Вендари. Книга вторая - Виталий Вавикин Страница 46

Моук Анакони не держал на содержании своего врача, который мог бы прикрыть его в случае, если игры зайдут слишком далеко, как это было в Нью-Йорке. У Анакони были Болота Мончак. Слухи о происходящих там мистических событиях и о том, что их прокляла королева Вуду, привлекали туристов, для которых на каноэ устраивались дневные или ночные туры по этим болотам. Специально для древних слуг Анакони устраивал охоту на этих туристов, исчезновение которых списывали на аллигаторов или топи. Этот ход привлекал в Новый Орлеан тех слуг, которые никогда бы не появились в подобном баре, если бы не возможность охоты. Рада не любила этих слуг, боялась их. Боялась, потому что одним из них был Вимал. Тот самый Вимал, который встретился ей в фавелах Рио. Во всех, кто участвовал в охоте, было что-то животное, дикое, безумное.

– Иногда мне кажется, что даже наш хозяин Вайорель боится Вимала, – говорила Раде Крина, с которой Рада познакомилась в Мексике. Им было что вспомнить, было о чем поговорить. Иногда к ним присоединялась Надин – слуга Гэврила, которая пила кровь купленного мужчины и снова и снова говорила о том, что когда-нибудь станет обыкновенным человеком. Эти разговоры утомляли Раду. – Я думаю, что никто из нас уже не станет человеком, – говорила Крина, словно издеваясь над Надин. – Все закончится на крыше небоскреба солнцем, которое заберет нашу жизнь.

О солнце и смерти от его лучей Рада тоже не любила говорить. Особенно после того, как начала пить человеческую кровь. Сначала понемногу, привыкая и борясь с тошнотой, потом все больше и больше. Прокусить человеку вену у нее не получалось, поэтому приходилось ограничиваться порезом на запястье.

Несколько раз Рада встречала охотников на слуг. Вернее, не встречала, а слышала. Моук Анакони сам разбирался с ними, устраивая охоту на болотах Мончак. В подобной охоте участвовала даже Крина. Но потом по городу прошелся ураган Катрина и сделал то, что не удалось охотникам на слуг – уничтожил дом Моука Анакони на бульваре Барагати.

В момент трагедии Рада была в Нью-Йорке и узнала о случившемся по телевидению. После терактов, свидетелем которых она становилась в Южной и Средней Америке, после урагана Гилберт, в эпицентре которого она оказалась в Мексике, судьба, казалось, решила, что Рада увидела достаточно. Так, когда теракт уничтожил торговый центр в Нью-Йорке, Рада была в Луизиане, а когда Катрина накрыла Новый Орлеан – в своей квартире, расположенной в южной части Манхэттена. Избежала Рада и урагана Сэнди, случившегося семь лет спустя после Катрины. Она покинула Нью-Йорк, как только услышала штормовое предупреждение. Покинула не только город, но и штат, отправившись на север. Рада обещала Клодиу, что вернется, как только угроза минует, но оказавшись в Портленде, поняла, что не вернется назад.

Следующие несколько лет Рада исправно посещала Нью-Йорк, помогая Клодиу утолить голод и жажду, но после того, как солнце стало причинять ей нестерпимую боль, настояла на том, чтобы Клодиу перебрался в Портленд. Тем более других древних в этом городе Рада за десять лет так и не встретила. Были лишь слуги, да и те зачастую приезжали в Портленд, чтобы навестить ее.

Один из них рассказал, что Моук Анакони восстановил бар для слуг, отстроив дом где-то на Болотах Мончак, где вместо охранников – аллигаторы, а кровь льется рекой, но Рада сочла это место пригодным для таких, как Вимал, а не для нее. Не понравились ей и бары для слуг на западе страны, которые она посетила вместе с Криной, пользуясь услугами частной авиакомпании и составляя план перелетов так, чтобы не жариться под недружелюбным солнцем. Раз в несколько лет Рада посещала вместе с Клодиу балетные постановки Саши Вайнер, которые она по-прежнему устраивала на Бродвее.

И жизнь, казалось, замерла, остановилась, позволяя Раде самой выбрать свой путь, самой сделать следующий шаг. Ни охотников, ни безумных слуг, ни ураганов и землетрясений. Ничего. Лишь только чистая, неразбавленная жизнь в своей монотонной скуке. Словно нескончаемые воды одного из многочисленных Луизианских болот. Словно бухта в Портленде, которая не замерзает в самые холодные зимы. И кажется, уже ничто не может потревожить этот монолитный покой. Даже убийство охотниками Сиджи Нойдеккер, которую Рада встречала еще во времена Боаза Магидмана, кажется далеким и малозначимым. Но потом от рук свихнувшегося Вимала погибают Надин и Крина. И сразу за этим, не успев еще переварить эти смерти, Рада узнает о том, что и сам Вимал мертв. Вимал и его хозяин – Вайорель. Убиты молодой порослью, отпрысками древних.

Дикие и безумные. Рада слышала десятки жутких историй о них, но не верила ни в одну. Не верила, пока следом за Вайорелем они не добрались и до хозяев Киана, Торелло. Слуги говорили, что сильнее жажды крови у молодой поросли только их жажда уничтожить древних. Их первенца звали Эмилиан, и о его появлении ходило много слухов. Говорили, что он может уничтожить целый город одним взглядом. Говорили, что он родился, вырос и умер за один год. Говорили, что он убивает каждого нового соплеменника только за то, что он рождается не похожим на него… Рада не знала, во что верить. Да и не хотела она верить.

– Все мы уже давно заслужили смерть, – сказала она как-то Либене, и словно вопреки происходящим событиям, открыла в Портленде свой собственный бар для слуг.

Первые несколько лет бар в Портленде был только формальностью, символом. Вернее, не бар, а скорее дом, где могут собраться вместе несколько слуг. Не было там ни соответствующей атрибутики, ни атмосферы легкого безумия. Просто тихое место на краю кладбища Пайн Гроув. Такое же тихое, как и сам Портленд. И никаких ураганов, никаких терактов. Не объявлялось здесь и наследие Эмилиана. Иногда слуги шутили, что скоро эти безумные твари убьют сами себя. Киан рассказывал, что после того, как одна из этих тварей добралась до его хозяина, за ней пришла другая, более спокойная, но не менее опасная. Они грызли друг друга, рвали на части.

– Казалось, что ожила сама пустота вокруг них, – говорил Киан. – Тени метались по дому, крушили мебель, стены…

Он рассказывал об этом всю ночь, повторяясь, возвращаясь к началу… Его история шокировала, холодила кровь. Казалось, что никто не хотел ничего другого, кроме как слушать эту историю. Но вскоре историй этих стало много. Все знали, что где-то в центре страны есть целый город, который находится под контролем молодой поросли, но никому не хотелось найти этот город, заглянуть за ширму. Говорили, что Эмилиан, первенец, был выведен генетически. Называлось даже имя – Габриэла Хадсон. Ученый, генетик, которой удалось достать кровь древних и вывести их клона. Но вместо вечности древних им достались их голод и жестокость, которые они отчаянно пытались удовлетворить.

Они не соблюдали законов, не подчинялись правилам. Они хотели питаться и убивать древних. Причем охота на древних начиналась только в том случае, если они чувствовали близость древнего. Всего лишь дикие, безумные животные, встречи с которыми мало кто переживал. Некоторые слуги говорили, что их может сдержать вирус двадцать четвертой хромосомы, пришедший на смену ВИЧ. Вирус, который некоторые охотники использовали в борьбе со слугами. Вирус, который мог превратить заразившегося им человека в уродца, а мог пощадить. Никто не знал, чем все закончится. Говорили, что некоторые охотники специально заражали свою кровь этим вирусом, чтобы иметь преимущество над слугами. Говорили, что некоторые слуги, да и сами древние использовали этот вирус для борьбы с Наследием Эмилиана. Но наследие разделилось. Что-то незримое пролегло между молодой порослью, разделив их на безумцев и тех, кто пытался остановить это безумие. Отложив охоту на древних, они занялись истреблением своих собратьев.