Волчья правда - Дмитрий Даль Страница 5

Серега пошел вслед за другом, не обращая внимания на сверлящий спину взгляд Мармуда.

– Чего ты сантименты с трактирщиком разводил? – спросил Одинцов друга, когда они уже оказались на втором этаже.

– Хороший мужик этот трактирщик, хотя судьбы тяжелой. В юности в рабство попал. Совсем молодой еще был, так его продали на горные рудники. Драгоценные камни добывал. В один прекрасный день на рудники разбойники напали. Перебили всю охрану, а рабов на волю выпустили. Он к шайке прибился. Почему-то парнишку пожалели и взяли с собой. Черт его знает, но атаман в нем души не чаял, учил уму-разуму. В общем, несколько лет они проскитались вместе, а потом в баронстве Клеман их шайку дружинники накрыли да перебили всех до единого. Ну не всех, конечно… Мармуду и еще одному пареньку удалось спастись. Долго они скитались по лесам, пока не добрались до Орании, столице графства Оранж, где записались юнгами на корабль. Дальше – больше. Во время первого плавания на торговое судно налетел пиратский бриг, так они оказались среди пиратов. В общем, покидало Мармуда из стороны в сторону, пока с тяжелым ранением он не оказался подчистую списан на сушу. Тут бы и пойти по накатанной колее, как все бывшие моряки. Остатки скромного пансиона тратить на баб да крепкий ром. Но Мармуд решил, что и первое и второе он может получить не только на стороне, но и в собственном заведении. Так на скромные средства открыл маленькую забегаловку, заработал денег, потом открыл сначала трактир, а следом и комнаты внаем сдавать стал. Живет, не тужит. Ни с кем в конфликты не вступает. Никому зла не делает.

Лех Шустрик остановился напротив ничем не примечательной двери с цифрой «б».

– А к тебе он чего так льнет-то?

– Так жизнь ему я спас как-то. Ночные хозяева пришли к нему оброк требовать. Мол, не заплатишь, спалим твою халупу к упаурыкам. А тут я как раз мясом да пивом наслаждался. Ночных я из трактира выкинул, да потом кому надо шепнул, чтобы старика не трогали. Вот он теперь и уважает меня сверх меры, – объяснил Одинцову Шустрик.

– А Кольчер это твой сценический псевдоним? – усмехнулся Серега.

– Оперативная легенда. Ладно, хватит о праздном. Мы пришли.

Лех Шустрик тихо постучался в дверь с цифрой «6» и, не дожидаясь ответа, открыл ее и шагнул внутрь.

Первое, что бросилось в глаза Сереге, это спартанская обстановка. Узкая солдатская кровать, застеленная шерстяным одеялом в дырках, платяной шкаф, дубовый стол и колченогий табурет – вот и все убранство. На столе находились початая бутылка вина и краюха свежего черного хлеба, чуть в стороне лежала раскрытая книга корешком вверх. Серега очень этому удивился. Шустрик говорил, что Карусель слепой, тогда кто же ему читает. Неужели кто-то заглядывает в эту берлогу, чтобы поболтать со стариком. Хозяин комнатушки сидел над глиняной кружкой и никак не отреагировал на приход гостей. Высокий сутулый мужчина средних лет, грязные всклокоченные волосы с проседью, хищный крючковатый нос, чуть свернутый на сторону, тонкие искривленные вниз губы и провалы пустых глазниц – ярко-красные, словно две адовы бездны.

– Привет, Карусель. Как жизнь? Совсем забыл старых друзей? – спросил с порога Лех Шустрик.

Карусель поднял голову на голос, осклабился, так что стали видны ровные белые зубы, словно только что побывавшие на приеме у стоматолога, и хрипло прокашлялся.

– И тебе не хворать. Кто если и забыл старых друзей, так это ты. Давно я тебя не видел в своем логове.

– Я все в разъездах. Дела. Дела. Как сам знаешь, голодного волка ноги кормят.

Лех Шустрик осмотрелся по сторонам в поисках, куда бы примостить свой зад, но единственная табуретка была занята слепцом.

– Что-то с мебелью у тебя скудно, – заметил он.

– Так не ходит ко мне никто, вот и не держу. Мармуд все лишнее унес, мол, мне много не надо. Даже кружку вина не могу предложить тебе и твоему другу. Потому что он и кружки лишние унес. Оставил вот одну. А то, бывало, я как наберусь лишку, начну посуду бить. Было дело, да.

Карусель поднялся с табурета и похромал в сторону шкафа.

В это время дверь открылась и на пороге показался трактирщик с подносом, на котором стоял горячий пузатый чайник и три кружки. За ним в комнату вошел паренек лет тринадцати, волочащий два стула, которые тут же поставил к столу.

Мармуд молча водрузил чайник на стол, расставил кружки и вышел из комнаты, прихватив с собой пацана.

Тем временем Карусель открыл дверцу платяного шкафа и слепо зашарил по полкам, бормоча себе под нос:

– Где же это? Куда я засунул? Ах, вот…

Он наконец-то нашел, что искал, и просветлел лицом.

Серега придвинул стул к столу и водрузился на него, с интересом поглядывая на дышащий паром чайник. От горяченького он сейчас бы не отказался, а если в чай еще и рому плеснуть, совсем бы чудесно вышло. Лех Шустрик сел рядом и потянулся к чайнику.

Карусель возвращался к столу. В руках он держал странный предмет, похожий на громоздкие тяжелые очки. К удивлению Сергея, это и были очки, которые слепец водрузил себе на нос. Массивная металлическая оправа, огромные темные стекла, полностью закрывающие уродство, и витые дужки – ничего необычного. Видно, Карусель не хотел шокировать гостей своим видом.

– А ты ни капельки не изменился, – произнес слепец, глядя на Леха Шустрика.

Серега не придал сперва словам Карусели значения, как выяснилось – зря.

Слепец сел напротив друзей, уверенно взял в руки бутылку и налил себе вина, при этом не пролив ни капли. Он как будто видел, что делает. Серега отметил эту странность, но смолчал.

– Сколько мы не виделись? – спросил Карусель.

– Года полтора, вероятно, – отозвался Шустрик.

– Точно. Точно. И что тебя на этот раз привело ко мне? Ты ведь просто так не приходишь, – спросил слепец.

Одинцову показалось, что он напряженно всматривается в глаза Леха, словно пытается в них что-то прочитать.

– Нам нужен проводник в Железные земли, – сказал Шустрик.

Это заявление даже для Одинцова оказалось неожиданным.

Он встрепенулся и вопросительно посмотрел на друга, но тот не обратил на него внимания.

– Зачем вам в Железные земли? – спросил Карусель.

Серега взял кружку в руки, втянул горячий аромат чая с облепихой и аккуратно отпил.

В этих переговорах ему доверена роль наблюдателя, так что не стоит суетиться. Шустрик ему потом все объяснит, иначе он ему душу вывернет, но все равно свое узнает.

– Появились кое-какие вопросы к магикам. Но для начала хотим, так сказать, на разведку сходить, осмотреться на месте…

– Когда собираетесь?

– Как только, так сразу. Но думаю, через месяц-другой. Ближе к весне.

– Может, ты представишь своего друга. А то как-то неудобно получается, – попросил Карусель.