Анабиоз. Город страшных снов - Ежи Тумановский Страница 48

— Да уж, тут кипит жизнь, — пробормотал Егор, вспомнив, как всего несколько дней назад был абсолютно уверен, что остался один в огромном мертвом городе.

— Кипит. И жизнь кипит, и смерть, — грустно улыбнулся Ярослав и продолжил свой рассказ.

Единственный способ защиты от неведомой опасности заключался в готовности открыть ураганный огонь при первых признаках того, что за дверью в темное время суток кто-то есть. Огромное здание, тщательно закупоренное со всех сторон, служило укрытием для всех членов общины Уралобурга. В нем оставили один рабочий вход, перед которым располагался закрытый дворик. Как только в этом дворике однажды послышались подозрительные звуки, караульные разбудили охрану, и десяток человек разом дали во двор залп из всех имеющихся на тот момент стволов через смотровые окна и предусмотрительно оставленные бойницы.

До утра люди просидели в страхе, но никто больше не пытался проникнуть внутрь. На рассвете охрана обнаружила, что весь двор заляпан черными пятнами. Никаких других следов обнаружено не было.

— Ничего себе мистика, — с содроганием сказал Егор, представив, как нечто приходит из темноты и остановить его не может даже толстая дверь. — Ладно, с этим понятно, что ничего не понятно. А почему люди ходят в таком рванье? Ведь одежды полно. Даже если не в магазинах, то в квартирах уж точно.

— Нам нельзя брать себе сейчас ни одежду, ни другие вещи, — пожал плечами Ярослав. — Мы ведь не граждане. А все, что находится на территории Уралобурга, принадлежит гражданам. Но мы можем копить то, что станет нашим, когда получим гражданство.

— Если не граждане… то кто же мы?

— Испытуемые, — пояснил Ярослав. — Или претенденты. По-разному называют. Гражданами мы сможем стать потом, когда докажем Уралобургу свою полезность. А пока нам дали шанс произвести первичное обогащение. Днем собираем вещи и еду, вечером отдаем долю охране, губернатору с координатором, владельцу хранилища, где содержится имущество. И за питание. Плюс за ночную охрану отдельная плата. А что делать, — развел Ярослав руками, — не хочешь ночью попасть на растерзание к… этим — заплатишь как миленький. Берут, в основном, едой и золотом. Себе немного удается отложить. Зато потом, когда получим гражданство, а власти наберут новых неграждан, всё, что мы соберем сейчас, станет основой для нашего богатства.

— Ерунда все-таки получается, — покачал головой Егор. — А если те, кто проснется, предъявят права на свое имущество?

— Так они же будут испытуемыми, — объяснил Ярослав. — С отказом от прошлого имущества при вступлении в общину Уралобурга. Или врагами.

— Так вот зачем бригадиру украшения с драгоценными камнями, — пробормотал Егор. — Я искал сложный мотив, а на самом деле все до смешного просто: урвать как можно больше, чтобы, при случае, был начальный капитал.

— Конечно, — снова грустно улыбнулся Ярослав. — Большинство людей в Уралобурге озабочено именно этим. Кстати, бригадирам и охране достается далеко не самое лучшее. И они это знают, а потому иногда просто звереют. Коллекционируют то, что просто так не спрячешь.

— Это что же?

— Женщин, — просто сказал Ярослав. — У некоторых уже целые гаремы по десять-двенадцать девчонок. Кто-то из барышень ленится — готовы на что угодно, лишь бы не работать. Другим выбора не оставляют. Держат в закрытых комнатах, как в тюрьме, да навещают время от времени для удовлетворения, так сказать, потребностей. Заметил, что в бригадах женщин почти нет? Хорошо хоть, что координатор запретил отбирать жен у мужей. А то в первые дни тут такое было…

— Эй, вы двое! — прервал рассказ Ярослава небольшого роста парень в спортивных штанах и олимпийке. — Мне бригадир сказал: брать вас и отправлять батрачить в тот дом, где вот ты, ботан, до обеда был.

Судя по наглому выражению лица, парень был в фаворе у начальства, хотя одеждой и манерой говорить походил на обыкновенного мелкого хулигана.

— А мой товарищ, Макс, где он? — спросил, поднимаясь с покрышек, Егор. «Ботана» он проглотил.

— Товарищ твой останется пока в личном распоряжении бригадира. Ему, скажу по секрету, крупно повезло. — Парень наклонился и неприятно ухмыльнулся, обнажая крупные желтые зубы. — Скорее всего, уже сегодня возьмут в охрану. А через пару дней, если выкобениваться не станет, может быть и гражданство дадут.

— Но я до обеда был в другом месте, гражданин Зверь, — испуганно пролепетал Ярослав.

— Да знаю я, — презрительно обронил парень. — Какая разница, где именно от тебя нет никакой пользы. Пойдешь с нами. Я на тебе свой коронный справа отрабатывать буду.

Он выпятил губы трубочкой, встал в стойку и, коротко выдыхая на каждом ударе, ловко побоксировал с воздухом. Ярослав испуганно сжался, выдрал большой кусок травы и начал быстро протирать им свою кастрюлю. Егор с удивлением смотрел на парня.

— А ты, ботан, кем трудился? Ну, до всего этого.

Вопрос прозвучал неожиданно резко, и Егор растерялся. Ответил с запинкой:

— П… программистом.

— И что, тебе приглашение на принтере распечатать надо? — грубо уточнил «гражданин Зверь». — Или ты только просьбы, полученные с ноги, понимаешь?

— Нет, попробую обойтись без принтера и ноги, — осторожно сказал Егор, ощущая, как окончательно ломается уже почти выстроенное понимание правил существования в новом мире. По крайне мере, в той его части, которая контролируется властями Уралобурга.

Вернувшись к дому, в котором они начали работу еще утром, Егор сразу же отправился на третий этаж, прихватив Ярослава с собой. Зверь какое-то время покричал снизу, чтобы Ярослав спускался, но Егор его не отпустил. Поручил вскрывать двери квартир.

— Он что, регулярно так развлекается? — Егор протянул Ярославу найденный еще утром гвоздодер. — Почему не скажешь бригадиру?

— Так это помощник бригадира, — криво усмехнулся Ярослав. — Не друг, нет. Но за такую мелочь ничего бригадир ему не сделает. Вот если бы он норму не давал собрать, тогда бригадир бы его сам отмутузил. Но он норму знает. И бьет так, чтобы синяков особых не было и работать не мешало. Можно терпеть. Зато больше никто не обижает. Зверя сторонятся. А я при нем, ну вроде как груша боксерская. Что поделать.

— Другие тоже развлекаются? — спросил Егор, выгребая все из кухонного шкафа и начиная перебрасывать в коридор пачки с макаронами.

— Это неизбежно, — глухо ответил Ярослав. — В наших условиях доминировать могут только самые сильные и решительные. Как захотят, так и будет правильно. Даже губернатор понимает, что ребятам надо сбрасывать нервное напряжение.

— Какое напряжение! — возмутился Егор. — Сколько вижу — они просто сидят на крышах. Их что, расстреливают, если прозевают врага?

— Да вроде бы нет. Но так говорят и губернатор, и координатор. Проще не выпендриваться.

— Егор! — раздался с улицы знакомый голос.