Избранница - Варвара Иславская Страница 5

— Понимаете, у нас не принято вот так раздеваться при всех и купаться в голом виде. И у меня нет с собой купальника.

— Ясно. Иди вон за то деревце, — и княгиня своей красивой крупной рукой указала на росшую неподалеку у самого берега раскидистую плакучую иву, — и купайся там, а мы останемся здесь.

Элиза быстро подбежала к плакучей иве, и спряталась за ее зеленую листву. Уверенная, что теперь ее никто не заметит, она быстро скинула с себя одежду и зашла в реку. Побарахтавшись немного в теплой, летней воде, Элиза вышла на берег и с любопытством огляделась вокруг. Развивающиеся вокруг нее странные события начали вызывать дремавший в ней интерес и будить доселе дремавший в ней дух авантюризма. Чтобы не ударить в грязь лицом перед новыми знакомыми из иного измерения, она решила хорошенько накраситься и приодеться, а потом присоединиться к всеобщему веселью. Но Элиза ошибалась. Для древних славян единение с природой было естественным стилем их жизни, а плотская любовь — не запретным и тайным плодом, а радостью соития двух возбужденных страстью тел. И в этом не было стыда или греха, и не надо было искусственно вызывать желание у мужчины яркой косметикой, прозрачными трусиками, тонким бельем и черными чулками с красными подвязками. Но наша путешественница была современным человеком и, конечно же, сделала все наоборот. Она извлекла из своей сумки вещи «на случай», состоящие из черного лифчика, маленьких черных трусиков и блестящих черных чулок с красными подвязками. Посчитав себя неотразимой, на всю эту роскошь Элиза натянула красную футболку и те же самые, но уже немного помятые, голубые джинсы. Потом, немного подумав, она извлекла из сумки черные лакированные туфли-лодочки, которые она купила за баснословные деньги в одном модном магазине, только вот все не подворачивался случай их надеть и показать окружающим. Теперь случай такой появился, и ей осталось только привести в порядок лицо. Я уже говорила, что Элиза не была красавицей, но ее серо-голубые глаза с синим ободком необыкновенно украшали ее довольно обыкновенное лицо, придавая ему глубину и необыкновенную выразительность. В деле наведения макияжа Элиза не была особым профессионалом, но в данном случае она постаралась на славу, чтобы выглядеть как можно лучше перед своими новыми друзьями. С мастерством визажиста она подвела глаза, сделав их больше и выразительнее, на веки навела блестящие голубые тени, щеки слегка подрумянила персиковыми румянами и зачем-то ярко накрасила губы.

«Умирать — так с музыкой и во всей красе!» — решила наша храбрая путешественница.

— Ну, что! — громко сказала Элиза, любуясь на себя в маленькое карманное зеркальце. — Теперь хоть на бал во дворец!

— А лучше в огород, ворон пугать, — сказала Либуше, которая, оказывается, уже давно подошла к Элизе и внимательно следила за всеми ее действиями. — Ничего, не обижайся. Я думаю, ты во вкусе нашего прославленного короля Карла Четвертого, — и княгиня, резко повернувшись, быстрыми шагами направилась к купающимся.

Элиза стала внимательно рассматривать этих странных людей из другого века.

«Нет, они совсем не такие как мы», — подумала она. — «Они жили в согласии с природой, подчиняясь ее девственной воле. Как весело и непринужденно резвятся они в священной Влтаве! И как совершенны их обнаженные тела! На них нет ни одного изъяна, пятна, даже малюсенького прыщика. Они впитали в себя все живые краски окружающего мира и живут по его законам. А какая высокая, белоснежная грудь у княгини! Ни один художник на свете не смог бы воспроизвести такую красоту. Он прежде всего не найдет красок!»

В этот момент княгиня вышла из воды и стада отжимать свои длинные светлые волосы. По ее высокой груди стекали голубые капельки воды, зазывно задерживаясь на маленьких розовых сосках. Тут к ней подбежал могучий Пршемысл, подхватил ее на руки и со смехом понес по ведущей к дому дорожке. Княгиня отвечала ему серебристым смехом, а полевые цветы, казалось, улыбались им, приветствуя их любовь.

«А может быть, это совсем не люди из плоти и крови, а лишь сотканные из эфира фантомы», — подумала Элиза. — «Может, это какие-нибудь ожившие покойники или порождения сатаны? Нет, нет. Не надо бояться! Только мужество, мужество, мужество», — твердила сама себе Элиза, в то время, как веки ее закрывались, и она погружалась в сладкий сон.

Элиза проснулась от того, что кто-то сильно тряс ее за плечо. Открыв глаза, она увидела склонившееся над ней перепуганное личико Тетки.

— Вставай! Нам пора лететь к Серой башне, иначе будет поздно.

Окончательно проснувшись, Элиза обнаружила, что лежит в одежде на княжеском ложе в доме Либуше, но ни княгини, ни Пршемысла рядом не было.

— Нам пора уже выходить из временного узла и возвращаться в Рождественскую Прагу. А ты все спишь, — с укором сказала Тетка.

— Я сейчас! — сказала Элиза, вскакивая с постели и хватая в руки лежащую на полу сумку. Вытащив оттуда расческу, она наспех провела ею по волосам и выбежала из дома.

На зеленой лужайке ее уже ждали немного взволнованная Либуше и Кази со своим неизменным невозмутимым выражением лица.

— Ну ты и спишь! — сказала Либуше. — Неизвестно, кто еще из нас отмороженный рудокоп!

Элиза покраснела, поняв, что Либуше действительно была мудрейшей из повелительниц и обладала даром читать мысли.

— Мы полетим втроем: ты, я и Тетка. А Кази всегда придет на помощь, если будет нужно.

Услышав эти слова, Кази растаяла в воздухе.

— Ну что, летим? А то скелет совсем заждался.

— Что? Какой скелет? — с ужасом спросила Элиза.

— Скоро увидишь. Полетели!

Либуше и Тетка подхватили под руки Элизу и резко взмыли в пространство. Мгновенно исчезли солнце, трава и синее небо. Они опять поднимались вверх к серебряным звездам. Зима снова сменила лето, и внизу опять засверкали огни Рождественской Праги.

«Неплохо было бы надеть куртку», — подумала Элиза, но поняв, что это невозможно, решила не обращать внимания на пронизывающий холод.

Они спускались все ниже и ниже, пока, наконец, не поравнялись с огромной величественной ратушей, украшенной гигантскими часами.

— Садимся на карниз, — сказала Либуше, и все трое мягко приземлились на выступ, над которым находились часы. — Вот она, старая ратуша. А это древние астрологические часы, который построил мастер Микулаш из Кадани.

Вдруг откуда-то справа раздался чей-то издевательский смех. Элиза с опаской повернула голову в сторону, откуда доносился звук и увидела, что с правой стороны на циферблате примостился небольшой скелет. Он смешно дрыгал костлявыми ножками и безудержно хохотал.

— Привет, шут! — обратилась княгиня к скелету. — Все скоморошничаешь?

— Куда уж там. Я им серьезно, а они ржут, как лошади, как будто бы каждый уверен, что после смерти попадет в Рай. Не грешил бы я по жизни, то был бы сейчас как Святой Витус.

— Ну, это ты загнул! — рассмеялась княгиня. — Святой Витус — христианский мученик, и нам всем до него далеко. Познакомься, это моя подруга, Элиза. Наши предки были из одного племени. А сейчас Элиза согласилась оказать нам неоценимую услугу.