Сказительница - Андрэ Нортон Страница 49

Эйдрис ахнула, пение прервалось, и сразу вернулись серые кусты.

— Алон! — прошептала она. — Я увидела!

— Хорошо, — ответил он, не удивившись, и выпустил ее. — Твой дар связан с музыкой, Эйдрис. Приручая Монсо, ты пела. Когда дурачила волшебницу в городе Эс, тоже напевала, верно?

Она попыталась вспомнить события, которые, казалось, произошли не дни, а годы назад.

— Да, — согласилась она немного погодя. — Пела колыбельную мамы… — Она в замешательстве посмотрела на него. — Но… Алон… как это возможно? Я никогда не слышала о таком даре.

— Я тоже, — признался он. — Но теперь, когда я об этом думаю… многое в волшебстве зависит от звуков: заклинаний, заговоров, даже песен. Помнишь хрустальные Врата? Они открывались, когда звучала правильная нота.

Эйдрис в замешательстве кивнула.

— Это открытие объясняет… многое, — медленно сказала она.

— Сейчас нам прежде всего нужно уйти из этого места и выследить Яхне, — напомнил Алон. Быстро снял рубашку и при помощи рукавов обвязал ею глаза Монсо. — Если не увидит, куда идет, я думаю, иллюзия на него не подействует, — объяснил Алон сказительнице. — На нас это не подействовало бы, потому что у нас более сложно устроенный мозг и его не так легко обмануть. Ты готова, госпожа?

Эйдрис решительно кивнула.

— Готова.

— Ты видишь холм?

Она запела, не раскрывая губ, потом кивнула: перед глазами ее снова возникла тропа.

— Тогда, за тобой… госпожа, — хрипло сказал Алон. Он поклонился и сделал вежливый жест. Контраст между его официальными манерами и внешностью заставил Эйдрис покачать головой. Лицо его, с ярким рубцом от яда Летящих на паутине, было обожжено и покрыто волдырями от жары, голая грудь и плечи покрыты пылью и грязью, промоченными потом. На мгновение ей показалось, что он сошел с ума. Он явно кажется безумным.

Но нет, глаза у него нормальные. Он верит в нее. И самое малое, что она может сделать, это поверить в себя. Глубоко вдохнув, Эйдрис запела, и они пошли по длинной каменистой тропе. Сказительница постаралась заполнить свое сознание музыкой. Она так сосредоточилась на своем занятии, что не почувствовала дрожь земли, пока не пошатнулась и ахнула…

… и мгновенно оказалась окруженной колючими кустами. Тысячи шипов устремились к ней. Только удача уберегла ее глаза.

— Сосредоточься! — услышала она за собой крик Алона.

Она уже снова запела, и заколдованная растительность исчезла. Эйдрис шагнула вперед, не встретила никакого препятствия, сделала еще шаг и только тогда решилась открыть глаза. Перед ней лежал холм.

Эйдрис медленно поднялась на вершину холма, чувствуя новые толчки, отбрасывая с дороги камни и напевая, как сошедшая с ума муха.

— Можешь остановиться и передохнуть, — услышала она хриплый шепот Алона. — Мы миновали иллюзорные заросли.

Сказительница остановилась, разглядывая руки и про себя благодаря Гуннору за то, что не запаниковала. Руки были покрыты десятками царапин, из которых сочилась кровь. Грязными пальцами она осторожно ощупала лицо, обнаружив еще несколько порезов.

— Для иллюзии это было слишком реально, — сказала она подошедшему Алону. И протянула руку.

Он мрачно кивнул.

— По крайней мере мы прошли. Ты сегодня получила ценный урок, госпожа. Если производишь заклинание или противозаклинание, смертельно опасно нарушать сосредоточенность. Первый год обучения подмастерья чародеев учатся сосредоточиваться и не отвлекаться. Тебе пришлось усвоить этот урок за несколько минут.

— Будь уверен, я его не скоро забуду.

Он встал с ней рядом, и они вместе поднялись на вершину холма. Они очень устали, и подъем занял у них много времени, а поднявшись, они тяжело дышали. Остановились и посмотрели вниз, на то, что открылось их взглядам.

Немного впереди обожженная земля неожиданно кончалась. Она обрывалась в такую глубокую пропасть, что Эйдрис не могла разглядеть ее дна. Снизу как будто поднималась стена густого серого тумана, она катилась словно по ветру, хотя никакого ветра девушка не чувствовала. Туман закрывал видимость, он тянулся во всех направлениях.

Они добрались до конца своего пути… дальше идти невозможно.

Слезы отчаяния заполнили глаза сказительницы, она опустилась на колени, прижала руки к разбитым губам. Рыдания сотрясали ее тело. Пройти так далеко и кончить этим! Пройти всю дорогу впустую!

Алон вздохнул и сел рядом с нею. Наклонил вперед обнаженные плечи, тоже закрыл лицо руками, очевидно, потрясенный не меньше.

— Придется возвращаться, — прошептала Эйдрис немного погодя. Либо умереть здесь, а она… не совсем готова умереть. — Может, существует другой путь…

Алон покачал головой и с ощутимым усилием расправил плечи. Сняв рубашку с головы Монсо, она надел ее, застегнул дрожащими пальцами.

— Не можем, — сказал он. — Наша дорога проходит здесь. — Он указал на пропасть. — Этот туман скрывает настоящий Арвон. Нужно найти способ пересечь пропасть…

Эйдрис смотрела на него, убежденная, что он рехнулся.

— Но… как?

— Надо сделать мост.

— Это невозможно! Нам не из чего его построить, даже если бы можно было перекинуть мост через пропасть… Но я в это не верю!

— Это единственный выход, — упрямо сказал он. — Арвон — реальный Арвон — там. — Он показал. — Я чувствую его, я чувствую его запах. А ты разве нет?

Она искоса взглянула на него, увидела, что он пристально смотрит на нее, и принюхалась.

— Пахнет… — прошептала Эйдрис — Я чувствую запах цветов! И воды! Это еще одна иллюзия?

— Нет, — ответил он. — Это реальность. Здесь есть и другие холмы. Мы должны пересечь пропасть, чтобы добраться до них, Эйдрис. Мы должны сделать мост.

— Из чего? У нас ничего нет!

Он не ответил, только отцепил с седла Монсо последнюю фляжку с водой.

— Пей, — сказал он, держа фляжку и пакет с едой. — И ешь. Заставь себя. Для того, что последует, тебе понадобятся силы.

Удивленная, она послушалась. Чувствуя запах воды, Монсо жалобно заржал, но на этот раз Алон покачал головой.

— Прости, старина, — сказал он, сочувственно потрепав кеплианца, — но если у нас получится, ты скоро утолишь жажду.

— А если не получится? — спросила Эйдрис, искоса посмотрев на него. Она не могла представить себе, что он задумал.

— Если не получится, — мрачно ответил он, — ни жажда, ни голод не будут нас мучить, так что результат будет тот же самый.

Они поели и осушили вдвоем последнюю фляжку, потом спустились по склону и прошли небольшое расстояние до края пропасти. Убедившись, что прочно стоит на земле, Эйдрис взялась за повод Монсо, наклонилась вперед и заглянула вниз.