Дорога патриарха - Роберт Энтони Сальваторе Страница 45

– С Папашей-то? Пф, да я его и в глаза-то никогда не видел!

– Ну, с Нелликтом - этого ты отрицать не можешь.

– Пф! Хотите меня повесить ни за что.

– Повесить? - с преувеличенным недоумением переспросил Селедон.- Да что ты! Нам бы такое и в голову не пришло! Нет, мы собираемся всенародно чествовать тебя в благодарность за помощь в поимке стольких опасных преступников из пресловутой Цитадели Убийц!

Атрогейт с ненавистью воззрился на изящного вельможу: да по сравнению с этим даже перспектива быть повешенным покажется приятной! У дворфа дрожь пробежала по спине при одной мысли о том, как разгневается Нелликт!

– Возможно, тебя даже произведут в рыцари. Раньше ты был героем Ваасы, а теперь тебя станут величать героем всего королевства, - продолжал Селедон.

– Ах ты мерзавец! - сплюнул дворф.

Селедон расхохотался и вышел, но в дверях обернулся:

– С завтраком тебе пришлют складную лесенку. - И он поглядел на высокое окошко. - Все-таки удобнее, чем койка. Публичная церемония справедливого воздаяния состоится, когда прибудет король Гарет.

– Вот удовольствие-то, да, эльф?

– Нет, любезный дворф, твердость закона, да еще практические соображения. Камер у нас мало. К тому же держать этих преступников в камере и вести следствие ни к чему, они же напали на рыцаря Ордена - пусть и младшего, - так что дело ясное, разве нет?

– Ты и сам знаешь, сколько грязи здесь намешано, - пробурчал Атрогейт. - Всем известно, что произошло в замке и какими связями замарала себя племянница вашего короля.

– Ни о чем таком мне не ведомо, - ответил Селедон. - Я знаю одно: Орден нерушим и Цитадель Убийц сама себя наказала.

– И все-таки госпожа Эллери мертва.

– А Гарет все-таки король.

И с этими словами Селедон вышел, с грохотом закрыв дверь.

Однако лестницу Атрогейту, как он и пообещал, прислали вместе с обильным завтраком. Дворф громко жевал и чавкал, поглощая еду, чтобы не слышать звуки, доносившиеся из окна. Там громко зачитывали обвинения, требовали раскаяния, и многие обвиняемые плаксиво и жалко каялись.

– Фу, хоть бы постыдились; умирать - так уж достойно, - бормотал Атрогейт и еще громче хрустел сухарем.

Но ему все же не удалось совладать с любопытством. Он приставил к окну лестницу и выглянул как раз в тот момент, когда под семью преступниками опустилась платформа и их тела закачались на веревках. Большинство, и среди них Джуримо Паскадедл, умерли быстро, но двое, среди которых Атрогейт узнал и Киникипа Короткого - мастера Киникипа, как его называли при жизни, - еще некоторое время дергались.

«Да, мастер Киникип,- думал Атрогейт, возвращаясь к завтраку, - один из самых уважаемых членов Цитадели»

Он вдруг содрогнулся, вспомнив угрозу Селедона о публичном чествовании. И, пожалуй, впервые в жизни кусок не полез Атрогейту в горло.

КОТ И МЫШЬ

– И что мне делать? - волнуясь, спросила грозного мага девушка.

Нелликт посмотрел на нее так, что она невольно съежилась. Нельзя было задавать таких вопросов. Ее задание в Воротах Ваасы было очень простым и за пять лет ни разу не менялось.

Все же она закусила губу и решила не отступать: то, что могло с ней случиться, казалось гораздо страшнее, чем раздражение чародея.

– Прошу прощения, господин, - проговорила девица, тщательно выбирая слова. - Но ведь людей вешают. Дозорные везде рыщут… и здесь тоже. Найдут кого-нибудь из наших, заставляют показывать на других, а кто отказывается - на юг и пеньковый воротник…

Нелликт смерил ее ледяным взглядом. Несмотря на свой страх, девушка не выдержала, опустила глаза и едва слышно прошептала:

– Простите меня, господин.

– Тогда считай, что тебе повезло: ты не знаешь никого, на кого могла бы показать, - процедил Нелликт и, взяв ее за подбородок, заставил посмотреть на него.

Встретив его жестокий, холодный взгляд, девушка почувствовала, как под ней подгибаются колени.

– Потому что все, что могут сделать с тобой Дозорные, - ерунда по сравнению с муками, которые ты испытаешь, попав ко мне в руки. Всегда помни об этом. А если вокруг твоей нежной шейки затянется петля, представь, что засыпаешь, и расслабься, и тогда шея может переломиться, когда платформа опустится. Мне говорили, что так легче.

– Н…но, господин, - заикаясь и дрожа, промолвила девушка.

Нелликт приложил палец к ее губам.

– Сегодня ты снова хорошо послужила мне, - сказал он, и перепуганной подавальщице показалось, что она уже слышит, как ей зачитывают обвинение.- Впрочем, как всегда, с тех пор когда несколько лет назад ты сама решила на меня работать. - Он помолчал. - Поэтому сегодня будет надбавка, - добавил он с холодной усмешкой и, отпустив девушку, достал из-за пояса небольшой мешочек. - Полный золотых,- сказал маг.

В глазах молодой женщины на мгновение вспыхнул алчный огонь, но она тут же подумала, как объяснит такое богатство Дозорным, если они найдут у нее золото, и в горле у нее пересохло.

Но золотые взяла.

* * *

Появилось облако дыма, и сиплый кашель возвестил королю Гарету и его друзьям о появлении в Гелиогабалусе Седого Эмелина. Только непонятно было, почему чародей решил телепортироваться в аудиенц-зал королевского дворца, а не в здание гильдии чародеев на другом конце города, что было бы значительно надежнее и безопаснее. Однако еще более удивительным оказалось то, что Эмелин прибыл не один.

Гарет, Селедон, Кейн, брат Дугальд и барон Даймиан Ри с недоумением рассматривали хорошенькую девушку с круглым личиком и ярко-рыжей шевелюрой, стоящую рядом с магом.

– Привет тебе, непредсказуемый ты наш, - сухо приветствовал волшебника Селедон. - Ты, как всегда, предельно точен. Еще немного, и опоздал бы.

– Я твоего мнения не спрашивал, - огрызнулся Эмелин, - хотя ты настолько самовлюблен, что, по-твоему, любой, кто действует сам по себе, не спросясь твоего совета, делает все не так. Если бы все слушали только господина Кирни, этот мир был бы совершенен.

– А ведь он умнеет с возрастом, не правда ли? - обернулся к остальным собравшимся Селедон.

Эмелин замахал на него руками, что-то пробубнил и снова закашлялся.

– Я считаю, ты появился весьма вовремя, - примирительно проговорил Гарет и перевел взгляд с чародея на своего давнего тайного недоброжелателя, барона Ри, владевшего Гелиогабалусом.

Поговаривали, что Даймиан Ри, правивший самым густонаселенным и стратегически важным баронством, был близок в некоторых делах с Цитаделью Убийц. Так что Гарет и его соратники не слишком удивились, когда утром этого дня разъяренный барон прибыл в королевский дворец, негодуя на многочисленные казни в его прекрасном городе.