Знак Лукавого - Борис Иванов Страница 46

Ноги, прикрытые сильно вытертыми и драными джинсами, были босы и исцарапаны. Я молча достал с полки свой энзэ – кусок ветчины местного копчения и порядком зачерствевшую горбушку здешнего хлеба.

– Ты чего окна не закрываешь? – спросил я, ставя на стол-подоконник термос с крепко заваренным чаем и начиная кромсать хлеб и ветчину недавно выигранным в кости штыком.

Мальчишка покосился на отворенное в осеннюю ночь окно, в которое порывы ветра время от времени вбрасывали холод и водяную пыль. Перед окном на полу образовалась уже порядочная лужа.

– Если бы пришли за тобой… Или за мной… Я бы не успел открыть… – сбивчиво объяснил он.

– А что – могут прийти? – осведомился я, двигая к нему тарелку с накромсанной едой и кружку с чаем.

– Могут! – тряхнул головой Тагара и впился зубами в сделанный мною на скорую руку бутерброд.

Он попытался объяснить мне еще что-то, но я с трудом понимал его, поскольку рот его был набит едой и к этому добавлялось еще бульканье глотаемого чая. Чтобы не терять зря времени, я в двух словах пересказал ему все, что только что узнал от Теренса и из его записки, скопированной с письма Тагары. Мальчишка удивленно выпучил глаза. Секунду-другую мне казалось, что он сейчас выплюнет не дожеванные хлеб и ветчину, дабы словами выразить что-то смертельно удивившее его. Но для этого он был слишком голоден и только протянул руку – схватить записку, которую я прочитал ему. Пока он читал, глаза его все больше и больше расширялись.

Прожевав-таки и проглотив еду, Тагара наконец выпалил:

– Я… Я не писал этого. Я вообще сейчас не знаю, как написать отцу. И потом… Я ведь даже не знал, что у тебя где-то здесь есть брат…

Тут пришла очередь делать большие глаза мне. Но удивляться приходилось пока что лишь собственной доверчивости. Ведь я действительно ни словом не обмолвился Тагаре о существовании Ромки. Впрочем, из записки и не следовало, что он узнал об истории с похищением брата именно от меня. «Выписка» была составлена достаточно хитро.

– Ну в таком случае, почему ты пришел ко мне? спросил я и плеснул чаю и себе.

– Я хотел тебя п-предупредить… – слегка заикаясь от охватившего его волнения, выдавил из себя Тагара. – Тебя могут украсть. Или убить. Темные Ходоки.

Я уставился на него испытующим взглядом, который уже успел перенять от мэтра:

– Это ты о ком?

– О тех двоих, с которыми ты ходишь по вечерам… Теренс и Крикмор… О них говорят плохо…

– О них обоих? – уточнил я. Тагара затряс головой:

– Я не знаю – кто из них… Но есть люди, которые в таких вещах разбираются… Они сказали, что есть приметы… В общем, тебя, кажется, хотят заманить…

Я взял мятый листок у него из рук и чуть-чуть помахал им в воздухе.

– Вот этим?

Тагара судорожно кивнул:

– Да! Наверное…

– Тагара, – спросил я, выливая в его кружку остатки чая из термоса, – а почему ты вот так исчез и не появлялся? Я уж думал, что ты забыл про меня. А вот теперь оказывается – вовсе и нет. Даже про черных Ходоков что-то узнал…

Мальчишка завертел головой так, словно вдруг воротник стал ему тесен:

– Там… – Он ткнул рукой в записку Теренса. – Там правильно сказано… Мне нельзя здесь часто показываться Учителям. У отца с ними действительно сложные отношения. Ну получается, что и у меня тоже…

– Значит, тот, кто это писал, – я снова пошевелил бумажкой, – хорошо о твоих делах осведомлен?

Тагара как-то безразлично пожал плечами, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся.

– Вот что… – сказал он. – Я понял. Тебя как раз и хотят свести с этим Баумом…

– С Баумом из Подземной Часовни?

– Ага… – кивнул Тагара. – Тут есть такая – в холмах, неподалеку. О людях оттуда дурная слава… Может, эти твои дружки – Теренс и Крикмор… Может, они и не темные Ходоки вовсе. Может, им специально такую штуку подкинули… – Он кивком указал на помятый листок. – Чтобы тебя заманить. Ты… Не ходи, в общем, туда…

Я сунул записку во внутренний карман куртки.

– Знаешь, Тагара… – вздохнул я. – Я обо всем этом посоветуюсь с Учителем…

Мальчишка судорожно затряс головой, пристально уставившись мне в глаза.

– Понимаешь, – извиняющимся тоном объяснил я, – у меня не должно быть секретов от… Ну, ты понимаешь… О тебе я не буду говорить. В смысле – о том, что сегодня мы встречались.

Тагара нервно сглотнул, потом кивнул.

– Я буду рядом, – звонким шепотом пообещал он и, вскочив на стол, за какие-то три-четыре секунды исчез в окне.

Я задвинул раму на место и тяжело шлепнулся на лежанку. Задул свечу. В темноте легче было думать. Сон пришел незаметно, и проснулся я оттого, что во сне снова услышал звонкий шепот Тагары: «Ты… Не ходи, в общем, туда…»

* * *

И все-таки на закате следующего дня – а день этот оказался отменно длинным – я ждал появления Теренса в лавке табачного торговца. Этому, разумеется, предшествовала далеко не легкая беседа с мэтром Герном с глазу на глаз.

– У тебя, однако, прорезался нюх, ученик, – пробормотал Учитель, выслушав меня и повертев перед глазами записку Теренса. – Кажется, этот твой знакомец из Ходоков не так уж прост и не так уж светел, если ты усмотрел в нем какое-то темное пятнышко? Или тебе кто-нибудь подсказал мысль о черных Ходоках?

– Можно сказать, что и подсказал, – дипломатично ответил я. – Точнее, подсказали. Стоит с кем-нибудь словом обмолвиться о Ходоках, и тут же вам расскажут одну-две байки про Ходоков черных… Трудно эти россказни не примерить к своему случаю.

– М-да… – заметил мэтр, извлекая из ящика стола свой кисет. – Ты задал мне задачу на пару трубок табака… Так, кажется, любил говаривать один литературный герой? Ну что ж… Не стану снова травить тебя дымищем. Поработай лучше с головоломками в мастерской. Ко мне подойди… Впрочем, я сам позову тебя…

«Работа с головоломками» была сущей мукой. Хотя бы потому, что примерно треть из них принципиально не могла быть разгадана иными методами, кроме магических. Однако мэтр считал, что это занятие очень хорошо развивает. Он очень гордился тем, что некоторые из этих дьявольски хитрых, хотя и простых на вид устройств, усовершенствовал или даже придумал он сам. Нового вызова пред светлы очи Учителя мне пришлось ждать, как мне показалось, вечность. На самом же деле, я думаю, мэтр предавался размышлениям не более часа-полутора. Просто время в Странном Крае было субстанцией весьма субъективной.

* * *

Так или иначе когда я вошел в кабинет мэтра, то накурено там было основательно. Узкого, забранного причудливым витражом окна Учитель не открывал – из соображений конспирации, что ли? Кроме табачного духа в комнате присутствовал еще один дух. Дух этот воплотил строго одетый – по всем канонам Ордена Светлых Сил тип. Тип был основательно согбен годами, хитер на вид и наделен внушительной бородавкой на носу.