Пасьянс на особо тяжкие - Ирина Смирнова Страница 5

Но если вдруг что-то пошло немного не по плану, следовало сделать вид, что на самом деле все так и задумывалось. Всегда действую по этому правилу. Так что и в этот раз, искренне заулыбавшись, похлопала ресницами, выразительно смотря на маркиза.

— И представляете, карты сказали мне, что у вас большие затруднения на службе. — Для благовоспитанной леди смотреть на мужчину полминуты — предел, так что я потупилась и договорила: — Вот так, через карты, я вышла на одно не раскрытое вами дело…

— Вы опасная женщина, леди Шарлотта, от вас ничего не утаишь. — Скупо улыбнувшись, Патрик продолжал сверлить меня напряженно-подозрительным взглядом. Серые глаза стали похожи на стальные ядра, нацеленные на меня в упор.

Я усмехнулась, загадочно-кокетливо, и продолжила развивать свою мысль:

— Мне кажется, граф Фрехберн смог бы помочь вам с решением ваших проблем…

— Граф Фрехберн? Убитый… А, вы имеете в виду виконта? — Патрик поправил выбившийся из идеальной прически золотой локон и с сожалением вздохнул: — Да, он мог бы помочь мне, если бы его не должны были казнить сегодня вечером. Его магический дар очень бы пригодился в этом расследовании, и, раз речь идет о конфликте с Шербанией, то есть о возможной войне между нашими странами, он бы не смог отказаться, но…

— М-да, жаль… — Я тоже вздохнула, заглушая скрутившую меня панику. Доразбиралась, допридумывалась! Правда, теперь у меня был очень надежный аргумент для переноса казни. Практически беспроигрышный. Война с Шербанией нам совершенно не нужна, никакого дохода, одни расходы… Это понимала даже я, безмерно далекая от политики и экономики. Нам с этой страной надо жить в мире и согласии, отгоняя от границ жадных соседей.

Распрощавшись с Патриком как можно быстрее, но не настолько, чтобы это выглядело уж совсем неприличным, я кинула колоду карт в сумочку, предварительно вызвав кэб к выходу из парка, и устремилась по дорожке к воротам.

Вечером… графа казнят сегодня вечером. Интересно, уже вечер или еще нет? Наверное, нет. Я несколько раз нервно покосилась на часы, прикидывая, можно ли считать шестнадцать часов дня вечером. В принципе, смотря для кого, так что надо торопиться.

— Во дворец! — скомандовала я, запрыгивая в тормозящую рядом со мной повозку. Извозчик изумленно хмыкнул, но промолчал. Согласна, приличные леди обычно дожидаются, пока кэб остановится, и только потом чинно и величественно усаживаются. Но сейчас я сильно спешащая приличная леди, так что мне простительно!..

По коридорам дворца я старалась передвигаться как можно менее стремительно, но все равно успела заметить несколько осуждающих взглядов придворных дам. Вряд ли они донесут о моем неподобающем поведении матери, просто посплетничают между собой. Это неприятно, но не страшно. Да и чем им тут еще заниматься-то, бедным?

Мне повезло, у дяди не было совещания или, того хуже, важной встречи, так что я сразу влетела в его кабинет.

— Дядюшка! Дело государственной важности! Я очень хочу помочь своему жениху, а для этого мне нужен граф Фрехберн!

— Граф Фрехберн? Вы что все, сговорились? — Дядя сурово посмотрел на меня, но я совершенно искренне изумилась:

— А что, он еще кому-то срочно понадобился?

— Министру правопорядка, герцогу Краухберну, отцу твоего жениха. — Скептически поджав губы, дядя с подозрением оглядел меня с ног до головы. — И я уже ответил ему отказом. Каким бы редким магическим даром ни обладал человек, это не дает ему права убивать других людей, когда ему вздумается. Так что ни о каком прощении или замене казни пожизненным заключением даже речи быть не может!

Про редкий магический дар было сказано с явным раздражением. Еще бы! Все мы знаем, как принц страдает от своей способности. К тому же он постоянно вынужден оказывать помощь министерству правопорядка, а ведь у него и как у наследника престола полно обязанностей.

Естественно, когда речь идет о международном конфликте, пришлось найти время. Но если бы в расследование участвовал другой психометрик с таким же даром, думаю всем было бы проще. Не зря же министр так засуетился?!

Вот только дядюшка, похоже, уперся и не готов к разумным переговорам. В таком состоянии переубедить его было невозможно, следовало выждать некоторое время и попробовать еще раз. Но времени для выжидания у меня не оставалось.

— А просто отложить? Отложить казнь, пока мы не выясним, что именно произошло в той самой комнате? — предложила я. — Все-таки речь идет о войне, дядя! — Я от души сыпанула патетики, выразительно сверкнула глазами, а потом испуганно сжалась. Героическая и напуганная девочка, сочувствуйте мне, срочно!

— Не волнуйся, никакой войны не будет, — тут же принялся успокаивать меня дядя. Но я лишь продолжала недоверчиво моргать и жалостливо вздыхать, а потом еще раз повторила:

— Давайте просто отложим казнь? Уверена, граф Фрехберн согласится помочь своей родине, чтобы остаться в памяти тех, кто его знал, не убийцей, а спасителем…

— Граф Фрехберн не далее как полтора часа назад отказался от этого предложения, пожелав нам всем провалиться в ад! — злобно рыкнул дядя. — А я отказался подписать поданную министром апелляционную жалобу! Есть установленные законом сроки, и их должны соблюдать все! Все...

А вот это проблема. Тут у нас коса на камень и характер на характер. Надеюсь, дядя не сам лично делал предложение графу, потому что если тот посмел отказаться глядя ему в лицо, то приводить теперь любые доводы, разумные или эмоциональные, бесполезно.

Мне самой как-то резко расхотелось спасать того, кто злорадствует с веревкой на шее, не желая помочь ни себе, ни собственной стране. Действительно, было же целых десять дней для подачи жалобы, о чем они там все думали?!

Только я сама уже настроилась спасти всех одновременно — и страну, и жениха, и графа, чтоб его молния поразила!

— Дядя… пусть казнь отложат. — Я умоляюще посмотрела на своего старшего родственника. — Вдруг мне удастся уговорить графа нам помочь?..

— Самоуверенностью ты пошла в мать, — усмехнулся дядя. — То есть у меня не вышло, но ты справишься?

— Попробовать-то можно. — Я потупила взгляд и закусила нижнюю губу, изображая смущение. Что-то я сегодня целый день прямо как актриса в театре, сначала для одного мужчины скромницу отыгрывала, теперь для другого. Хорошо хоть, с Эриком можно быть самой собой!

— Казнить-то всегда успеется, — добавила я, покосившись на дядю. Тот добродушно улыбался. Уф-ф-ф… Но все же выдохну, только когда у меня будет в руках документ с королевской подписью и печатью.

— Иди, подожди в приемной, — с этими словами меня выставили из кабинета. Замечательно, значит, сейчас сам напишет все что надо, потом озаботится печатью и подписью. Время, правда, идет… бежит…

И почему этот болван отказался помогать? Или чувство вины заело, поэтому возжелал скорого возмездия за свои преступления? Так ему представилась прекрасная возможность перед возмездием вину загладить. Выяснить, кто виноват в смерти посла и герцога Левкерберна, предотвратить войну… Неужели ему настолько безразлична судьба родины?!