Меченые Проклятием - Дэйв Дункан Страница 48

Что-то вроде зловещего предупреждения. Старшие сыновья и племянники захотят испытать чужую. А если не они, так их жены безусловно.

— Кто ведет его дом?

— Харим, так как Гайлим вышла весной замуж. Но ей всего четырнадцать, а потому ей помогают соседки. Хотя она в этом ни за что не сознается.

Гвин не сумела подавить вздоха.

— А сколько их там еще?

— Двое. Джилион и Нозион. Они помладше. — Шупиим ободряюще потрепала Гвин по плечу. — Но зарданские дети очень хорошо воспитаны — они знают, когда надо крепко спать — Это был ясный намек, что Гвин должна будет очень крепко спать в этом доме, доме Джукиона. — Пойдем, я тебя провожу.

— Я знаю дорогу, — прозвучал чей-то голос. Гвин подпрыгнула от неожиданности. В проеме на фоне сгущающихся сумерек вырисовался темный силуэт. — Я провожу ее, — добавил голос весело.

— Тибал Фрайнит! Как ты оказался здесь?

— Думаю, что пришел пешком. Во всяком случае, ноги у меня в пузырях.

— Но... — Гвин покосилась на Шупиим, однако, насколько она могла судить, та была удивлена не меньше нее. — Что ты тут делаешь?

— А-а! — сказал шуулграт. — Я пришел поплясать на твоей свадьбе, а то зачем бы?

С внезапным бешенством Гвин шагнула вперед, обеими ладонями вытолкнула Тибала за дверь и вышла следом за ним. Но даже и снаружи свет почти угас. Она различила его подбитый глаз и смущенную улыбку. А в остальном он остался тем же долговязым медлительным молодым человеком, каким был в Далинге, все так же сочетая в себе простодушие с тайными знаниями.

Не меньше десятка детей наблюдали за ними с расстояния в несколько шагов. Шупиим, несомненно, стояла у двери, насторожив уши, и в темных проемах соседних домов тоже, конечно, хватало взрослых глаз и ушей. С этого дня вся ее жизнь будет открыта для всех вокруг. Ей придется научиться терпеть это, так почему бы не начать привыкать теперь же?

— Лабранца Ламит рассказала мне про тебя!

— Им не нравится это, как только они узнают.

НРАВИТСЯ, а не ПОНРАВИТСЯ!

— Я им не скажу, — обещала она.

— А я — да. Пойдем, говорим по дороге.

Не «поговорим». Просто «говорим». Она неохотно пошла рядом с ним.

— Ты знаешь будущее?

Он вздохнул и приладил свой широкий шаг к ее походке.

— Так же хорошо, как ты — прошлое.

— Так что ты знал, что Лиам ударит тебя в глаз?

— Кто? Так вот что случилось? А болит ужасно, кто бы меня ни ударил.

Ее мозг испуганно отказался обдумывать то, что за этим скрывалось. Она посмотрела на Тибала, но его лицо на фоне закатного неба казалось черным. Узкий серп Авайль висел прямо у него над головой.

— Как ты сумел добраться сюда так быстро, если шел пешком?

— Не знаю. — Он понизил голос так, что звуки его почти терялись в шуршании травы у них под ногами. — Ты знаешь, я шуулграт. Я предпомню будущее. И ничего не знаю о прошлом, Гвин. Я более или менее знаю о том, что только что произошло — вот как ты предвидишь, что случится в ближайшие несколько минут. Я знаю, что заходил сейчас в дом Джукиона, чтобы встретиться с тобой. Я не уверен, где я был перед этим — думаю, в гостевом доме. Все исчезает очень быстро.

Шуулграты сходят с ума. Неудивительно.

— Так расскажи мне о будущем.

— Я отвожу тебя в дом Булриона, и ты ужинаешь с ним и некоторыми другими.

— Об этом я догадалась сама.

— Потому я и мог сказать тебе, что будет именно так.

— Что?

Внезапно он остановился, и она обернулась к нему. Теперь она могла разглядеть его лицо. Блики света ложились на плоскости подбородка, носа и скул. Лицо дышало пронзительной печалью — если только это не было игрой света, отражением неба в его глазах. В сумраке она не могла уловить странный неопределенный взгляд его глаз, но не сомневалась, что они смотрят мимо нее. И понятно почему — шуулграт видит людей не так, как все остальные. Он видит их, какими они будут, он заглядывает в грядущее.

— Все это я объясню тебе завтра, Гвин Солит. Сейчас на это нет времени. Я зрю в будущее, но не могу о нем рассказывать.

— Почему же? — спросила она гневно.

— Именно это я и буду пытаться растолковать тебе. И ты поймешь. Конечно, сейчас это тебя не удовлетворяет. — Он медленно снова пошел вперед.

— Еще бы! Почему ты мной интересуешься? Зачем ты явился в Далинг?

— А я там был? Да, наверное. Ты как-нибудь мне про это расскажешь.

— Что значит «как-нибудь»?

— Ты ведь не всегда можешь поместить свое воспоминание во времени, так ведь? То же и со мной, но в будущем, а не в прошлом.

— Значит, наше знакомство будет продолжаться в будущем?

Он прошел несколько шагов в молчании, хмурясь, потом сказал:

— М-м, да.

— Ты не уверен?

— Не уверен, что говорить об этом безопасно.

Какая глупость! Он может наговорить что угодно, и проверить это способа нет.

— Лабранца Ламит сказала мне, что шуулграты все время лгут.

— Некоторые, — грустно согласился Тибал. — Я стараюсь избегать этого, но иногда остается только солгать или вообще молчать. Я предвоспоминаю только один случай, когда солгу тебе. Но, прошу, не задавай мне вопросов! Прошлого я не помню, о будущем говорить не смею. Могу сказать, что очень рад тебя видеть, и это правда, говорить, как я рад, что ты добралась сюда благополучно, не имеет смысла: я ведь должен был знать, что будет так... Вот сюда.

Он придерживался внешних дорожек и не пересекал дворов, где светились дверные проемы. Она радовалась, что он, видимо, знал, куда идет: сама она уже утратила всякое представление, где находится. Он мог бы водить ее кругом да около — и буквально и в переносном смысле, откуда ей знать? Но в одном она была убеждена: Тибалу Фрайниту известно о ней очень многое такое, чего ей не помешало бы узнать.

В домах теперь зажгли светильники, и под их крышами протянулись полосы света. Дети пели, взрослые смеялись.

— Почему, Тибал? Я хочу сказать: почему ты следуешь за мной? Ты знал, что я приеду сюда?

— Слишком много вопросов. Ответы ты получишь. Это я могу обещать. Ответы ты обязательно получишь.

Укрытая темнотой, зарычала собака. Тибал не обратил внимания. Но это, поняла она, не означало ровно ничего. Он ведь не попытался избежать кулака Лиама.

— Мы уже здесь, — сказал он негромко. — Вот твой дом. Дом, который будет твоим, хотел я сказать. Иди попробуй деревенский ужин, а я пойду поговорить с Раксалом Раддаитом. Он муолграт. Интересный человек.