Две половины победы - Олег Бондарев Страница 47

Как бы то ни было, мне нужна помощь именно контийиев.

Сложно сделать выбор. Месть – или жизни тысяч. Сколько их падет по дороге? Не от мечей веронской стражи. И не от метко пущенного висельником болта. Кто оскользнется на камне и рухнет в пучину, кто умрет от случайной разбойничьей стрелы. Кто побежит, бросит собратьев.

Я задаю Джухару вопрос, на который сам бы не смог ответить.

– Чем вы живете? – спросил я неожиданно.

– Чем живем? Что вы имеете в виду, Двуликий?

– Ну, вы ведь живете у самых гор. С кочевыми племенами и веронцами особо не поторгуешь. А у вас тут – фрукты, местные и заморские деликатесы, одежда… Где вы всё это берете?

– Я думал, вам должно быть известно! – удивился Джухар. – Но, раз уж вы спросили, я расскажу.

Когда дед нынешнего линго, Дэлай, приказал добывать камень для строительства, мои соотечественники с усердием принялись за работу. Они стали… гм… не знаю, как это правильно обозначить… «копать вглубь», скажем так. То есть долбили пол в пещерах, опускаясь всё ниже и ниже. Было немного страшно – а ну как пробили бы землю насквозь и провалились в бездонную яму, в ничто?

Но они не провалились. Зато нашли усыпальницу Создателей.

Их было трое. Тело одного состояло из бронзы, второго – из меди, а третий был слеплен из глины.

Корлогцы нарушили их сон: стоило воздуху через щели просочиться внутрь, как Создатели очнулись от забвения. Люди жутко перепугались, но обитатели усыпальницы успокоили их, объяснив, что не причинят людям вреда, и те поверили. В обмен на доверие Создатели рассказали добытчикам историю сотворения человека.

Могучий создавал человека пять дней. Отсюда – пять чувств.

В первый день Могучий попробовал выковать человека из бронзы. Но бронза оказалась трудным металлом, и ковать пришлось целых два дня. Результат не устроил Могучего: бронзовые люди не могли умирать, не умели чувствовать и были малоподвижны.

Тогда, на третий день, он при помощи своего первенца попробовал создать человека из меди. Медь оказалась более податливой, и человек из нее получился достаточно подвижный, но умирать и чувствовать всё так же не умел.

На четвертый день Могучий, заручившись поддержкой Бронзового и Медного, сделал человека из глины. Глиняные люди со временем рассыпались в крошку, то есть умирали, и были достаточно подвижны. Но чувств у них не прибавилось.

И наконец, в пятый день три «брата» и Могучий сделали человека из плоти и крови, наделив его сердцем – чтобы он мог любить, ненавидеть, презирать и гордиться.

В благодарность за помощь бог не уничтожил своих помощников, а спрятал под землей, погрузив в вечный, как он думал, сон.

– Увлекательная история, – сказал я. – Но ты не ответил на мой вопрос: чем вы живете? Вряд ли Создатели способны прокормить целый город…

– Способны, Двуликий! Видимо, Могучий просто не говорил тебе о скрытом могуществе «братьев». Но они требуют за это плату… как любые хорошие торговцы.

– И чем же им платите вы?

– Информацией.

– Информацией?

– Да. Золото, пряности и ткани им без надобности. Единственное, что они ценят, – это информацию. Они хотят как можно больше узнать о мире, об изменениях, происходящих вокруг…

– Слушай, – в голову нырнула неожиданная идея, – а не мог бы ты отвести меня к этим… Создателям?

– Разумеется, мог бы. Только вот зачем?

– У меня к ним серьезный разговор.

– Но вам надо чем-то заплатить им, если вы действительно хотите что-то узнать…

– У меня есть плата, не волнуйся. Пошли.

Он чуть замешкался, но всё же сдался:

– Идите за мной, это в полумиле отсюда.

Сказав это, он пошел по дорожке обратно. Я, не раздумывая, последовал за ним.

Создатели могли пролить свет на проклятое пророчество, и я вовсе не собирался упускать возможность во всём разобраться.

Путь занял не более четверти часа. Для меня подобные прогулки были не в диковинку – с моим-то опытом висельника, – да и Джухар держался молодцом.

Пещера встретила нас огромным черным зевом без единой примеси другого, более приятного глазу цвета. Впрочем, к темноте мне тоже не привыкать…

Джухар зажег небольшой, похожий на птичью клетку фонарик. Вот только вместо канарейки или валирского попугая там находилась толстая свечка с небольшим фитильком.

Исходящий от фонаря свет выхватил у прожорливой тьмы облупленные стены и необычайно ровный пол. В глубине пещеры обнаружилась искусно сработанная лестница, ведущая, надо думать, в ту самую усыпальницу.

Шаги были, помимо треска встретившего воск фитиля, единственными звуками, окружавшими нас с Джухаром. Фонарик в его руке едва заметно подрагивал – он явно боялся… чего? Встречи с Создателями? Или что «великий линго» чрезвычайно разозлится самовольным поведением дворецкого?

За размышлениями я и не заметил, как лестница закончилась. За это я наверняка поплатился бы лишней шишкой, но Джухар вовремя поддержал меня.

– Я покину вас, Двуликий, – чуть виноватым голосом сказал дворецкий, вручая мне фонарь. – Мне нельзя присутствовать при вашем разговоре.

– Погоди! – воскликнул я, когда он уже преодолел три ступеньки. – А как же ты выберешься без фонаря?

В ответ Джухар продемонстрировал мне спрятанную во внутреннем кармане куртки толстую свечу.

– Это запасная, – объяснил он и зашагал вверх по лестнице.

Я отвернулся и, удерживая фонарь перед собой, двинулся в глубь усыпальницы.

Неожиданно загорелся свет. Он едва не ослепил меня: перед глазами запрыгали цветные образы, и я некоторое время стоял на месте, отчаянно пытаясь проморгаться.

– Приветствуем тебя, смертный, – произнес голос, больше похожий на скрежет одного клинка о другой.

– Что привело тебя сюда? – глухой звук, словно из полого сосуда.

– И представься, пожалуйста, – попросил третий голос, медленный и вязкий. – А то неприятно иметь дело с безымянным незнакомцем.

Я зажмурился, потряс головой. Потом открыл глаза и, убедившись, что зрение пришло в норму, поднял взгляд с пола на…

Похоже, передо мной были те самые Создатели.

Один из них, грязно-серого цвета, мало походил на человека. Да, у него имелись в наличии две ноги, две руки и голова, как и у всех нормальных людей, но на лице не было ни глаз, ни носа, ни рта. Вместо ушей – дырки в овале головы. Ножки – очень тонкие и короткие – явно неспособные удержать Создателя. Ручки тоже не толще обычной бечевки.

У второго были глаза, рот, некое подобие носа – без ноздрей, правда. Туловище напоминало человеческое… только вот у этого Создателя не было шеи, и он не мог поворачивать голову из стороны в сторону.