Вирдисская паутина - Сергей Раткевич Страница 5

«Что было, то было, – мудро решил Феррен. – Ну, а теперь все будет по-другому!»

* * *

«Убивайте… Убивайте их всех!» – нереальный злобный голос, так непохожий интонациями на настоящий голос ирнийского принца, казалось, приклеился к профессору Шарнаю. Решительно захлопнутая дверь в рабочий кабинет не помогла от него избавиться. Тусклый, липкий, исполненный глумливой радости бездны…

– Да что ж ты за сволочь такая?

Профессор достал магический кристалл, сел, удобно устроился в кресле и сосредоточился.

– Сейчас я тебя…

Профессор знал, что сон видит сильный маг. Очень сильный. Уровнем не ниже магов королевской охраны. Ему с таким нипочем не справиться. Ни во сне, ни наяву. Он может другое. Найти. Вычислить. И доложить, куда следует. Потому что от такого сна нельзя отмахнуться, как от чего-то несущественного. Потому как от неведомого голоса веет непомерной силой, злобной волей и неприкрытым безумием. Страшноватое сочетание, когда речь идет о могучем колдуне.

Профессор ни на миг не задумывался, кому первому он доложит об имеющем место факте. Первому же попавшемуся сотруднику секретной службы, первому же попавшемуся магу на службе короны. А будут это свои или ирнийские подданные – дело десятое. Ясно же, что интересы у Ирнии и Вирдиса в данном случае общие. Потому что безумный король Ильтар с ног до головы в трауре – это вовсе не торжество ирнийского оружия. Это беда, непоправимая беда в Ирнии. Это еще выяснить надо, осталось ли у несчастного за спиной хоть что-то, кроме пепла. А что ждет его впереди? А Ирнию? А Вирдис? А прочих соседей?

Что ж, профессор Шарнай выяснит и это. И не только это. Но не сейчас. Сейчас гораздо важней узнать, откуда пришел этот сон, под завязку набитый злобной радостью и торжеством победителя.

«Так уверен в своих силах? В своей несомненной победе? Безумцы, знаешь ли, часто переоценивают свои силы… и свои шансы на победу… А вот если подумать логически… ну вот, с какой это стати ты победишь… всех? Нас ведь много. А ты, каким бы непомерным магом ты ни был, – один. Я чувствую это. Раньше или позже ты устанешь, расслабишься и допустишь ошибку. А в твоем положении любая ошибка гибельна. Ты ведь и сам понимаешь это, не так ли? Так где же логика… коллега?»

Профессор Шарнай сильно рисковал, цепляясь за остатки чужой могучей силы. Успей он немного подумать, он никогда бы не отважился на такой опасный эксперимент, а если и отважился бы, то предварительно предупредив всех заинтересованных лиц, отдав последние распоряжения, дописав почти готовую статью и заверив завещание.

Но время уходило. Чужая сила отодвигалась прочь, таяла, втягивалась, словно омерзительное щупальце, выскользнувшее на мгновение из бездны и вновь в нее возвращающееся. Еще миг – и уже никто ничего не установит. Даже самый опытный маг ничего не прочитает, остатки чужого сна, словно вода, протекут у него сквозь пальцы… такая тонкая и ненадежная материя, эти самые сны! И есть лишь одно-единственное здесь и сейчас, в котором нужно сделать быстрый и безошибочный выбор. Рискнуть или нет.

Профессор Шарнай решил рискнуть. То есть не то чтобы решил. Если б он как следует выспался… или хотя бы не был разбужен столь чудовищным образом. Если бы голос из сна не сотряс его неким первобытным ужасом и обреченностью… если бы… если бы… быть может, профессор Шарнай, видный ученый, яркий астроном и безупречный математик, холодный логик профессор Шарнай, наверное, поступил бы по-другому, а так… а так он словно мальчишка подчинился первому же движению своей души – вступил в спор, не задумываясь о силе собеседника, точно так же, как некогда открыто обвинил короля Эттона в небрежении долгом государя.

«Так где логика… коллега? – повторил профессор Шарнай, сжимая магический кристалл и тонкими посылами воли улавливая эхо чуждого присутствия. – Ну же… поддайся… ответь… и я пойму, где ты прячешься, гадина! Вот только скажи, скажи что-нибудь, и я тебя мигом выловлю…

Если, конечно, сумею увернуться и пережить сказанное… ты ведь просто спал, сволочь, ты персонально ко мне не обращался – мне и этого хватило, сумею ли я пережить твое адресное обращение?

Должен суметь. Выхода нет, значит, должен…

Ничего. Я везучий. Очень старый, но все еще везучий. И ловкий. Как в молодости.

Останусь жив, соблазню какую-нибудь служаночку. Куплю стимуляторов и соблазню.

Жаль, если статью дописать не удастся. Эти потомки и последователи… они же все, к Запретным, перепутают».

Ответ пришел внезапно. Коротким ледяным толчком в сердце. Профессор ухватил направление посыла и понял, что умирает, что злобная магия так и не проснувшегося мерзавца, задевшая его лишь краем магия, убивает его несомненно и бесповоротно. Того, что ответ стал адресным, оказалось достаточно. В ответе не содержалось слов, только непомерное презрение к врагу и абсолютная уверенность в собственном могуществе.

Профессор разорвал магическую связь, отбросил магический кристалл и последним усилием воли дотянулся до листа бумаги, в попытке написать хоть несколько слов… почти бесполезных, ибо профессор так и не смог отследить мерзавца. Тот находился слишком далеко. Слишком далеко для престарелого мага-теоретика.

Увы, то, что он находился не в Ирнии и не в Вирдисе, нисколько не утешало. Что для столь могучего мага значат какие-то там расстояния?

Перо выпало из ослабевших пальцев профессора Шарная и упало на пол. На листе бумаги осталась невнятная закорючка.

«Да как же это?» – растерянно подумал профессор, и ледяная бездна сомкнулась над его головой.

Топота бегущих ног он уже не услышал. Равно как не успел увидеть одного из лучших ирнийских магов, мастера Нарлимара, ногой выбивающего дверь его кабинета.

* * *

Вокруг была пустота. Ледяная безмолвная пустота, в которой ничего не было. Совершенно ничего.

– Чушь, – решительно заявил профессор Шарнай. – Природа, как известно, пустоты не терпит. А кроме того, как это – ничего нет, если здесь есть я? А я – это уже нечто вещественное. И раз в некоем пространстве находится один вещественный объект, значит, допустимо предположить, что имеются в наличии и некоторые другие. Осталось их поискать. Заодно разберемся, где это я оказался. Если я и в самом деле умер, то это очень странное посмертие, а если все-таки нет, то где, к Запретным, я нахожусь?

С этими словами профессор храбро направился в никуда, дабы отыскать в нем хоть что-нибудь.

– Да что же это вы такое творите, коллега! – послышался возмущенный голос из ниоткуда. – Да как это вам вообще в голову-то пришло!

– Вот так и пришло, – дерзко откликнулся профессор Шарнай. – А вы что хотели, чтоб я сидел на одном месте, словно приклеенный, не сделав ни малейшей попытки научно обосновать окружающее?

– Немедленно возвращайтесь оттуда! – решительно приказало все вокруг.

– Откуда это еще «оттуда»? – возмутился профессор. – И с какой стати вы мне вообще приказываете? Куда бы я с удовольствием вернулся, так это туда, откуда пришел. Боюсь, сие не в вашей власти. И не в моей. А отсюда я еще покамест никуда не делся и даже не успел разобраться, что это такое. Так что возвращаться мне неоткуда. Я и без того – здесь. Кстати, если вы покажетесь и представитесь, мне будет приятнее с вами общаться. Я с трудом переношу анонимных собеседников.