Огонь в крови - Купава Огинская Страница 5

— Знаете, всем хорошо известно, что сокровища свои драконы хранят глубоко в горах. В пещерах. Так что, можно, пожалуйста, я буду просто Ведой?

Ужас немного помолчал, видимо, раздумывая над моими словами, что нервировало непомерно. Казалось, он всерьез задумался о том, что меня можно просто где-нибудь спрятать, и это было очень, очень-очень плохо.

— Если ты не будешь упрямиться, делать глупости и заставлять меня о тебе беспокоиться, обещаю не прятать тебя ни в каких пещерах. — наконец торжественно пообещал Абель.

Руки дрогнули, щетка для волос чуть не выпала из моих ослабевших пальцев, удержать ее удалось лишь чудом.

И это не укрылось от внимания дракона.

— Ты ничего не понимаешь, и тебе страшно, так? — спросил он негромко.

Я поспешно кивнула. Не то, чтобы мне было прямо страшно, но неопределенность будущего и неясность моего нового статуса очень напрягали. Настолько, что в животе поселился холодный ком, а все ногти на руках были основательно обгрызены. За ночь я успела много ужасов себе напридумывать. Фантазия-то богатая.

— Я все объясню, пока ты будешь приводить в порядок мои волосы, — предложил он, — не бойся, тебя я не съем.

— Ага, вы сытый. Вы вчера многих съели. — согласилась я.

Дракон равнодушно пожал плечами, его ужасная судьба захватчиков ничуть не трогала:

— Я уничтожил врагов. Сделал то, для чего меня разбудили, — в глазах его не бушевал больше огонь, радужка посветлела, не переливаясь рыжеватыми всполохами пламени, а мерно сияя теплым золотом. И эти золотые глаза сейчас неотрывно следили за мной.

Я почти пропустила мимо ушей его слова, напряженно застыв под этим взглядом. Замешательство мое ужас воспринял неправильно:

— Тебе их жаль? — вопрос был насквозь пропитан неодобрением.

— Кого? — не сразу поняла я, о чем речь. С трудом вспомнила, что он только что говорил, и поспешила заверить — А, людей Ашта-Хэша? Нет, как ни странно, совсем не жалко. Я вообще не очень жалостливая, на меня за это часто обижаются.

Абель хмыкнул.

Я продолжала стоять на месте, упрямо не спеша к нему приближаться.

— Сокровище, я жду, — нетерпеливо поторопили меня, — у меня действительно запланировано на сегодня много дел.

Сидит помятый, лохматый и сонный и пытается меня убедить, что он запредельно деловой дракон, а я, может, тоже и помятая, и деловая.

— Ведана, можно Веда. И вы обещали рассказать, во что я вляпалась.

— Иди сюда, — мне протянули открытую ладонь, — и я попытаюсь все тебе объяснить.

Если бы мне еще вчера утром сказали, что скоро я буду на полном серьезе рассматривать возможность добровольно прикоснуться к дракону, я бы не поверила. А сегодня… сегодня я решительно вцепилась в протянутую руку, позволяя ужасу затащить меня на постель. Устроившись за его спиной, набрала в грудь воздуха, и, задержав дыхание, таки дотронулась до его волос.

Сначала нерешительно и трусливо, готовая отдернуть руку, если что-то пойдет не так… пряди под моей ладонью загорятся, например, или еще что.

Вопреки всем моим параноидальным ожиданиям, ничего страшного не произошло.

— Для начала, скажи, сколько времени прошло с момента разлома? — попросил он, когда я впервые нерешительно примерилась расческой к его волосам.

— Триста шестьдесят три года. Древних богов больше нет, мира тоже нет, остался лишь наш обломок. Воды четырех морей, Сифский материк, от которого, слава Эллари, нас защищает природная завеса. Когда мир треснул, наш остров отделило от материка по глубинной линии, расположенной где-то в море. Природная защита, оберегающая остров от холодов Талого удела. Кроме Полуночного Барона и жрецов Многоликого, никаких опасных для жизни тварей нет. А! Еще говорят, людей на материке почти не осталось. Всех сожрали. Вот. Повезло нам, в общем.

— Эллари? — недоверчиво переспросил дракон.

— Ну, Мать-Природа. Конечно, после появления нового бога все ее капища были разрушены, но верить в ее силу это никому не мешает. — Осторожно расчесывая волосы, я отчетливо чувствовала, как все явственнее в моем голосе прорезаются деловые нотки. — Любая роща, в которой есть дуб — ее дом. Да и Озерный храм, в горах, поговаривают, сохранился. Она везде.

— Сильна, матушка, — хмыкнул дракон.

— Что? — не поняла я, но вместо того, чтобы все просто объяснить, ужас задал встречный вопрос:

— Много ли тебе известно про драконов?

— Ну, — я задумалась, на мгновение прервав свою работу, — во времена войны древних, когда мир только дал трещину, вы попытались погасить конфликт, за что и были прокляты. А мир все равно был разорван. Многие погибли, но вышедшие из разлома высшие сумели спасти наш осколок.

Абель кивнул, принимая мой ответ, и я почему-то пожалела, что не вижу его лица. По затылку было сложно определить, удовлетворила ли я его любопытство. Ужас молчал, нервируя меня своим неопределенным видом. Непонятно же, задумался он или недоволен тем, как неумело я ответила на его вопрос.

Заговорил он только когда я, вся издерганная, кусая губы, отложила расческу и взялась за дело руками. Так пряди распутывались куда лучше.

— Первые драконы, дети Эллари, не имели второй ипостаси, — он усмехнулся, — но едва ли кто-то об этом еще помнит.

— До вчерашнего дня драконы для нас были простой легендой, — тихо призналась я.

— Мы — чистейшая магия, — в голосе его слышалась улыбка, — светлая, но жестокая, как и положено природной магии.

— То есть?

— Первый дракон получил возможность превращаться, попробовав человеческого мяса. Ваша жизнь дает нам силы.

Ума не приложу, как после этих слов я не отскочила в сторону. Только вздрогнула, и все.

Восхищенная своим мужеством, продолжила распутывать его волосы, только спросила опасливо:

— Вы поэтому не уснули сразу, как был разбит кристалл? Налопались?

— У меня были силы, чтобы найти себе хранительницу, — подтвердил он.

— Хранительницу?

— Традиция ледяных драконов. Так сложилось, что инстинкты драконов их клана были сильнее разума. Это серьезно усложняло жизнь, потому самым несдержанным назначали хранителей из числа людей. Во время обряда драконий огонь делился на двоих, намертво привязывая дракона к человеку. Признаться, мало приятного в том, чтобы зависеть от кого-то настолько слабого, но это помогало сберечь рассудок.

Я же, заслушавшись, осмелела настолько, что уже не боялась крутить голову ужаса так, как мне это было нужно, чтобы процесс распутывания шел бодрее. Абель не возражал, он рассказывал:

— Чтобы снять проклятие, я мог либо присягнуть на верность тому, кого считаю сильнее себя, но, как ты понимаешь, поблизости таких не было. Либо найти хранительницу и провести обряд, — я так и не поняла, как он умудрился перехватить мою левую руку, но вот, теплые пальцы сжались на запястье, и меня потянули на себя, заставляя навалиться сзади.