Будущие, или У мечты нет преград - Татьяна Серганова Страница 5

— Ты правильно ответил, Арчер. Он был. Столько лет прошло. Все забыли, один ты цепляешься, стараясь ударить побольнее.

— Вот и посмотрим, что с тобой будет завтра.

— Посмотрим. А у тебя, Арчер, есть всего два часа на то, чтобы пойти к Кросту и все ему рассказать.

— Стерва ты, Одетт.

— Повторяешься, — вновь беря в руки стакан, парировала я.

— Поэтому и сбежала сюда? Ни один нормальный мужик такую стерву не выдержит.

— И что дальше?

— А то, что ты к недомужикам и отправилась. Их тут целый остров.

— Смотрю, ты за этим же явился. Чтобы на их фоне хоть чуть-чуть выделиться. В обычной жизни-то не вышло.

— Ты…

Искры вновь засверкали на пальцах.

— Осторожно, Арчер, помни о последствиях.

Тихо прорычав проклятье, мужчина вышел, громко хлопнув дверью, а я смогла закрыть глаза и передохнуть. Этот разговор отнял у меня слишком много сил.

Петрея была хороша.

Как и все дочери Адонии, она была тоненькой, хрупкой, изящной и невероятно женственной. Но были и различия. Так, например, цвет волос был гораздо темнее и больше напоминал червонное золото. Кожа смуглая и загорелая, а глаза, унаследованные от неизвестного папаши, темно-карие, бархатные.

Такие обычно называют оленьими. Пронзительный и в то же время острожный взгляд, который создавал впечатление нежного, добродушного и невинного создания. На пару минут. Потом этот мираж рассеивался, являя истинное лицо принцессы.

— Рада, что вы вняли моему совету, ваше высочество, — поднимаясь с дивана, произнесла я и выжидательно застыла.

— Давай проясним сразу, Корвил, — резко произнесла принцесса, стремительно пересекая комнату и присаживаясь в кресло.

Желтый шелк воздушного платья встрепенулся и опал. Петрея была одной из немногих, кому действительно шел желтый цвет. Хотя ей шло все.

Мне команды присаживаться не дали. Ну и ладно. Постою.

— Внимательно слушаю, Ваше Высочество.

Я уже успела прийти в себя после новости о встрече с бывшим женихом и готова была к новому поединку характеров.

— Ты мне не нравишься!

Ну это и понятно. Как может нравится тот, кто отказывается прыгать под твою дудку и исполнять любую прихоть. А вместо раболепного восхищения осмеливается возражать и даже дерзить. В пределах разумного, разумеется.

— И советы не нужны! Помощь и все прочее. — Она пренебрежительно махнула рукой и золотые браслеты мелодично зазвенели. — Для чего тебя наняла мать? Сторожить и охранять. Вот и сторожи… мою собаку! А ко мне подходить не смей!

С ее собакой, у меня, кстати, отношения тоже не сложились. Я в первую встречу чуть на нее не села, когда та дремала в диванных подушках, и зверюга запомнила. Теперь при каждой встрече рычит, скалит зубы и так и норовит укусить.

— Мне очень жаль, но приказ Ее Величества иной.

— Плевать, что решила мать! Дело касается моего ближнего круга! И ты не будешь в нем находиться! Только не ты!

Какая интересная оговорка. И оговорка ли? Чем-то я очень сильно зацепила принцессу, вот только никак не могла понять чем. Не в моих правилах скандалить и нарываться на неприятности. Но видимо, что-то где-то пошло не так.

— Понимаю ваше возмущение, но я подневольный человек и обязана выполнять приказы.

— Вот и выполняй мои.

Мда, несмотря на вызывающее поведение и количество фаворитов, Петрея все еще остается восемнадцатилетней девчонкой со всеми вытекающими последствиями.

— Ваше Высочество, — терпеливо произнесла я, пытаясь достучаться до принцессы. Ведь несмотря ни на что она была умной девушкой. — Совсем скоро вы станете женой маркиза Райдера.

— Третьей женой, — отозвалась она, равнодушно теребя массивное золотое ожерелье с яркими сапфирами на груди. — Поверь мне, Одетт-арин, я уже успела навести справки о будущем супруге. Тем более, что он особо не таится. Мне даже известны адреса трех его последних любовниц. Трех, Корвил! — выкрикнула она, вновь обращаясь ко мне по фамилии. Крик застыл и Петрея снова успокоилась. — А ты устроила переполох из-за бедного Арчи. Напугала его до трясучки.

Она что думает, что я приревновала Арчера из-за их связи? Пришлось объяснять.

— Ошибаетесь, Ваше Высочество, он испугался наказания не из-за вашего романа, — уверена, Кросту уже о нем известно, как и царице, — а из-за употребления запрещенных смесей из Эмират.

— Он не курил. Смеси были моими, и концентрация была совсем слабенькая. Я знаю о воздействии и привыкании, поэтому стараюсь не усугублять. Они нужны для общего фона, расслабления. Он ведь сопротивлялся первый раз, рассказывал мне о правилах работы. Смешной такой, — рассмеялась Петрея. — Но Арчи мужчина, а все мужчины падки на женское тело. Ими так легко управлять.

— Не всеми. И Арчеру хватило того, что он надышался смесями. Для нас это очень опасно.

А в ответ новый смешок.

— Корвил, ты так старательно строишь из себя правильную искрящую, что можно подумать, что ты никогда не совершала ошибок. Но мы то знаем, что это не так.

Кхм, целый год мне никто даже не намекал о том, что о том случае здесь знают, а тут вдруг все решили высказаться.

— Все совершают ошибки. Главное вынести из них урок. Я из своих смогла. А вы?

— А я не ошибаюсь. Никогда! — отрезала Петрея. — И не надо меня учить, как жить и что делать. Маркиз Райдер не таясь меняет любовниц, дарит им драгоценности, титулы и даже дома. И все в высшем свете Сангориа знают об этом!

— Совершенно верно, — кивнула я. — Но вы не учли кое-что очень важное.

— И что же?

— Маркиз — мужчина. И лишь мужчинам позволено открыто содержать своих фавориток и дарить подарки. В любом случае это считается скандальным и недопустимым, и лишь венценосным особам позволено совершать подобное. А вы женщина.

— Я венценосная особа!

— Вы женщина. Это на Террико пропагандируется свобода и равенство, на материке все иначе.

— И что мне уготовано? Сидеть в дальнем поместье, подальше от столицы, рожать наследников и не беспокоить супруга, так? И ты говоришь это мне? Принцессе свободного Террико?

А ведь она права. Я сама не верила в серьезность происходящего. Невозможно посадить свободную львицу в клетку и научить ее трюкам. Но разве повелителям это объяснишь? И за провал накажут именно меня и плевать на доводы и здравый смысл.

— Ты зря стараешься, Одетт-арин, мы не сработаемся. Это было понятно с самого начала. Я две недели пыталась объяснить матери, что это глупая затея и стоит выбрать другую кандидатуру. Но она меня так и не услышала.