Дворец из камня - Шеннон Хейл Страница 50

— А вот и ты, — сказал Петер. — Мне надоела эта кровать, а они не позволяют мне встать. Может, рассмешишь меня?

Мири молча уставилась на Петера. Потом перевела взгляд на Эсу, которая радостно закивала. Мири снова посмотрела на Петера. И показала ему язык.

Он дернул плечом:

— Не лучшая попытка.

— Дай мне минутку, чтобы поверить, что ты не умрешь, ладно? — попросила она.

Он согласился.

Мири снова показала ему язык и в придачу скосила глаза.

Петер захохотал.

Воротник из старинного белого кружева,

В волосах горит золотое перо,

На цепочке сияет большая жемчужина,

Но улыбка невесты дороже всего!

Петер превозмог лихорадку. Оцепенение, сковавшее весь дворец, тоже прошло. Стеффан обратился к королю с просьбой, тот согласился, и в дворцовой часовне состоялась скромная церемония. После завершения второй обязательной церемонии королевского бракосочетания осталось последнее — появиться на лобном месте.

Гаммонт предупреждал, что в городе еще полно разозленных мятежников, которых не успокоит сладенькая история о малыше и карете. Но Бритта и Стеффан заявили, что скорее предпочтут рискнуть своими жизнями, чем ждать дольше.

Повелением, которое Мири сочла на удивление мудрым, король отозвал у семьи Бритты титул. Мири прочитала об этом в королевском вестнике, сидя в карете по пути на лобное место:

В наказание за попытку подрыва священных устоев его королевское величество король Бьорн поражает в правах Павла, сына Стора, из Лонуэя и его ближайших родственников. Они понижаются до звания простолюдинов, а все их земли впредь переходят в собственность короны. Бывший господин Павел является отцом Бритты из Лонуэя, помолвленной с принцем Стеффаном. Что касается Бритты, она также останется на всю жизнь простолюдинкой. Однако король, принц и оракулы Бога-Создателя принимают Бритту в качестве законной и достойной невесты принца. Отныне она будет носить имя Бритты с горы Эскель. Она выйдет замуж за принца в статусе простолюдинки.

«Все-таки они получили принцессу-простолюдинку», — подумала Мири.

Бритта и Стеффан выехали из дворца в открытой двуколке, Стеффан правил. Мири не могла не думать о том, что на лобном месте совершались не только казни, но и королевские свадьбы. Она молилась, чтобы эти два события не случились сегодня одновременно. Листовка «Принцесса-мошенница» с пожухлыми от дождя краями все еще висела на помосте.

Бритта надела платье гораздо скромнее, чем прошлый свадебный наряд из кружева: шелк персикового цвета, собранный в складки по бокам и сзади, едва достигал щиколоток, открывая взорам босые ноги, когда она поднималась по ступеням помоста.

Традиционно рядом с невестой полагалось стоять ее семье, но Бритта попросила девушек-эскелиток занять это почетное место. Лиана, разумеется, отсутствовала, а Бена слишком боялась мушкетов, чтобы взобраться на помост, но Мири, Фрид, Эса, Герти и Кэтар с букетиками тюльпанов и нарциссов улыбались толпе. Священник надел коричневую мантию и белую шапочку, напомнив Мири гору Эскель с неизменно заснеженной вершиной.

Доски помоста скрипели под ногами, однако выдержали груз. Солнце пряталось за горизонт. Пустые рамы квадратных знамен, сколоченные Мири, из голубых превратились в красновато-желтые. Священник произнес главные слова. Бритта поцеловала принца. Толпа возликовала.

Несколько дней Мири не видела Бритту, пока они со Стеффаном отдыхали в Летнем замке. Она знала, что Бритта счастлива и, наверное, ей даже некогда подумать о подруге. Возможно, Мири так никогда и не узнает, прощена ли она.

Однажды утром по дороге в Замок Королевы Мири проходила мимо дома Сиселы. На окнах больше не висели шторы, и она увидела, что салон опустел. Даже люстры исчезли с потолка.

Дверь открылась, и на улицу, хромая, вышел престарелый слуга. Увидев Мири, он слегка вздрогнул:

— Госпожа Сисела… э-э, она…

— Я знаю, что она больше не госпожа, — сказала Мири.

Старик кивнул с облегчением:

— Наверное, больше нет смысла защищать ее. А я ведь предупреждал, что вечно притворяться богатой и благородной не получится, но она молила меня приходить по вечерам, когда устраивались приемы.

— Куда она отправилась?

— Не знаю, но, похоже, она распродала всю мебель, даже выковыряла напольные плиты из холла. Возможно, она достаточно выручила за этот линдер, чтобы добраться до Риламарка. — Он покачал головой, разметав тощие седые пряди. — Когда-то я работал в ее семье, пока бедро не отказало. Она была такой милой девчушкой…

В Замке Королевы Мири поинтересовалась, где Тимон, который не являлся на занятия после покушения на короля.

— У меня нет о нем сведений, — ответил магистр Филипп. — Возможно, возникла какая-то проблема с его пожертвованием.

— Чем-чем?

— Пожертвованием, — ответил магистр. — Все, кто учится здесь, отписывают замку участок земли или что-то не менее ценное. Думаю, Тимон пожертвовал один из отцовских кораблей.

— Но у меня-то нет ни кораблей, ни земли, ничего такого, — сказала Мири.

— Мм? Тогда, вероятно, кто-то подарил землю от вашего имени.

В тот же вечер Мири поспешила с вопросами в старые покои Бритты и уже хотела постучать, как вдруг вспомнила, что Бритта больше не живет в южном крыле. Мири отправилась в королевское крыло и со вздохом переступила порог из линдера. Бритта и Стеффан вернулись в столицу, но у Мири не было пароля, так что идти дальше она не могла.

«Бритта», — позвала она подругу на языке горы, вызвав воспоминание об их первой встрече в академии принцесс.

Из коридора донесся тихий топот босых ног.

— Мири! — воскликнула Бритта. — Я так и думала, что ты здесь. У меня вдруг появилась уверенность… настоящая уверенность…

— Ты действительно меня услышала, — сказала Мири. — Вот видишь? Ты одна из нас.

— Какой-то вельможа попытался остановить меня, но я подумала, а почему мне нельзя тебя отыскать? Они всегда тиранили меня, а я позволяла, но теперь не буду. Если я захочу повидаться с подругой, то так и сделаю!

Мири собиралась спросить, прощена ли она, но Бритта взяла ее под руку, улыбнулась, и все стало как прежде.

Они вышли в сад. Ночной воздух, влажный и холодный, как родниковая вода, коснулся лица Мири. Она прижалась к Бритте и спросила:

— Ты счастлива?

— Счастлива, — ответила Бритта и улыбнулась, показав ямочки на щеках. — Очень счастлива. Не знаю, как там влияет этот линдер на Стеффана, но он совершенно переменился, как только мы отсюда уехали. А теперь мы вернулись… и мне кажется, он начал кое-что понимать.