Галактический враг - Маргарет Уэйс Страница 5

Нет. Таск украдкой снова посмотрел на Дайена. Ведь в его жилах кипит Королевская кровь, он одержим жаждой власти, желанием повелевать, управлять, контролировать, защищать – все это он унаследовал от своих предков. И они все равно дали бы о себе знать – так или иначе. Это судьба. Удел. «Мандат, полученный с небес».

За одну ночь Дайен стал «сенсацией галактики». Романтичный, молодой, красивый. Он был окутан тайной, что делало его еще более привлекательным. Убийство Снаги Оме, слухи о страшном смертоносном оружии, перемена, происшедшая с лордом Саганом, благодаря которой он из жестокого преследователя превратился в заботливого отца-наставника, внезапное появление и столь же внезапное исчезновение леди Мейгри... Пресса буквально сходила с ума от всего этого.

Лифт плавно остановился. Через какое-то время дверцы откроются. Все застыли в напряжениии. Дайен распрямил плечи, убрал с лица свои рыжие волосы, как будто согревшись внутренним огнем. Челюсти сжались, усталые складки в уголках рта исчезли. На губах вновь заиграла очаровательная улыбка, синие глаза вспыхнули ярким светом.

Таск, наблюдавший, как Дайен через силу пытается вернуть себя к жизни, готов был расплакаться.

Дверцы лифта раскрылись, Дайен вышел из кабинки, Таск – следом за ним по одну сторону, Нола – по другую. Центурионы обступили их. Журналисты рванулись навстречу. Замигали фотовспышки, зазвенели голоса людей, что-то выкрикивавших в адрес короля. Центурионы с привычной легкостью прокладывали путь в толпе, их действиями руководил Агис. Они делали это не одну сотню раз. Его величество должен продвигаться вперед, должен находиться в безопасности.

Таска совсем затолкали, его пинали со всех сторон, наступали ему на ноги, он с тоской вспоминал те дни, когда служил наемником, и в его обязанности входило лишь одно: обеспечивать противоракетную оборону..

Дайен махал рукой, улыбался, делая вид, что не слышит сотни вопросов, которые задавали ему. Таск шел наперерез толпе, то и дело повторяя «Никаких комментариев не будет», пока ему не отказал язык. Он остановился лишь один-единственный раз, чтобы освободить Нолу из объятий какого-то репортера, предлагавшего ей стать совладелицей небольшой планеты, на которой отдыхали обитатели галактики, в обмен на ее услуги: она поделится с ним информацией из «личной жизни» Дайена.

Центурионы проследовали через вестибюль, выложенный мрамором и стальными пластинами, на удвоенной скорости, стараясь не затоптать репортеров, и открыли двери из стали и стекла, сквозь которые лился яркий солнечный свет.

Король со своей свитой вышел на подиум с мраморной колоннадой. Толпа приветствовала Дайена громкими криками. Таск на какое-то мгновение остановился, чтобы привыкнуть к ослепительному солнечному свету, обвел взглядом центурионов, убедился, что они заняли свои места. Моргая, он посмотрел вниз, на длинный марш мраморных ступеней, по которым им предстояло спуститься, прежде чем сесть в лимузин, ожидавший их у подножия лестницы.

– Дерьмо, – сказал Таск и добавил еще несколько нелестных эпитетов для вящей убедительности.

Рядом с ним шел Дайен, который тут же насторожился.

Тысячи людей толпились на ступенях, их оттесняли полицейские, охранники телевидения и прочие блюстители порядка, которых удалось поставить под ружье на этой планете. Еще тысячи людей гроздьями висели на окнах, стояли на крышах соседних домов.

Таск привык к таким скопищам, люди были для него муравьями, на которых и внимания не стоило обращать. Рассердило его происходившее на ступенях, и он принялся костерить всех и вся, пуская в ход такие проклятия, что мог привести в ужас многолюдную толпу.

– Какого дьявола они это допустили? – неистовствовал Таск. – Ведь их, скотов, предупреждали! Твердишь остолопам, твердишь...

– Таск, – перебил его Дайен, – прекрати. Это люди Роубса нарочно подстроили. Ясно как Божий день. Они хотят поглазеть, как я выйду из этого положения.

– Из какого еще положения?

– Сойду вниз по лестнице через толпу, – ответил Дайен.

На ступенях, прямо на пути следования короля, лежали, сидели и стояли нищие. Слепые, заслышав крики приветствия, протягивали руки, клянча милостыню, ощупью хватались за руки центурионов. Глухие, моля о спасении, вопили, не слыша собственного голоса. Хромые и скрюченные пытались подняться с тряпья, на котором они лежали. Умирающие дети, которых держали на руках их обезумевшие родители, протягивали букетики цветов, стиснув их в своих хилых ручонках. Все убогие и калеки, пред которыми оказалась бессильна современная медицина, стояли в ожидании чего-то более надежного, в ожидании чуда.

Таск собрался с силами:

– Агис, ни секунды ни мешкайте, поставьте своих людей по обе стороны от короля. Если кто-нибудь попытается перегородить проход, убирайте его. Но будьте как можно более вежливыми – эти чертовы роботы-камеры фиксируют каждое ваше движение. И тем не менее убирайте всякого, кто встанет на вашем пути.

Дайен подал знак.

– Пошли!

И начал спускаться. Толпа, сдерживаемая полицией, вздымалась, как морской прибой, колыхалась и ревела. Но этот шум не мог заглушить мольбы и стенаний, страстных молитв тех немощных и умирающих, которым разрешили пройти вперед. Король улыбался и махал рукой, но Таск заметил, что улыбка у него вымученная, синие глаза потемнели, как мрачное небо Вселенной. Он со своими центурионами напоминал похоронную процессию, двигавшуюся вниз. Спуск в преисподнюю, и тот показался бы приятней.

Центурионы отлично справлялись со своим делом. Памятуя о тысяче электронных глаз, предназначенных транслировать эту сцену для миллионов зрителей, они с чрезвычайной осторожностью отстраняли с пути слепых, отодвигали тряпье калек, поднимали с земли детишек и отдавали матерям.

Дайен спустился до середины лестницы. Просьбы сменились воплями горького разочарования, молитвы – проклятиями. У Дайена участилось дыхание, он облизывал пересохшие губы. Таск неотступно шел рядом с ним. И вот они почти у подножия лестницы. Охранники стояли у машины, распахнув дверцу. Водитель – за рулем, готовый включить двигатель.

И тут от толпы отделилась девушка. Обойдя центурионов, она было бросилась к Дайену, но дорогу ей преградил могучий Агис, закованный в сталь. Он схватил ее, но, увидев, как она осела в тисках его рук, он ослабил железную хватку. Она тут же как ртуть выскользнула из его объятий и рухнула на холодный камень в ноги Дайену.

– Не стрелять! – скомандовал Старфайер, увидев, что центурионы нацелили свое оружие на девушку.

Мудрое решение, подумал Таск, представив, как эту сцену обыграли бы телевизионщики. Центурионы превращают в пепел беззащитную девушку-подростка. Его била дрожь, и он не мог вставить свое ружье в чехол.

Девушка стояла перед Дайеном на коленях, в мольбе воздев руки в небу.

Таск посмотрел на нее, внутри у него все перевернулось, и он поспешно отвел глаза.

У нее была миниатюрная фигурка, красивые светло-каштановые волосы, а лицо страшно изуродовано. Подбежал Агис, взял ее за руку, стал оттаскивать.