Первое Правило Волшебника - Терри Гудкайнд Страница 5

У южного склона Тупой горы тропа резко пошла вверх. С одной стороны узенькую дорожку ограничивала отвесная скала со срезанной вершиной, благодаря чему гора и получила свое название. С другой — зияла бездонная пропасть. Взорам путников открылась великолепная панорама: слева терялись в дымке отроги приграничных гор, внизу простирался на многие мили дремучий Охотничий лес. Кое-где на зеленом фоне попадались странные бурые пятна.

Больше всего их было поблизости от границы. «Умирающие деревья», сообразил Ричард. Он понял, что тут не обошлось без лозы.

Беглецы стремительно продвигались вперед по узкой коварной тропе.

Этот участок пути просматривался насквозь, и негде было укрыться от постороннего взгляда. Преследователям ничего не стоило обнаружить их. Одно утешало: спустившись с плато, тропа бежала вниз, к Оленьему лесу, к городу, к людям. Даже если злодеи раскрыли маневр и пустились вдогонку, они далеко отстали. Тропинка стала чуть шире, и Ричард мог бы уже идти рядом со спутницей. Но он решил сперва убедиться в отсутствии погони.

Крепко ухватившись за край скалы, он перегнулся вниз и внимательно прощупал взглядом открывшееся пространство... Ничего, кроме скал и валунов. Затем он оглянулся и посмотрел назад. Дорога оставалась пуста.

Успокоившись, Ричард повернулся к девушке. Та замерла посреди тропы.

Складки платья застыли, обернувшись вокруг ее ног.

Впереди, загораживая дорогу, стояли двое. Ричард был не робкого десятка и отличался хорошим сложением. Но по сравнению с ними, он выглядел беспомощным младенцем. Лица злодеев были спрятаны под капюшонами, но даже лесные плащи не могли скрыть их мощного телосложения.

Ричард ничего не понимал: как злоумышленникам удалось опередить их?

И он, и его спутница очнулись и мгновенно развернулись, собираясь пуститься в бегство. Но с нависавшей над тропой скалы прямо перед ними упали два каната, и еще двое преследователей скользнули на дорогу. Путь к отступлению был отрезан. Эти двое выглядели столь же внушительно, как и первые. Полное боевое вооружение, притороченное к ремням, угрожающе сверкало в лучах полуденного солнца.

Ричард развернулся на каблуках лицом к первой паре негодяев. Те спокойно откинули капюшоны. Их суровые лица, обрамленные густыми светлыми волосами, были наделены какой-то жестокой красотой.

— Иди своей дорогой, паренек, ты нам не нужен. У нас дело к девушке, — хриплым басом сказал один из преградивших путь. За внешним дружелюбием в голосе прозвучала угроза, неумолимая и острая, как клинок.

Бандит лениво стянул кожаные перчатки и, заткнув их за пояс, перестал обращать на Ричарда внимание. Он явно не считал серьезной помехой какого-то юнца. Судя по всему, этот тип был главарем, поскольку остальные трое, пока он говорил, молча ждали.

Никогда прежде Ричарду не доводилось попадать в подобный переплет. Он всегда умело держал себя в руках и благополучно избегал открытых конфликтов. Обычно ему не стоило большого труда обратить назревающую ссору в шутку, а когда слова не действовали, хватало ловкости и проворства, чтобы прекратить стычку, прежде чем дело дойдет до серьезного кровопролития. В самом крайнем случае он не считал зазорным попросту убежать. Сейчас все складывалось иначе. Эти люди явно не собирались вести светские беседы и нисколько его не боялись. И убежать он не мог.

Ричард взглянул в зеленые глаза своей гордой и смелой спутницы и прочел в ее взоре отчаянную мольбу о помощи. Он склонился к ней и тихо, но твердо сказал:

— Я тебя не брошу.

Девушка едва заметно вздохнула, кивнула и коснулась его руки.

— Держись между ними и ни в коем случае не позволяй им приблизиться ко мне одновременно, — прошептала она. — И еще: когда они подойдут, что бы ни случилось, не прикасайся ко мне.

Она сжала его руку и заглянула в глаза, ожидая подтверждения. Ричард не понял, что она задумала, но кивнул, соглашаясь.

— И да помогут нам духи добра, — прошептала незнакомка.

Она уронила руки вдоль тела и повернулась к злодеям, стоявшим сзади.

Ее лицо сделалось пугающе неподвижным, лишенным всякого выражения.

— Ступай своей дорогой, парень, — со сталью в голосе повторил вожак.

В синих глазах бандита разгорался огонь ярости. — Последний раз предлагаю!

Ричард сглотнул комок. Стараясь говорить спокойно и уверенно, ответил:

— Мы уйдем вдвоем.

Его сердце сжалось от страха: кровь бешено застучала в висках.

— Не сегодня, — заметил главарь.

Все было сказано, и он вытащил из-за пояса зловеще поблескивающий кривой кинжал. Второй бандит молча извлек из ножен короткий меч. Недобро усмехнувшись, он слегка провел лезвием по своему могучему предплечью клинок окрасился кровью. Сзади донесся звон стали. Страх парализовал Ричарда. События развивались слишком стремительно, не оставляя беглецам ни единого шанса. Ни единого!

Все трое на долю секунды замерли, и вдруг бандит, издав воинственный клич, двинулся прямо на него. Ричард вздрогнул от мысли, что эти четверо готовы на все. Обладатель короткого меча приближался. Тут же Ричард услышал и чей-то рывок за спиной — другие двое напали на незнакомку.

И вдруг, в тот самый миг, когда меч, направленный в юношу, уже почти коснулся его груди, воздух сотряс сильнейший, громоподобный, хотя и беззвучный, удар. Сила его была такова, что страшная боль пронзила каждую клеточку тела Ричарда, пыль взметнулась столбом, и тут же ее словно ветром сдуло.

Нападавший тоже ощутил боль и, продолжая лететь на Ричарда, на мгновение отвлекся, глянув ему за спину. Этого мгновения Ричарду оказалось довольно. Он резко упал на спину и ногами столкнул противника с обрыва.

Так и не выпустив из руки бесполезного теперь оружия, бандит упал навзничь на острые камни и остался лежать на них с широко раскрытыми, удивленными глазами.

Тем временем один из тех, что остались сзади, тоже полетел со скалы, пронзенный кинжалом. Ричард не верил своим глазам. Но не успел он опомниться, как на него бросился главарь, явно не оставивший намерения во что бы то ни стало прорваться к незнакомке. Он ударил Ричарда кулаком в солнечное сплетение и отбросил к гранитной стене. Задохнувшись от боли, юноша врезался головой в гранит. Сознание ускользало. Всеми силами пытаясь удержать его, он цеплялся за одну оставшуюся мысль: ни в коем случае не допустить, чтобы головорез добрался до цели.

Ричард сам не понял, откуда взялись силы. Здоровой рукой он вцепился в вожака и рванул его на себя. Синие глаза противника загорелись такой лютой ненавистью, что Ричарду стало страшно, как никогда в жизни. Он понял, что это конец. Отточенный клинок кривого кинжала ослепительно блеснул на солнце и по широкой дуге неумолимо устремился ему в грудь.

И тут, непонятно откуда, между ними возник последний из четверки, вооруженный окровавленным мечом, и нанес вожаку смертельный удар в живот, а потом сам, не заметив в пылу схватки края обрыва, свалился в пропасть вместе со своей жертвой. И еще долго в воздухе носилось эхо его предсмертного вопля.