Полуденные врата - Майкл Роэн Страница 47

– Вниз! – закричал, а может, и завизжал я. И потащил Джеки за собой. Понесся очертя голову вниз по ступеням так, что чуть не потерял равновесие и не покатился кубарем, но всё-таки мы мчались вниз со скоростью, которая немногим уступала скорости падения. А иначе нас прикончили бы: лучники не теряли времени зря, стрелы, жужжа, дождем падали на ступени вокруг нас. Однако наконец мы добежали до места, где стрелы не могли нас достать, – мы укрылись прямо под бивнями слона. Но он был хорошо выучен – он быстро опустил тяжелую голову, чтобы облегчить лучникам задачу, бивни-копья зловеще поднялись, и, задрав хобот, он вызывающе затрубил. Потом сделал шаг, другой, ещё один, и я отскочил в сторону, дернув Джеки за собой. Она споткнулась, охнула и пригнулась, хобот прошелся над её головой и ударил в стену, слон поднял ногу, блеснули длинные шипы, он топнул и стал клониться набок, стремясь раздавить нас своей тушей. Но мы уже проскользнули мимо него, избежав копья, брошенного mahout [68]со своего насеста. Он начал поворачивать слона, тыча в него палкой с шипом на конце. Но грузные, подобные столбам, ноги животного не давали ему быстро развернуться на ступенях лестницы. Погонщик стал орать, слон затрубил, а мы кинулись в туман. На пути неожиданно возникла фигура, она издала воинственный клич и занесла копье. Но я уже подскочил вплотную к противнику и принялся молотить кулаками по невидимому в тумане лицу. Он повернулся, закричал и загрохотал вниз по лестнице, на него свалился ещё кто-то. И вдруг ступени кончились, дальше вели вперед плоские плиты. На меня набросился ещё кто-то, но тут же полетел вниз с отчаянным воплем. Джеки прикусила губу и поджала ногу. Это она подсекла его.

– Здорово! – похвалил я её, сгреб в охапку и быстро, как только мог, кинулся обратно на террасу, – как мне показалось, в том же направлении, откуда мы пришли. Крики и вопли позади становились всё громче.

И почти тут же перед нами выросла ещё одна громоздкая тень, сквозь клубы тумана было видно, что это нечто высокое, с жесткими краями; сооружение оказалось так близко, что мы чуть не врезались в него. В какой-то страшный миг мне почудилось, что это ещё один боевой слон, но, когда я вытянутыми руками уперся в торчащий передо мной бок, на меня посыпалась засохшая краска. Уж лучше бы это был слон; мне стало ещё страшней.

– Это наш проклятый контейнер! – закричал я.

Он был водружен на старый, ржавый, полуразвалившийся грузовик – реликвию тысяча девятьсот двадцатых годов. Казалось, контейнер вот-вот его раздавит. Я бросился к кабине, раскрыл дверь.

– Ключей нет, а как его раскочегарить? По-моему, у него даже электрического стартера нет!

– Что же делать? – воскликнула Джеки.

– Что делать? Мы же не можем его поднять! Даже этот проклятущий зверь вряд ли смог бы.

И точно накликал: плиты затряслись под быстрыми шагами чудища – слон почти бежал, насколько для него это было возможно. Нас обнаружили.

– Прочь! – крикнул я, оттаскивая Джеки от контейнера, но она стряхнула мою руку и помчалась сама, обогнула контейнер и скрылась в редеющем тумане. Я так и ждал, что сейчас меня начнут хлестать ветки, а лианы и корни обовьются вокруг щиколоток и вернут на тропу, сотрясавшуюся от зловещей поступи. Но нет, я ощутил под ногами что-то пружинящее – не плиты, не засасывающую грязь: под ногами скрипели деревянные мостки. И тут же туман разорвала слепящая розовая вспышка, раздался громкий треск и шипение, будто в гигантском костре выстрелило громадное полено. Я кинулся к Джеки, схватил её за руку, поскользнулся, упал, увлекая её за собой, и мы покатились по деревянному настилу. Над нами, там, где только что пекло сквозь туман полуденное солнце, небо было чистым и сияли звезды. На фоне неба торчал столб, но не каменный – деревянный, с расщепленной верхушкой: она все ещё дымилась и тлела, бросая розоватые отблески. Это были остатки старой арки, и горящие стружки, падающие с неё, обжигали мне руку. Я перевел глаза – напротив высился такой же обгоревший столб. От верхней перекладины и следа не было, ворота превратились в обгорелые обрубки.

Джеки, моргая, приподнялась на локте. По настилу к нам катился Шимп, закинув на плечо свой посох.

– Черт побери! – гремел его голос. – Зелёные, как протухший advocaat [69]!

– О чем ты?

– Да о ваших паршивых физиономиях!

Я со сладким облегчением вздохнул. Взрыва мы не слышали, но воздух ещё дрожал.

– Не волнуйся, – успокоил я Джеки, – он свой.

– Звучит обнадеживающе, – сухо отозвалась она, изо всех сил стараясь сделать вид, что владеет собой, но углы её рта вздрагивали. – А что, собственно, значит «свой»? Чей?

Я опять глубоко вздохнул, – но тут красный от с трудом скрываемой ярости, запыхавшийся Шимп набросился на нас:

– Nou, Mynheer Idiot? Что ты ещё натворил? Постарался, чтобы все наши труды, всё, чего мы добились, полетело к черту? Да ещё дал им запустить лапы в себя самого? – Он оглушительно захрипел, как разъярённая ломовая лошадь. – Я тебя чудом нашёл, понимаешь, чудом! Ни тебя, ни контейнера, а мы ждём! Я не знал, что и думать, выхожу на берег и что же вижу? – Он смачно сплюнул на настил. Доски скрипнули. – Ты преподнёс им контейнер на блюдечке, да ещё и себя самого в придачу! Надо было оставить тебя выпутываться из той каши, что ты заварил. В другой раз я так и сделаю!

– Хватит! – возмущенно крикнула Джеки. – Стив тут ни при чем!

Я уставился на неё. Что-то она запела совсем по-новому. Шимп склонил голову набок, разглядывая её.

– Wat, – пренебрежительно спросил он, – is deze? [70]

Она взвилась от гнева.

– Это Джеки, – поспешно пояснил я. – Она представитель проекта.

Лицо Шимпа несколько смягчилось.

– Вот как, – задумчиво сказал он и поднял мозолистый толстый палец к косматым волосам. – Dag, mevrouw. [71]Говорите, он ни при чём? И всё-таки без него тут не обошлось. Я полагаю, ему следует объяснить, как было дело, nie? – Он вскинул посох, и в небе вспыхнул розовый отблеск. – Те Киоре и его люди тоже ждут. Я сообщил им. Идём на корабль и выпьем стаканчик, а то и полдюжины стаканчиков. Похоже, вам это пойдет на пользу.

– На какой корабль? – с подозрением спросила Джеки, вся подобравшись.

Шимп махнул рукой. Джеки обернулась и ахнула. Вся гавань была, как пылающий занавес, расцвечена огнями, они отражались в тихой темной воде, а над их отражением, будто переплетение теней, возвышался большой парусный корабль. Джеки схватила меня за руку так же неожиданно, как несколько минут назад отбросила её.

– Так это… – начала она, – то самое, что ты видел, а я нет?