Поющая для Луны - Дина Сдобберг Страница 5

Я вливала силы в израненное тело, привычно фиксируя повреждения. Бабушка Лолиара всех внучек обязала обучиться лекарскому делу, хотя бы обязательному минимуму. А мне, с моим наследным целительством, пришлось помимо обучения в университете, ещё и дополнительно обучаться, дома. Ланграны, хоть и были некромантами, но целительству уделяли очень много внимания.

Краем сознания отметила, что мужчина силен и красив, и что многочисленные шрамы его не портят. И что я не чувствую отчуждения и равнодушия. Я рада, что ему помогла именно я. Но странности своих ощущений я оставила на потом. Попросив обеспечить этому нагу покой и сон на ближайшие пару дней, я подошла к лежащему в стороне, чтобы не задели, если наг вдруг начнет метаться, второму пострадавшему.

И словно оказалась вновь на ночном берегу. Мне не надо было прилагать усилий, что бы узнать это лицо. Все вокруг перестали существовать, а важнее всего стало удержать его здесь, по эту сторону грани. Его надо забрать отсюда. В шатёр, но... Да боги со всем этим. Мой отбор закончился в то же мгновение, как только я увидела его.

- Он! Я выбираю его!

Селена Лангран.

Я попросила всех оставить меня с выбранным наедине. Только помочь и принести воды. Дядя настаивал на том, чтобы со мной остались хоть пара нагов, чтобы помочь. Ему не надо было объяснять, что такое уход за раненным, тем более за таким. От взгляда опытного воина не могли укрыться ни состояние моего выбранного, ни количество ран и свежих, и застарелых. Но я настояла на своем.

Тихий треск походного очага, шепот закипающей воды, шум ветра за полотнищами шатра, внутри полумрак разгоняется только магическими светляками. Сейчас мне свет даже и не нужен. Боясь опоздать, я решилась на крайнюю меру. Напоила его собственной кровью, щедро вливая собственную силу жизни. И только удостоверившись, что он ещё держится, а не заносит ногу над гранью, приступила к лечению.

Родившись раньше положенного срока, я была достаточно слабым ребёнком, а потому была окружена вниманием и заботой. Говорят, спала я всегда на руках у бабушки или в лапах Хранителя, не оставлявших меня без присмотра. Укачивая капризничающую внучку, бабушка Лолиара пела. Эти песни были чужды этому миру, как и многое другое, что принесла с собой Марина Лангран.

Был момент в истории рода, когда от всей семьи осталась только юная Алиена. Мужчина, которого она полюбила, а её отец принял, как ученика, предал их, организовав заговор. В результате фамильный замок на долгие годы опустел, а сама Алиена была вынуждена скрываться в другом мире.

Никто до сих пор не смог узнать, как она смогла уйти и вернуться спустя долгое время с дочерью, про отца которой никто и ничего не знал. Многие верили, что отцом Марины был один из упоминаемых в легендах демонов, но я почему-то думала, что родила Алиена от того самого, любимого, но не любящего. Страшная участь для женского сердца.

Ответа на этот вопрос не было даже в семейных хрониках, но косвенно мои мысли подтверждались тем отношением, которое было у первой в нашей семье целительницы к своей дочери. Даже когда на запястье прабабушки появился браслет черного отбора, Алиена не оставляла её, ментально присутствуя рядом каждую секунду. И навесив на дочь всю возможную защиту. И хотя Алиена встретила своих мужчин, и была счастлива замужем, подарив мужьям детей, отношение к старшей дочери всегда было особым.

В мире, где, как все думают, пряталась Алиена, её дочь только достигла восемнадцатилетия, а в этом минули сотни лет, Ланграны остались только в страшных легендах. Но Марина запомнилась всем жёсткой, но не жестокой правительницей, превратившей одичалые и непроходимые земли с единственным замком в надёжное, сильное и богатое королевство. Умудрилась сделать щедрые, но суровые земли родными для сотен существ, которые, не задумываясь, будут их защищать в случае опасности, а за столько лет были и нападения, и попытки пробраться под видом переселенцев.

Но за надёжными стенами замка Марина не была правительницей, она была безумно любимой и любящей женой и матерью, окружавшей всех теплом своего сердца. При большом количестве детей, а она порадовала Хранителя аж пятью дочерьми, в замке не было ни нянек, ни кормилиц. В семейной библиотеке есть целая полка со сказками и легендами, которые она рассказывала своим детям. А бабушка пела мне десятки безумно красивых песен из тех, которые ей самой пела Марина.

Иногда, я мечтала найти то заклинание, благодаря которому, Алиена смогла переместиться, чтобы самой увидеть те земли, где родились эти мелодии. Именно они, с самого детства, были для меня символом покоя и надёжности. Ну, в самом деле, что может случиться с ребенком на руках у любящей бабушки? Особенно, если бабушка, помимо магии, может и озвереть? В прямом смысле, обернувшись медведицей. Размахивать боевым топором своего отца, Дардена Варлаха, она, конечно, не могла, но располосовать когтями запросто.

Поэтому, когда мне нужно было успокоиться и сосредоточиться, я всегда напевала любимые с детства песни, что слышала вместо колыбельных. Вот и сейчас я напевала про сияние синих звездных слёз, призывая своих пауков, которых бабушка называет странным словом "фамильяры", и одновременно искала лучами силы каждую рану выборного.

Вязь браслета только начала формироваться, а когда на его запястье будет полный браслет, я смогу называть его мужем. И от этой мысли обдало такой теплой волной, что я почувствовала, как мгновенно восполнились потраченные и на нага, и на него самого силы.

А между тем, высыпав в чашу для омовений специальный порошок, который растворяясь окрасил воду в розоватый цвет. Это было изобретение одной из названных сестёр Марины, теперь этим раствором можно было промывать раны, при этом не только смывать кровь и грязь, но и сразу предотвращать заражение.

Пока в голове теснились мысли, руки выполняли привычную ещё по учебным практикам работу. Пусть я и была единственной наследницей, но с опахалом вокруг меня никто не бегал. И может. мое воспитание покажется странным большинству высокородных, но и я собственных детей собиралась воспитывать также.

При мыслях о детях я не удержалась и окинула взглядом лежащего мужчину. Щеки сразу загорелись, как было всегда, когда я краснела. Даже сейчас, израненный и в беспамятстве, он был красив так, что дыхание перехватывало. За те пять лет, что прошли с той встречи на берегу, он раздался в плечах, руки и грудь бугрились мышцами. Вены выпирали и змеились по слишком светлой коже. То ли из-за потери крови, то ли он не был на солнце несколько лет.

Но сколько ран! И не только полученных недавно. Застарелые, зажившие кое-как. Такое ощущение, что их даже не перевязывали, я не говорю о том, чтобы лечить. Иначе, как объяснить, что внутри воспалившихся мышц я нашла обломок какого-то наконечника? Мышцы срастались кое-как, местами перекосившись. Фактически, он постепенно терял свои силы и реакцию из-за этого, видимо, поэтому и так пострадал на арене. Но когда я дошла до порванных сухожилий на ногах, которые могли повторно повредиться от любой нагрузки или резкого поворота, удержаться от слёз я уже не смогла.