Недостойная - Анна Шнайдер Страница 5

Сел передо мной на корточки, заглянул в глаза. У него самого они были тёмными, как очень крепкий чай.

Улыбнулся и мягко, ласково спросил:

— Как тебя зовут, зеленоглазка?

Я смутилась. Так меня называла мама. Говорила, что я единственная унаследовала бабушкины зелёные глаза…

— Эн Рин, господин охр… — Я хотела сказать «охранитель», но закашлялась.

Он нахмурился.

— Арвен, воды!

Женщина в плаще охранителя протянула ему небольшую фляжку, и через секунду я уже жадно приложилась к ней. Пила долго, жадно…

— Тихо, тихо, не переборщи. — Он отнял фляжку. — Сейчас мы составим списки, а потом отправим вас туда, где можно будет поесть и выспаться. В каком месте были твои родители, когда это случилось?

— В поле… — Прошептала я и заметила, что он отвёл глаза. — Они погибли… да?

— Мы пока не знаем. Может… — Он посмотрел на меня, вздохнул. — Скорее всего, да.

Я шмыгнула носом.

— Не плачь. Ради них ты должна быть сильной. Лучше выпей ещё воды.

Я послушно сделала глоток из фляжки.

— А вы… вы хотите… воды?

Он улыбнулся, наблюдая за мной.

— Спасибо, зеленоглазка, но вся эта вода — твоя. У меня есть своя. Посиди пока тут… Как, ты говоришь, тебя зовут?

— Эн Рин, — повторила я и, поколебавшись, выпалила: — А вас?

— Берт, — улыбка стала чуть шире.

— Не-е-е, — я помотала головой. — Вы… у вас должно быть длинное имя!

— Есть и длинное, — он кивнул. — А зачем тебе?

— Я запомню, — ответила я серьёзно.

— Хорошо. — Он легко погладил меня по голове, встал и наконец ответил: — Моё длинное имя — архимагистр Бертран Арманиус. Расти большой и счастливой, зеленоглазка.

— Постараюсь…

Он ушёл и больше не подходил ко мне — лишь кивнул и улыбнулся, когда меня уже забирали в приют для детей-сирот, чьи родители были убиты Геенной. И я улыбнулась ему в ответ.

Архимагистр Бертран Арманиус, спасший за эти годы множество детей, конечно, забыл маленькую зеленоглазую Эн Рин.

Зато она его — нет.

В приюте для детей-сирот я провела восемь лет. Несколько раз меня хотели отдать приёмным родителям, но я противилась, не желая уезжать.

Причина была проста. Я заболела магией. Директор приюта — магистр Элеонора Мардаар — была хорошим бытовым магом, отличным преподавателем и очень мудрой женщиной, которая всегда интересовалась мнением своих подопечных. И она, видя, что я не хочу покидать приют, не стала настаивать. Хотя дело было только в том, что я боялась уехать и потерять возможность изучать магию.

В приюте была прекрасная библиотека с богатейшим собранием книг. Моя тяга к знаниям, в том числе и магическим, всячески поощрялась, поэтому мне разрешали приходить в библиотеку практически в любое время, кроме ночи, и изучать любую книгу. Магией со мной и ещё несколькими детьми занималась сама Элеонора. Других магов среди учителей не было.

Мне исполнилось четырнадцать, когда магистр Мардаар сказала:

— Эн, перестань мечтать о магии. У тебя очень слабый дар, на грани видимости. Твоё рвение, конечно, похвально, но с таким уровнем дара ни в одно учебное заведение тебя не возьмут.

Я только упрямо поджала губы. И продолжила изучать то, что считала своим призванием. Хотя теперь я понимаю, что первоначально моё желание приобщиться к магии было связано лишь с Бертраном Арманиусом. Я влюбилась в него по-детски глупо и с упрямством горной козы начала штудировать книги, изучать схемы заклинаний и рецепты зелий.

Я не помню, когда желание быть магом стало моим собственным желанием, трансформировалось в настоящую цель и потребность. Но я была благодарна Элеоноре Мардаар — впрочем, я благодарна ей и сейчас, — что она, даже не видя во мне толком нормального дара, продолжала обучать и помогать. Возможно, в глубине души она тоже верила, что у меня всё получится. Я бы спросила её об этом, но уже не смогу — магистр умерла перед моим выпуском из приюта, так и не узнав, что меня приняли в самое престижное учебное заведение Альганны.

В кабинет к Валлиусу я зашла ближе к вечеру, перед уходом. Наставник, в отличие от меня, всегда был «совой», и сейчас сидел за столом и изучал какие-то бумаги с очень бодрым видом. Я же после вечернего обхода больных и работы с реактивами чувствовала себя полумёртвой.

Но усталость слетела, как и не было её, как только я увидела посетителя архимага Валлиуса.

— Ваше высочество!

Принц Арчибальд улыбнулся и встал с кресла, протягивая мне руку.

— Эн, рад вас видеть.

Он имел право называть меня на «ты» — но никогда не называл. Он мог бы просто кивнуть, но предпочёл встать и пожать мою ладонь.

До встречи с его высочеством Арчибальдом, двоюродным братом императора, я думала, что принцы такими не бывают. Не бывают честными, благородными, смелыми и не считающими себя исключительными. И если с особами королевской крови можно дружить, то я могла бы сказать, что являюсь другом его высочества.

— Я тоже очень рада вас видеть, — ответила я, ощущая приятную теплоту в груди.

— Садитесь, Эн, — Арчибальд кивнул на стул напротив себя и Валлиуса. Я опустилась на предложенное место и вопросительно посмотрела на принца. Я слишком хорошо понимала — подобные ему люди не приходят просто так.

— У его высочества есть одна идея, — пояснил наставник, сверкая ярко-голубыми глазами за стёклами очков. — Он хотел обсудить её с тобой.

Я чуть напряглась. Опять орден Золотого орла?

Оказалось, нет.

— Я хочу предложить императору закон, по которому возможно будет получать титул не по рождению, а по заслугам перед империей. Сейчас он передается только от родителей детям, я же хочу предложить награждать им отличившихся перед отечеством.

Я кивнула.

— Я поняла идею, ваше высочество. Позвольте узнать, при чём тут я?

Арчибальд улыбнулся.

— Вы же всё поняли, Эн. Энни Ринниус… Как вам такой вариант?

— Честно говоря… — Я заколебалась, но всё же ответила: — Я не имею ничего против подобного закона, ваше высочество, я даже за. На мой взгляд, у нас слишком много привилегий для аристократии, которые они получают только по праву рождения, и это несправедливо — простые люди ничуть не хуже. Но я…

— Ладно тебе скромничать, — пробормотал Валлиус, и я усмехнулась.

— Я не скромничаю, Брайон. Мне не нужны титулы. Мне нужна только моя лаборатория и возможность заниматься тем, чем я занимаюсь. Вы дали мне это, ваше высочество… — Я почтительно склонила голову. — И я считаю, что титул — это лишнее.

— Он пригодится вашим детям, Эн, — мягко заметил Арчибальд. — Даже если вам не особенно нужен. Да и…