Месть драконов. Закованный эльф - Бернхард Хеннен Страница 48

— Увидимся за едой, — сдавленным голосом пробормотал Володи.

Невысокий цапотец мрачно кивнул.

— Я подготовлю праздничный ужин. Ты не должен пропустить его, избранный, — и с этими словами он поспешно удалился, словно боясь, что смерть заинтересуется им, если он останется рядом с ягуарами подольше.

Володи увидел, что некоторые избранные, которых он видел на протяжении последних дней, уже собрались у головы змея. Большинство из них стояли по одному. Двое негромко перешучивались, но в их смехе слышалась фальшь. Володи заметил, что по меньшей мере троих новеньких из тех, что пришли с ним, не было. Впрочем, он не был уверен наверняка. С новенькими никто не хотел иметь дела. Оно и понятно, если верно то, что сказал Ихтака: что жрецы жертвенника больше любят новичков. Поэтому он тоже не старался ни с кем сдружиться и почти все время проводил с Кветцалли.

Повсюду по кустам парка сновали тени. Люди-ягуары не спускали с них глаз.

Внезапно из глубины змеиной пасти раздался протяжный низкий звук. Звук, потрясший его до глубины души. К нему подошел Эйрик, тот избранный, которого он встретил у змеиной пасти три дня назад. Он был чист. Волосы причесаны, его окружал аромат розовой воды. На нем была белоснежная туника и короткая красная накидка, поддерживаемая роскошной золотой пряжкой, похожей на свернувшегося дракона. В Друсне любой счел бы его князем.

— Ты поступил умно, придя сюда добровольно, — прошептал он, обращаясь к Володи, указывая на дорожку, по которой только что сбежал Ихтака. Там появилась группа ягуаров. Каждая пара воинов тащила за собой по пленнику.

— Они ни на миг не спускают с нас глаз, — произнес Эйрик. — Если позволишь дать совет, следи больше за внешностью. Они любят, когда мы спускаемся туда с достоинством, — он кивнул в сторону змеиной пасти. — И разве не лучше предстать перед предками с достоинством? Большинство из нас были воинами. Об этом нельзя забывать даже здесь, мы должны встретить смерть как мужчины.

Володи сражался в слишком многих битвах, чтобы его впечатлили речи насчет того, чтобы «встретить смерть как мужчины». Он видел, что порой трусы умирают как герои, и встречался с героями, которые, словно дети, звали мамочку, когда пришло время умирать. Он надеялся, что поведет себя достойно. Но уверен не был.

— Что они сделали с… — Володи не хотелось произносить слово «трусы», — …с менее мужественными?

— Вырубили. Они не имеют права проливать нашу кровь, она принадлежит Пернатому змею. Кроме того, мы не должны выглядеть побитыми. Но поверь мне, эти негодяи могут причинить немало боли, даже не оставляя следов.

Из змеиной пасти снова раздался протяжный звук. Он напомнил Володи боевой рог. Только этот рог должен быть чертовски огромным!

— Идем, уже все, — Эйрик потянул его за собой. Они встали полукругом напротив змеиной пасти. Рядом с побитыми стояло по ягуару, чтобы они держались прямо.

Третий раз раздался жалобный звук из змеиной пасти. По торжественно освещенным ступеням лестницы поднялся жрец в плаще, украшенный перьями воротник которого мог поспорить по яркости цветов с радугой над Устьем мира. На его лице была сине-черная татуировка, украшенная стилизованными змеями, поднимавшимися от щек ко лбу. Между подбородком и нижней губой из его плоти торчал голубой камень.

Не считая оперенного плаща, жрец был обнажен, его жилистое тело было разрисовано широкими черными полосами. Этого человека Володи никогда прежде не видел, но узнал нож, который тот сжимал в руке. Клинок был скрыт в пестрых ножнах, у него была украшенная золотом темная рукоять. Точно такой же, как тот нож, который он украл у цапотцев давным-давно!

За жрецом на свет вышел служитель храма в красной набедренной повязке. Мужчина был выбрит налысо, на лице — торжественное выражение, в руках — белый кувшин, на котором нарисована пурпурная извивающаяся змея с блестящей золотой головой. За ним следовали другие храмовые слуги с жаровнями, из которых поднимались сизые клубы благовоний со сладковатым ароматом.

— Не вдыхай слишком глубоко, — прошептал ему Эйрик. — Этот дым совершенно с толку сбивает.

Жрецы с жаровнями разделились и встали за спиной избранных, в то время как жрец и мужчина с белым кувшином остались стоять в каменной пасти змея.

Несколько мгновений стояла абсолютная тишина. Мелкая морось унялась, золотистый свет спадал из-за туч широкими, резко очерченными знаменами. Тут мужчина с кувшином вышел вперед и направился прямо к тому избранному, который стоял с левого края их полукруга. Отдав негромкий приказ, он приказал друснийцу опустить руку в кувшин.

Володи видел, с каким ужасом его земляк просовывал руку в широкое горлышко кувшина. Когда он вытащил ее, кулак его был сжат. Друсниец помедлил мгновение, прежде чем открыть его, затем протянул кулак верховному жрецу в пернатом плаще. Медленно разжал руку и глубоко вздохнул с облегчением. Он вытянул белый камешек.

— Делай так же, как он, — прошептал Эйрик. — Только не стенай так. Как я уже говорил, цапотцы любят, когда мы ведем себя мужественно. Тогда они относятся к нам с уважением. Это жизнь не спасет, но сделает проводимое здесь время приятнее.

Со все нарастающим ужасом Володи наблюдал, как кувшин все ближе и ближе приближается к нему, как из него извлекают один белый камень за другим. Нужно было встать в начале ряда. Опускаешь руку в кувшин — и все решено. Справа от него стояло всего трое избранных. Пять белых камней уже вытянули.

Настал черед Эйрика. Он тоже вытянул белый камень и, несмотря на все свои разговоры о мужественности, негромко вздохнул от облегчения.

Теперь пришел черед Володи тянуть жребий. Рука дрожала, когда он просунул ее в горлышко кувшина. Ощупал три оставшихся камня. Какой из них принесет ему смерть?

Он поглядел на жреца, державшего кувшин. Парень стоял с каменным лицом. Глаза у него были темными, взгляд — твердым. Рука Володи сомкнулась вокруг одного из камешков. На миг друсниец задумался, не вытянуть ли другой. Пальцы стали разжиматься. Нет! Первый выбор всегда самый верный. Он решительно вытянул руку из кувшина и протянул верховному священнослужителю сжатый кулак.

Володи медленно разжал руку. Он уставился на лежавший там камень, и сердце перестало биться.

Камень был белым! Он спасен… на этот раз. Он будет обнимать Кветцалли еще пару ночей.

Стоявший рядом с ним мужчина приглушенно вскрикнул. На его раскрывшейся ладони лежал золотистый камень. Священнослужитель с кувшином с пурпурным змеем отступил на шаг назад и махнул рукой двум служителям с жаровнями.

— Я еще не готов, — пролепетал сегодняшний избранный. — Пожалуйста… я…

Володи вспомнил. Стоявший рядом с ним человек прибыл сюда одновременно с ним. Он был первым из тех, кто прошел в Белые врата. Подбежал ягуар, схватил несчастного и железной хваткой заставил наклониться над одной из жаровен. Вскоре сопротивление избранного ослабло. Он перестал причитать. Взгляд стал пустым, он позволил жрецам отвести себя к пасти каменной змеи.