мог услышать меня через изумленные восклицания и возгласы страха, разнесшиеся по всему Тронному Залу, но рука его задержалась над эфесом.

– Молчание! – Взревел Император. – Тот, кто произнесет хоть звук без моего приказа, тут же умрет, – повисшую тишину нарушали теперь только треск горящих факелов и хныканье напуганных детей. Монарх указал на Вейни. – Поставьте сюда… этого покойника, – казалось, земля дрожит от звуков его голоса. Стражники подтолкнули Вейни в ступенькам, ведущим к трону. Александр шагнул было вперед, но Император остановил его. Он достал из ножен свой меч и приставил его к горлу Вейни. – А теперь повтори, что ты сказал.

– У меня есть доказательства и свидетель, – прошипел юнец, голосом полным ненависти. Рукавом он время от времени вытирал выступающую через разрыв в щеке слюну. – Это не пустое обвинение. Я всего лишь должен был передать вам новость. Позовите моих слуг, которые ждут за дверью, и вы поймете, что сын Мезраха говорит правду. Выслушайте Фредека, капитана лорда Дмитрия, и тогда вы узнаете все о прогнившей душе вашего сына.

– Фредек? – Когда Император повторил имя, голосом полным изумления и любопытства, я понял, что для Александра все потеряно. Если бы я мог схватить принца за руку и увести отсюда, я сделал бы это. Но сейчас я был вынужден смотреть, как исполняется задуманное демонами.

В зал вошли четверо солдат, одетых в белые и оранжевые цвета Дома Мезраха. Они медленно внесли закрытые белой материей носилки. Носилки поставили к ногам Императора. Айвон махнул одному из своих воинов, чтобы тот снял покрывало. Запавшие щеки. Почерневшие губы. Борода испачкана кровью. Но это, без всякого сомнения, был Дмитрий.

Принц опустился в кресло возле трона, не сводя глаз с тела дяди. Он произнес достаточно громко:

– Атос, сжалься надо мной, в чем я виноват?

Невероятно, как такая огромная толпа могла сохранять такое мертвое молчание.

Крепкий седой человек в военной форме вошел в зал вслед за носилками. Он медленно подошел к Императору и опустился перед ним на одно колено.

– Господин, пусть ваш меч пронзит мое сердце, прежде чем я сообщу вам горькую правду. Лорд Дмитрий пал от рук бандитов пятнадцать дней назад на дороге Яббара.

– Как случилось, что ты, правая рука моего брата, человек, который поклялся жить и умереть вместе с ним, ходишь и говоришь, когда он лежит мертвый? – Слова Айвона падали в толпу как куски железа.

Фредек отвечал медленно и членораздельно, слова его были уверены.

– Увы, ваше величество, в Авенхаре я заболел, и маршал приказал мне остаться, чтобы не задерживать отряд. Он торопился в Кафарну с новым мечом для принца, чтобы успеть к началу дакраха. Принц приказал ему ехать дорогой Яббара. Со мной остался Гаспар, мы выехали с ним через пару дней после лорда Дмитрия. Мы собирались скакать без остановок, чтобы нагнать их. Но когда мы достигли холма Яббара, с вершины которого просматривается почти вся дорога, мы нашли маршала и его спутников убитыми. Лошади, оружие, кошельки… даже башмаки и плащи исчезли. Они были избиты и изранены и брошены на снегу умирать от ран или холода, или диких зверей.