Проклятие Мафусаила - Евгений Лурье Страница 5

Профессор позаимствовал идею у писателя из прошлого, Филиппа Дика, которого очень ценил за пророческий дар. Арчи не знал, где искать нужный рассказ, поэтому пришлось перечитать кучу книг этого странного писателя. В истории, вдохновившей Профессора, герою внедряли в мозг ложную память, причем так успешно, что потом он не мог отличить реальность от вымысла.

Профессор долго возился с этой задачей, которая никак не хотела поддаваться. Начал он исследования еще в Институте мозга, но, поскольку в течение нескольких лет никаких обнадеживающих результатов не получил, его лабораторию лишили финансирования, а потом и вовсе закрыли. По старому знакомству его взял под крыло дядя Арчибальда. Первые реальные результаты оказались совсем как у писателя-фантаста: подопытные, выходя из управляемого сна, полностью теряли сцепление с реальностью и не понимали, в каком мире находятся. Вопреки всем стараниям Профессора, вернуть несчастным рассудок так и не удалось. Арчи как-то поинтересовался их дальнейшей судьбой, но Профессор только привычно пошевелил бровями.

Арчи подозревал, что, скорее всего, разработать методику постепенного угасания грезящих клиентов предложил дядя, когда понял, что мечтам об устройстве, с эффектом которого не сравнится ни один наркотик, не суждено сбыться. Деньги должны делать деньги. Поэтому пришлось срочно придумать что-то, чтобы они не были потрачены вхолостую. Возможно, Профессор догадывался, каким образом Шеф планирует использовать его изобретение. Возможно, старик даже сопротивлялся. Но в итоге принял предложение, и довольно скоро у них появилась действующая установка, которую, недолго думая, окрестили «Морфей».

* * *

Кроме ритмичного поскрипывания снега, в котором утопал по колено, и своего тяжелого дыхания Арчи не слышал ничего. Впереди среди кривых стволов маячила спина Профессора. Профессор, скорее всего, тоже выбивался из сил, но двигался с удивительной для своих лет целеустремленностью. Правда, Арчи не мог с уверенностью назвать точный возраст Профессора. Но почти наверняка изобретатель «Морфея» родился не меньше семи десятков лет назад.

Дело принимало нешуточный оборот, раз Профессор, наплевав на привычные меры предосторожности, попер напрямик, оставляя за собой явный след, пройти по которому не составило бы труда и ребенку. Арчи невольно обернулся, но никого позади себя не разглядел. Его по-прежнему беспокоила подозрительная встреча с патрулем. Но, по крайней мере, он успел предупредить Профессора и Шефа. В конце концов, пусть старшие товарищи ломают голову.

Дожидаясь Арчи возле тамбура, Профессор энергично очищал ботинки и брюки от снега.

— Быстрее, юноша, быстрее! — подгонял он. — Ей богу, тебя обошла бы и смертельно раненая черепаха, а что уж говорить о таком спортсмене, как я!

Несмотря на нервное состояние, Арчи улыбнулся. Может быть, Профессор и злоупотреблял литературными оборотами в своей речи, но эта манера, свойственная людям старшего поколения, нисколько не раздражала Арчи. Скорее, наоборот — ему нравилось слушать старика. Иногда его слова помогали забыть о том, что происходит вокруг. Но не сегодня.

Наконец Арчи выбрался из сугробов на утоптанную площадку перед входом. Чтобы лишний раз не злить Профессора, он не стал тянуть время и сразу взялся за дверь. Но Профессор все равно успел несколько раз театрально вздохнуть, прежде чем Арчи справился с замком. Когда они оказались в тамбуре, Профессор вытащил пистолет из-за пояса и щелкнул затвором.

— Объясните все-таки, зачем нужен пистолет.

— Если новенький вышел из сна, его сознание уже очень далеко за гранью, которую мы считаем нормальностью. Поверь моему богатому опыту, пистолет лишним не будет, — Профессор свободной рукой поправил очки на переносице. — И хватит уже болтать!

Арчи сбросил в сторону строительный мусор и открыл люк.

Профессор вытянул шею и повернулся ухом к проему. Хоть и сильно приглушенные, но даже сюда долетали громкие звуки из подземелья. Металлом били о металл.

— А ты говоришь, — пробормотал Профессор и крепче сжал пистолет.

— Думаете, это он? — спросил Арчи, но сам догадался, что сморозил глупость.

Он включил свет в шахте, пропустил вперед Профессора. Временами мерный стук металла обрывался; тогда Профессор останавливался и напряженно прислушивался. Потом удары возобновлялись, старик переводил дух, и они двигались дальше. Чем ниже они спускались, тем громче становился звук. Дверь он, что ли, ломает?

— Скорее всего, да, — бросил через плечо Профессор, и Арчи сообразил, что произнес это вслух.

В нижнем коридоре он продолжал держаться чуть позади Профессора, то и дело оборачиваясь и всматриваясь в тени за спиной. Кроме очнувшегося клиента, беснующегося в морозилке, здесь никого не могло быть, но держать себя в руках с каждой секундой становилось все труднее. Арчи не покидали мысли о том, что если бы вместо самодеятельности с тоназином он сразу сообщил Профессору о необычных показателях новичка, возможно, теперь все мирно спали бы.

— Во время погружения ничего странного не заметил? — вдруг спросил Профессор, как будто Арчи продолжал размышлять вслух. Или старик научился и мысли читать?

Арчи, едва не споткнувшись на ровном месте, уставился себе под ноги. Вряд ли стоило тянуть дальше с признанием. Профессор обернулся с самым строгим выражением лица, какое Арчи видел. Смотреть строже умела только мама.

Профессор выслушал его молча, не перебивая. Сложив руки за спиной, старик качал головой и хмурился. После того как Арчи замолчал, Профессор опустил руку ему на плечо. Молодой человек вздрогнул — его не удивила бы и звонкая оплеуха.

— Никогда не бойся спросить, если чего-то не знаешь, — сухонькие пальцы больно вцепились в плечо. — Видишь, как потом все может запутаться…

— Может быть, обойдется? — Арчи чувствовал, что вновь говорит глупости.

— Ох, это вряд ли.

Профессор еще раз сдавил пальцы, словно желая приободрить, а потом пошел к операторской комнате. У двери он обхватил рукоять пистолета обеими руками и попросил Арчи открыть замок.

За стеклом, отделявшим морозилку от оператора, совершенно голый высокий мужик размахивал стойкой, на которую раньше подвешивали пакеты с внутривенными инъекциями. Он использовал ее как таран, пытаясь справиться с дверью в коридор. Каталки лежали опрокинутые, а тела остальных клиентов замерли в неестественных позах на полу. Достаточно было одного взгляда на мониторы, чтобы убедиться: все трое мертвы. Встав на цыпочки и вытянув шею, Арчи увидел лужи крови и отпрянул. Новичок проломил им головы.

Профессор сел на место оператора, наклонился к мерцающему монитору и отложил пистолет в сторону. Новичок продолжал биться в дверь. Он не мог их ни слышать, ни видеть — стекло было звуконепроницаемым и с зеркальным покрытием с той стороны. Но Арчи все равно старался даже дышать тише.

— Как скверно-то, — пробурчал Профессор, изучая символы и числа на экране.

Стоило ему это произнести, как новичок за стеклом замер, занеся свое орудие для очередного удара, а потом резко обернулся и уставился прямо на них. Так показалось Арчи. От неожиданности он отпрянул от перегородки. Казалось, налитые кровью бешеные глаза смотрят прямо на него.